ловушка почти цела. Ветряные потоки припорошили травой внешние грани круга, сдвинув камни, из которых он и был составлен. Они все ринулись поправлять построение ловушки. Лалиэн буквально рухнула на колени, почти не обращая внимания на боль. Сдвинула мелкие камушки ладонями, воссоздавая одну из граней. Аркарион и Ривен тоже спешно восстанавливали магический рисунок. В паре десятков метров находился еще один такой же круг, но монстр уже близко, а поддержание барьеров требовало слишком много сил, которые нужнее для ритуала.

Заметив, что узор сложной пентаграммы восстановлен, Лалиэн положила ладони у одной из внешних граней, направляя в него магию. Вскрикнула, стиснув челюсть, когда дух ударился о барьер.

— Держись! — воскликнул Аркарион.

Он подполз ближе, обнял ее со спины, словно пытаясь защитить от обрушивающихся сверху ударов.

Магические узоры наполнялись силой, светили так ярко, что слепили глаза. Дух нижнего мира резко отпрянул, вновь закручиваясь в дымчатый смерч. Он попытался отлететь, но теперь сила круга тянула его к себе, готовая в любую секунду заключить в ловушку.

Силы покидали с каждой секундой. Лалиэн уже не видела ничего вокруг, лишь слепящий свет. Не чувствовала боли в ушибах и ожогах на ладонях. И лишь крепко обнимающие ее руки позволяли держаться, не терять контроля. А потом свет померк, когда дымчатое тело духа, наконец, утянуло в центр пентаграммы. Казалось это невозможно, но Лалиэн отчетливо услышала звон кристалла о камни, когда брат бросил его. В этот момент все иные звуки заглушил разъяренный рев духа. В нем явственно слышались ненависть и досада.

Секунда… и все пропало. Дух исчез, к небу поднялась дымка от обугленных камней. А по центру лежал кристалл, о стенки которого бился плененный дух.

Они справились. Победа.

Лалиэн устало откинулась спиной на грудь Аркариона. Он обнял ее, крепко, надежно.

— Ты молодец, — поцелуй, коснувшийся виска, был последним, что она почувствовала, прежде чем уплыть в темноту.

Глава 46

Хранительница

Холодно. Сила бурлила, разносилась по венам ледяной крошкой, оседая инеем в легких. Я металась, пытаясь согреться, обуздать замораживающее пламя в груди. Вдали раздавался голос Дайроса, он звал, успокаивал меня и уверял, что все будет хорошо. Я ему верила и все пыталась вырваться из ледяных оков сна. А когда, наконец, стало тепло, я открыла глаза.

В первые секунды я не могла понять, где нахожусь и что произошло. Мысли текли вяло и бессвязно. Я лежала, закутанная в одеяла. Со спины согревало пламя костра, а впереди тепло тела Дайроса. Он обнимал меня, осторожно пропуская между пальцев мои волосы.

— Дэй, — позвала хрипло.

— Александра! — Дайрос встрепенулся, приподнялся, но я сильнее прижалась к его груди, только сейчас осознавая, что он обнажен. Да и на мне лишь тонкая рубашка и носки. — Как ты себя чувствуешь?

— Странно. Я… — нахмурилась, пытаясь припомнить, что произошло.

В последнее время я успела привыкнуть к тому, как исчезает одно воспоминание за другим. Потому оказалось сложно припомнить, что происходило днем.

— Орамер! — ладонь метнулась к груди, но медальона не было.

— Стрела попала в него. Произошел взрыв, и нас выбросило в реку.

— Взрыв? — я все же приподнялась, оглядывая наш скромный лагерь. Вокруг не было никого, лишь Келси радостно всхрапнула, увидев, что я очнулась. — А остальные?

— Они на том берегу. Много раненых. Мы присоединимся к ним утром.

— Все живы?

Тело Дайроса напряглось, он крепче обнял меня.

— Я не знаю, Лекс. Когда все закончилось, нас искали. Мы переговаривались через реку с Аниэлом. Они выпустили дух и смогли вновь пленить. Враги побеждены.

— Надеюсь, все живы, — пробормотала я, спрятав лицо на груди Дайроса.

Понятно, что, если перешли к исполнению этого плана, дела были весьма плохи. Вряд ли завтра ожидают хорошие новости. Но и глупо было надеяться, что столь сложное столкновение пройдет без ран и возможных потерь.

— Враг повержен, а ты очнулась. Это главное, — пальцы Дайроса закопались в моих волосах. — Не представляешь, как напугала меня. В один момент я потерял тебя. Никогда не было так страшно.

Зажмурилась, смаргивая слезы. Когда я сама приблизилась к грани, он боролся за меня. Сложно описать весь тот коктейль чувств, который испытывала. Растерянность и тревога за друзей смешивалась с нежностью, облегчением и невероятным счастьем. Он здесь, рядом, и хочется верить, что так будет всегда.

— Дайрос, — я все же отстранилась, но только, чтобы заглянуть в ставшие родными глаза. — Я люблю тебя, — улыбнулась сквозь слезы.

Сомнения окончательно покинули. Им нет места, когда жизнь проходит на грани, а каждый день может стать последним.

Дайрос гулко вздохнул, замер, словно не веря.

— Люблю, — повторила, и второе признание оказалось легче произнести, чем первое.

Я потянулась к нему и коснулась его губ своими губами. Только тогда Дайрос ожил, крепко обнял меня, отзываясь на поцелуй. Так тепло и надежно в его руках. Позади остался сложный бой, смертельная опасность, а впереди нас ждали новые испытания и долгий путь к горам Альтаир. Но в эти мгновения было легко и спокойно, просто потому что он рядом со мной.

— Ты же понимаешь, что это значит? — спросил, покрывая влажные от слез щеки поцелуями. — Ты теперь моя, Александра.

— Хорошо, — усмехнулась.

— И выйдешь за меня.

— Если выживем.

— Выживем. Да и чего ждать, Лекс? Одобрения Совета? Вдали и после стольких опасностей мне плевать на их мнение. Я хочу тебя. Слишком давно хочу.

Слова затихли с новым поцелуем, медленным, тягучим, постепенно распаляющим желание и с каждым мгновением сметающим последние рамки. Наверное, сейчас для этого не время и даже не место. Только оторваться друг от друга казалось нереальным. Особенно, когда единственной преградой между плотно стиснутыми телами была только тонкая ткань рубашки, которая исчезла за пару движений. Горячие ладони гладили обнаженное тело, трепетно, ласково, иногда порывисто. А поцелуй все продолжался и прекратился, только когда Дайрос перекатился, подминая меня под себя. Холод забылся, стало жарко.

— Это единственная боль, которую я причиню тебе. Обещаю.

— Я знаю, Дэй, знаю.

Лучница

— Лали, — голос сестры ворвался в тяжелые думы, что поглотили на время разум.

Лалиэн обернулась и рванула навстречу сестре. Александра осунулась, но выглядела невредимой. Они крепко обнялись, смеясь сквозь слезы. О том, что Александра жива, стало известно еще вчера, когда они ринулись на поиски, но лишь сейчас, обнимая сестру, Лалиэн по-настоящему успокоилась.

— Как вы тут? — Александра отстранилась, с беспокойством заглядывая в ее глаза. — Простите, я ничем не смогла помочь.

— Главное, что ты жива. А мы справились, — сердце сдавило тоской, и стало трудно дышать.

Взгляд Александры обратился за