— И чо она?

— В Москве. За чиновником каким-то.

— Поднялась, значит…

— Поднялась…

Говорилось легко… они выросли в одном дворе, дрались за один район, ходили на танцы с теми же телками. Они могли друг другу доверять — а это такая редкость в наши времена…

— Короче, помощь мне нужна, Олеж… — сказал Токарев — больше как тебе не к кому. Никому больше верить нельзя.

— Помощь?

— Ты армию не забыл?

Дзюба пожал плечами. Токарев — подвел его к багажнику своей машины и открыл — там лежала СВД с глушителем и термооптическим прицелом — правда, не заводским, самодельным. Такие во Львове делали волонтеры на основе более дешевых термооптических приборов наблюдения.

— Я стрелку забил. Богдановскому.

Дзюба присвистнул.

— По-взрослому.

— Ага. По-взрослому. Зуб даю, Богдановский как то замешан в том, что творится — если и не прямо, то все равно замешан. Или сам делает, или знает, кто. Подходы в этой истории… конкретно СБУшные.

…

— Рассказываю как есть — Богдановский на меня болт клал, я ему не Семидрев — но у меня на него от Папы компра осталась — убойная. Такая, что…

— И ты сейчас хочешь ему предъявить?

Токарев пожал плечами.

— А что мне остается?

— Генералу СБУ?

— Олеж, ну и чо — генералу СБУ? Ты когда-нибудь думал — а чо их так боятся то?

…

— А я вот думал. Чо это СБУ вообще может, и чо оно могло — хоть когда? А?

…

— Два Майдана. Крым просрали, Донбасс просрали. Президента в кабинете собственном подслушивали[60]. Хоть одно резонансное убийство раскрыто — нет! Так чего бояться?

— Ну, они на себя работают.

— Ага, и где это — на себя? А? Посмотри на соседей. Вот они на себя работают, вот это я понимаю. Газпромы, Роснефти, Ростехнологии. А у нас что? Кусовничают, с бизнеров по сотне гривен сшибают? Заработали…

— Ладно, че ты меня агитируешь?

— Да задолбало все.

…

— Поможешь?

— Ну а как…

Мужики обнялись.

— Спасибо, брат. Не забуду.

— Ну а как. Мы же один двор, так?

Токарев сглотнул.

— Да, брат. Один двор…

* * *

Стрелка была забита в районе Куяльника — интересного места, где были грязи, по своим лечебным свойствам не уступающие грязям Мертвого моря. Однако если израильтяне наладили на грязях Мертвого моря многомиллионный бизнес — на Украине тот санаторий, который был построен здесь в советские времена — стоял заброшенным, разбитым и никому не нужным. В комплексе заброшенных зданий — можно было найти несколько десятков укрытий для снайпера.

Стоя у своего джипа — Токарев наблюдал, как по дороге неторопливо переваливается с ухаба на ухаб новенький ЛандКруизер. Надо сказать, что со ста гривнами с торговцев — он немного борщанул. СБУшники не бедствовали.

А как иначе? Порт, непризнанные государства, граница со странами НАТО и одновременно — в Одессе начинается один из тайных путей в Крым — работающий в оба конца. Кстати, такой интересный нюанс — когда Крым «захопили» русские — та недвижимость, которая была за сотрудниками СБУ — так за ними и осталась, никто ее не тронул. Факт, сам по себе говорящий о многом.

СБУ — мразь, но умная мразь, они сильны единством. Если в ментовке постоянно грызня идет, то в СБУ этого нет. Более того, люстрация в СБУ тоже не производилась, как и реформа — попытка сделать из милиции полицию и выгнавшая немногих последних профессионалов. СБУшники — по-прежнему считают себя частью единого братства под названием КГБ СССР. И считают не просто так. Многим вообще плевать, на какую страну работать — хорошо бы платили. Вопросы тоже решаются — СБУшники умеют решать вопросы в Москве как никто — но расплачиваются за это решением вопросов в Киеве. Их никто и никогда толком не проверял, в отличие от ментов. Они практически безнаказанны.

А безнаказанность — порождает монстров.

* * *

ЛандКруизер остановился в двух десятках метров от него, развернувшись бортом. Один телохранитель занял позицию за машиной — грамотно, кстати занял. Второй — направился к нему, Токарев осветил его фонарем.

— Стоять! Дальше ни шагу!

— Я должен вас проверить.

— Обойдешься! Назад!

В Крузере открылась дверь, появился генерал Богдановский.

— Что тебе надо, Токарев?

— Поговорить.

Генерал подошел ближе. Отправил телохранителя назад.

— Поговорить? А кто ты такой, мусор, чтобы я с тобой говорил? А?

Токарев нехорошо усмехнулся.

— Да. Я мусор. Грязный, вонючий мусор. Который каждый день имеет дело с дерьмом в то время как ты ж… отсиживаешь в кабинете. Но… ты то кто генерал?

…

— Ты же душегуб, с…а. Понял? Душегуб. Тебя ни один ад не примет за то, что у тебя на душе. На тебе крови…

— Угрожаешь? — нехорошо ощерился Богдановский.

— Зачем, просто напоминаю. Мы тогда с Папой вдвоем были, помнишь. И да, кстати, в отличие от тебя — я в зону АТО туристом не катался за ксивой. Так что я честнее тебя, и чище. Понял, урод?

— А право имеешь так говорить? Ты сейчас вообще от кого?

— Право? Право я имею…

Токарев заметил, как задвигалась рука генерала.

— Не надо. Не надо, Богдан. Стой спокойно, не зли снайпера.

Рука генерала остановилась.

— Ты кто, Токарев, ты даже не И.О.

— А зачем мне и.о.? Мне что, делать больше нечего? Отвечать за криминогенную ситуацию в городе. Резницкий скоро всё…

…

— Ты Папу убил?!

— Ты чего, Токарев — опешил генерал.

— Я вопрос задал.

— Нет! На хрена?!

— А хотя бы чтобы свидетелей не было.

— Нет! Не убивал я его!

— В тот день зачем с ним встречался?! Только не ври, я машину отследил.