… Вдова Ахмета ехала в метро, держа на руках маленького сынишку. Она посмотрела вокруг, и внезапно расслабилась, впервые за последние несколько месяцев. Именно в этот момент она поняла, что устала от ненависти, которая погубила почти всю ее семью. Она взглянула на сына, и твердо решила, что не позволит ему мстить, не даст ему омыть руки в крови. Она поняла, что не даст ему убивать и быть убитым. Сын - ее и она хочет, чтобы он оставался живым.

Александр Иванович, бывая в Москве, несколько раз звонил друзьям и знакомым Блинова из телефона-автомата. Сведения были неутешительные.

- Ищут тебя, Николай. И те, и другие, - сообщил он после одного из таких разговоров.

Николай молча поднялся, раздул огонь, сунул в него железо. Когда заготовка накалилась докрасна, начал ковать ее тяжелыми ударами молота.

Александр Иванович смотрел на руки Блинова. Предплечья стали толстыми, в кистях появилась огромная сила. С плеч же сошел лишний вес, корпус оплели сухие толстые жилы.

- Другой человек, - задумчиво проговорил мастер, - совсем другой человек!

- Другой человек! - громко повторил он, - Николай, эврика! Ты - другой человек!

Еще через месяц Николай Блинов вернулся в родной Сепухов. Он сидел в отделении милиции, в паспортном столе. Участковый орал ему в лицо:

- А вот заведу на тебя дело, до трех лет, мало не покажется! Паспорт терять! Небось продал его, признавайся!

Николай спокойно сидел, положив тяжелые руки на стол, печально глядел милиционеру в глаза:

- Да я и подумать не мог, специально дома оставил, чтобы не сперли. В Москве ходил со студенческим, потом подвернулась работа - в один день собрался, поехал. Три месяца вкалывал.

Приезжаю в свою коммуналку - все соседи новые, про меня уж и забыли. Захожу в комнату - форточка открыта, ничего нет. Потерял, больше чем заработал!

Майор и так видел, что перед ним никакой не бандит, обычный трудяга. Шея длинная, глаза огромные, спокойные, не бегают.

Руки - сплошная мозоль, черные, окалина въелась, да и лицо - в черных точках. С металлом работает. У майора отец был рабочим - металлистом, он такие руки с детства знает.

- Да пойми, ты балда, мне за тебя обидно! Ты вкалывал, ишачил, а с твоим паспортом бандит ходил с вот такой ряхой! - майор расставил руки на ширину своих плеч, - а теперь ты из-за него срок можешь схлопотать!

Блинов молчал.

- Ладно, сжалился наконец майор, - пиши заявление, - укажи, что паспорт сам потерял, мне лишнее дело ни к чему. Получишь новый - мотай в свою мастерскую, и сиди тихо, чтобы никаких сигналов на тебя не было! Через полгода дело того рэкетира закроют, тогда и возвращайся. Кстати, его видимо уже убили, есть оперативные сведения. - Майор закурил, взял заявление.

- Добро, дубликат паспорта через неделю получишь, еще раз потеряешь, - не обессудь!

- Спасибо, товарищ майор, - Блинов вышел за дверь.

Майор еще несколько раз глубоко затянулся, выдохнул вверх. Столб дыма поднялся к потолку, растворился в воздухе. Майор размышлял. Конечно, можно проявить инициативу, связаться с МУРом, начать очные ставки. Писанины - на месяц. Да только он знал, что из этого ничего не выйдет. Тот Блинов был совсем другой, майор помнил фоторобот. Свидетелей по тем делам не осталось, эти бандиты мочат друг друга чуть не каждый день. С тем Блиновым были взяты четверо, их до суда выпустили, как оказалось, напрасно. Бандиты в январе совсем озверели, всех стреляли направо и налево. Сколько их сменилось - не пересчитать.

А этот парень… Может и есть за ним что-нибудь. Но работает человек, живет своим трудом, глядишь - толк выйдет.

Майор еще немного подумал, и аккуратно поставил печать на заявление.

Блинов шел и вспоминал пророчество китайского мастера о том, что ему предстоит стать другим. Похоже, что мастер тогда говорил чистую правду. Блинов был рад, и тому, что вовремя вспомнил слова деда о том, что нужно трудиться, чтобы стать настоящим человеком. И еще одно понял Николай. Человек, который носил его паспорт три месяца тому назад, действительно был другой.

Глава 38

Человек-птица покидает Сашкину душу. Гном получает подарок от Императорского Дракона Вана.

Этим утром Гном еще не совсем проснулся, как сразу почувствовал недоброе. Все тело болело, во рту ужасно пахло перегаром. Он заворочался, потянулся, прислушиваясь к подозрительной тишине вокруг. Открыв глаза, он увидел прямо перед собой другое лицо. Ван смотрел ему прямо в глаза. Гном попытался встать, поднял руку, чтобы отстранить от себя китайца, но в этот момент Ван резко ударил его двумя руками. Выпрямленные пальцы вошли в точки на шее и плечах, руки Гнома дернулись, последовал повторный удар, и Гном перестал ощущать свои руки от плеч до ладоней.

Он захотел закричать, но в этот момент Ван легко стукнул его ладонью в солнечное сплетение, а затем стал шлепать еще и еще, снова и снова, постепенно наращивая силу ударов. Гном стал сбиваться с дыхания, очередной удар глубоко проник ему в живот, лишив возможности сделать вдох. Он начал бессмысленно хватать ртом воздух, тогда Ван стал мягко и сильно нажимать ему на диафрагму, выдавливая воздух, и отпускать, давая воздуху войти в неподвижную грудную клетку. Он в прямом смысле держал в руках нить его жизни.

У Гнома потемнело в глазах, он стал терять связь с реальностью. Такого просто не могло быть. Ладонь китайца медленно нажимала ему на верх живота, давая жизнь и одновременно угрожая ее отнять. Другой рукой Ван провел Гному по лицу, погладил, нажал на несколько точек. Затем он дотронулся до заушных впадин, причинив глубокую и неприятную боль. Боль начала пульсировать в голове Гнома, взгляд Вана надвинулся на него, но это был уже какой-то другой взгляд. Этот взгляд! Так глядел Ван, когда Гном поскользнулся тогда, в ущелье, когда он едва не утонул в запруженной реке.

Ван начал раскачиваться и разговаривать на своем родном языке. Гном слушал скачущую речь, сложную смену интонаций, прерываемую повторением одной постоянной фразы. Он начал понимать ее смысл. А потом он с ужасом почувствовал, как кто-то чужой влезает ему под черепную коробку.

Он захотел освободиться, избавиться от этого наваждения, но этот кто-то входил к нему внутрь, просачивался, наконец влез целиком, выпрямился и расправил крылья. Сознание отказалось признавать реальность происходящего и отключилось. Ван прошелся по по ментальному полю Гнома и вытряхнул из него более двадцати паразитических сущностей.

- Однако тебе нужен приятель, толковый помощник, старый безупречный служака! - громогласно заявил Императорский Дракон.

Короткий Гном молчал и дрожал всем своим существом - случилось самое страшное, Ван того и гляди выкинет его из тела Двунога.

Дракон Ван задумался на минуту, а затем вызвал душу, которая ранее принадлежала пожилому немецкому капралу, сложившему свою голову в мае сорок третьего, при очистке Ай-Петри от партизан.