думаю, что меня оставят в покое, если он не даст показания.

– Не забегай вперёд, мало ли что может случиться, – тихо попросила меня жена.

– Надеюсь, что уже ничего не случится. После чёрной полосы обязательно наступает белая, и, кажется, я её уже вижу.

– Как Кейт и Марк? – перевела тему Мария.

– На днях должны вернуться домой, их отпуск затянулся, но, кажется, они разобрались в своих проблемах. Точнее перестали винить друг друга в том, в чём не стоило.

– Кейт звонила мне вчера. Судя по тихому голосу, она сделала это тайком, чтобы не слышал Марк.

– Опять тайны? – ужаснулся я. – Пожалуйста, давай без них?

– Никаких тайн, – Мария улыбнулась, – она попросила меня узнать, где Марка могут принять на операцию, чтобы вернуть ему возможность ходить.

– Он согласился? – неверяще смотрел я на неё.

– Не знаю, но, кажется, Кейт настроена серьёзно. Я обещала, что помогу ей.

– Ты не хочешь сама заняться им? – спросил я.

– Доверится ли он мне? – Мария пожала плечами. – А если что-то пойдёт не так, не рухнет ли ваша дружба, которая и так очень долго строилась? Не возненавидит ли он тебя и меня?

– У тебя золотые руки. Если не справишься ты, то не справится никто.

– Спасибо за тёплые слова, – она мягко улыбнулась, выключая свет, – я поговорю с коллегами и узнаю, сколько времени у нас есть. Насколько я знаю, Марк после выхода из клиники, у врачей больше не появлялся, а, значит, предстоит большая работа.

– Если операция пройдёт успешно, – осторожно начал я, – какие у него шансы на то, что…

– Он будет ходить, как раньше? Высокие. Понадобится реабилитация, массаж, лечебная гимнастика и его настрой. По времени сказать не могу, нужно посмотреть заключения врачей и на него самого…

– А какие шансы, что он сможет снова сесть в самолёт?

– Том! – ужаснулась Мария.– О чём ты вообще думаешь?

– Я думаю о том, что Марк согласился или согласится только потому, что уверен, что возможность ходить вернёт ему возможность управлять самолётом. Поэтому и спрашиваю, какие шансы?

Мария не торопилась с ответом, и тишина, которая повисла в комнате, впервые не пугала меня, а давала надежду. Надежду на то, что через пару лет я снова буду ругать Марка, менять ему рейсы…

– Дорогой, – нарушила Мария тишину, – ты даже в таком состоянии смог усадить Марка в самолёт в качестве второго пилота. Каковы шансы, что, встав на ноги, он не попросит тебя о том, чтобы летать в качестве первого?

Отвечать я на этот вопрос не стал. Кажется, мы забежали слишком далеко. В своих мыслях я снова руководил авиакомпанией, а Марк был командиром воздушного судна. А в реальности он был прикован к инвалидному креслу, и мы пока не знали, получится ли ему с него встать.

– Я обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы он встал на ноги, – сказала она, – но ты должен будешь мне помочь.

– У тебя, я так понимаю, есть план? – улыбнулся я в темноту.

– У меня – нет. Он есть у Кейт.

– И ты, конечно, меня в него сейчас не посвятишь?

– Чуть позже ты сам всё узнаешь, а пока просто отдыхай. Всему своё время.

Время. Бесценный ресурс, данный нам при рождении. От него зависит вся наша жизнь, все наши планы. Мы многое можем изменить, многое исправить, сделать заново. Многое можем вернуть. Вот только время неподвластно ни нашим желаниям, ни нашим стремлениям. И нужно уметь распоряжаться им правильно.

Глава 52. Кейт.

Несколько месяцев спустя

– Марк, ну давай быстрее! – крикнула я, – если ты не хочешь, чтобы я родила на пороге нашего дома!

– Если бы это чёртово кресло не застревало в каждом проходе, то я был бы уже в больнице! – недовольно отозвался он.– Где Том?

– Уже выехали, будут ждать нас там. Ох.– я с усилием втянула воздух, почувствовав, как живот снова стягивается железным прутком. – Марк, ну быстрее!

– Я уже здесь, – он подъехал к такси.

– Вам помочь сесть в машину? – спросил водитель у Марка.

Я закатила глаза. Что за странные вопросы? Они думают, что кресло – это модный аксессуар, а не вынужденное средство передвижения?

– Не откажусь, – улыбнулся нервно он, – ехать до больницы на этой тележке я не согласен.

– Марк, помолчи уже и залезай, – поморщилась я от боли, – иначе я сейчас уеду без тебя.

– Я вообще не хотел ехать в больницу, – заметил он, садясь в машину.

– Я тоже не очень хочу в этом участвовать, но, кажется, твоя дочь думает иначе. Ей не терпится познакомиться с папой.

– Тебе очень больно? – спросил меня Марк, когда водитель рванул с места. – Может быть, всё же надо было ехать на машине неотложной помощи?

– По шкале от одного до десяти – мне примерно на двадцать пять, и я не люблю больничные машины.

– Ты и к больницам не очень относишься, но сейчас едешь туда, – сказал Марк, держа меня за руку.

– Вариант родов на пороге дома мне нравится меньше, – я старалась дышать спокойнее, – ты отвлекаешь меня, я должна быть сосредоточена. Лучше помоги и дыши со мной. А ещё лучше роди вместо меня, – снова поморщилась я от боли.

– Скоро будем на месте, – сказал Марк, пытаясь отвлечь меня от ощущений, – скоро встретимся с нашей девочкой. Или мальчиком, – мечтательно протянул он.

– Марк, я сто раз говорила тебе, что у нас будет дочь, никаких ошибок быть не может, даже не мечтай.

– Я и не мечтаю, – пожал Марк плечами, – второй будет мальчик.

– Второй? – я чуть не вскрикнула от боли, – нет уж, я больше на это не пойду.

– Мария тоже так говорила.

– Ну и что? У них с Томом замечательный Нейт, и второго они не планируют.

Марк хмыкнул и промолчал.

– Ты что, серьёзно? – спросила я, забыв, что нужно дышать, – откуда ты знаешь?

– Том сказал по телефону. Мария взяла с него обещание, что он не проболтается, пока они не убедятся, что всё в порядке.

– …и Том сразу же нарушил обещание?

– Конечно, разве он мог не сказать лучшему другу?

Лучшему другу. Кто бы мог подумать об этом год или полтора назад? Точно не я, да и вряд ли сам Марк. В лице Тома он обрёл не только друга, он обрёл брата. Несчастье, произошедшее в августе прошлого года, сплотило их. Иногда я даже ревновала его к Тому – они понимали друг друга практически без слов, у них появились какие-то общие шутки, которые порой раздражали и меня, и Марию. Но в глубине души я