– Погодите! – воскликнул Стас. – Вы подозреваете, что я стрелял в Валентина?! А на каком основании?

– На основании вашего конфликта. Вы единственный, у кого был конфликт с Валентином, и конфликт достаточно веский. Узнав от Софрона Леонидовича историю гибели Самойловых, вы «косили» под Огарева. Но убить не рискнули, а решили попугать родственника, чтобы он больше не зарывался. Пистолет, я думаю, вам дал тоже Софрон Леонидович.

– Какой пистолет? – Затем Стас повернулся к Бубе: – О чем он говорит?

– Он говорит, что ты и я хотели убить Валентина, – сказал Софрон Леонидович на пределе спокойствия. – Тоже мне, следопыт…

– Вы ошибаетесь! – направил мощный поток энергии на Щукина Стас.

– Сколько раз мне доводилось слышать эту фразу, – обронил Щукин. – Все отрицают причастность к преступлению, а потом признаются. Где пистолет?

– Какое преступление? – раскричался Стас. – Я не знаю никакой истории Самойловых. О каком пистолете идет речь? Об этом? – Стас достал газовый пистолет из ящика стола. – Берите. Из этого пистолета стреляли? Другого оружия у меня нет.

– Хватит терзать Стаса! – возопил Софрон Леонидович. – Все, признаюсь! Я один организовал покушение на Валентина. Да, да, да! Один! Я обещал Огареву продолжить его дело, у меня пистолет «вальтер». Я поехал… какого числа стреляли в Валентина, извините, я забыл?

– Пятнадцатого мая, – подсказал Гена.

– Вот! – торжествующе воскликнул Софрон Леонидович. – Пятнадцатого мая я поехал к Валентину и исполнил свой долг – выстрелил в него. Не убил, потому что Валентин муж Музы, я не мог причинить девочке страдания. Я выстрелил, исполнил долг. Берите меня! Я все подпишу! Арестовывайте!

Софрон Леонидович вытянул перед собой руки, мол, надевайте наручники. Никто не торопился защелкнуть «браслеты» на полненьких руках дедушки. Архип Лукич снова затянул паузу, которая по идее должна была охладить самоотверженность Бубы, после чего вздохнул:

– М-да, очень благородно выгораживать сына друзей. Я восхищен вами, Софрон Леонидович, вы уникум в своем роде. Но, раз вы настаиваете, у меня есть к вам несколько вопросов…

– Задавайте все ваши вопросы! – запальчиво выкрикнул Буба.

– Первый. Как вам удалось обеспечить себе алиби? Тригубы утверждают: и Станислав Трофимович, и вы находились во время покушения на Валентина, то есть пятнадцатого мая, на даче. Или у вас семейный сговор против Валентина?

– Бред какой-то! – вставил Стас.

– Не скажу! – ответил Софрон Леонидович. – Хоть пытайте – не скажу!

Ситуация напоминала не очень смешную комедию. Щукин пытался понять пожилого человека, зачем он берет на себя чужую вину. Буба, конечно, сидел в машине, но стрелял-то не он, стрелял Стас.

– Значит, не скажете… – вздохнул Архип Лукич.

– Не скажу! – категорично подтвердил Буба и вдруг ехидно усмехнулся: – Вы следователь? Догадайтесь.

– А где пистолет «вальтер»? – спросил Щукин.

– Выбросил! – прошипел Буба в ярости.

– Куда? В какое место? – оставался хладнокровным Щукин.

– Не скажу!

– Даже так? – усмехнулся Архип Лукич, набирая номер на мобильнике. – Если хотите помочь Станиславу Трофимовичу, вы должны рассказать, как было дело на самом деле. Алло, Вадик? Присылай группу.

Стаса и Бубу задержали. Архип Лукич пристально следил за обоими, когда их уводили. Стас был потрясен и зол, Софрон Леонидович смотрел на всех с видом героя. В прокуратуре Щукин оформил опознание. Бацилла и Клюква подтвердили, что за рулем в тот день сидел Софрон Леонидович, причем Клюква был поражен:

– Тю! А я дував, фто ты баба! А ты вужик.

В Станиславе бомжи не признали Шляпу с пистолетом, но и не отрицали, что Шляпой был не он, короче, сомневались, а сомнение к делу не подошьешь. Вадик отозвал Щукина в сторону:

– Что с Бациллой и Клюквой делать? Начальник отдела сказал, чтобы мы не смели привозить их обратно, а если привезем, он нас замочит вместе с бомжами.

– Да пусть катятся, теперь в них нет особой нужды.

– Есть! – озарилось радостью лицо Вадика.

Стаса отправили на нары, а с Бубой пришлось повозиться. Архип Лукич считал себя немножко психологом, ведь без психологической обработки подозреваемого, бывает, просто невозможно обойтись, а случай с Софроном Леонидовичем – неординарный. Щукин надеялся, что Буба, подогреваемый желанием спасти Стаса, в первый момент взял всю вину на себя, а чуть позже, пройдя процедуру опознания и предвидя мрачные перспективы, он расколется. Ничуть не бывало! Дед оказался упрямым, как сто ослов, твердил одно:

– Это я. Вам мало? Стас ни при чем. Отстаньте от него.

Поехали к Бубе на квартиру с обыском. Разумеется, искали пистолет, раз Софрон Леонидович настаивал, что стрелял он. Пистолет не нашли, а заглянули даже в морозильную камеру.

– Вот что мне с вами делать? – тоскливо проронил Щукин.

– Посадить, – подсказал Софрон Леонидович.

– Вы так хотите в тюрьму?

– Не хочу.

– Тогда почему упрямитесь? Ведь стреляли не вы.

– Я.

– Ладно, – поднялся Щукин со стула. – Завтра оформим подписку о невыезде…

– А сегодня?

– Сегодня я даю вам время на размышления. Целую ночь.

– Что будет со Стасом?

– Он задержан.

– Вы… вы не имеете права. У вас нет оснований, я законы немножко знаю…

– Основания, Софрон Леонидович, при желании найти можно. Привлечем его к ответственности, например, за мелкое хулиганство. Допустим, он выражался в наш адрес нецензурной бранью… к тому же в общественном месте и в присутствии свидетелей. Свидетелей мы организуем. И будет сидеть Стас пятнадцать суток, а если не хватит нам времени разобраться, будем работать дальше, но найдем, как его задержать.

– Вы чудовище.

– Думаете? – усмехнулся Щукин. – Чудовищно стрелять по безоружному человеку, вина которого в том, что он родился под фамилией Самойлов. Это похоже на идею фикс, а точнее, на умопомешательство. До свидания.

– Вы оставляете меня дома? – поразился Софрон Леонидович. – А если я сбегу?

– Найдем, – уверенно пообещал Щукин. – Завтра жду вас в два часа дня.

Он задержался на пороге дома. Незаметно пролетел день – уж и ночь наступила. Но Архип Лукич был доволен собой, ведь расследование увенчалось успехом. «Случайность не бывает случайной», – повторил он про себя слова Бубы. А ведь действительно так. К нему случайно попали дела чуть ли не полувековой давности, нехотя, потому что не предполагал, что идет по верному пути, он начал копаться в истории Самойловых, а это, в свою очередь, привело к Стасу. Впрочем, Стаса он заподозрил с самого начала. Ну, не с самого, чуть позже, дело не в этом. Просто раньше не было совпадений, а сегодня дело в общем-то прозрачно…