Сейчас Ирина Власьевна Богданова значительными движениями тасовала колоду, лихорадочно размышляя, каким образом нейтрализовать скепсис и отчуждение Геннадия Павловича Зефирова, которые могли очень помешать ее духовному контакту с Надеждой Клавдиевной. Но ничего действенного, кроме припрятанного в бумажку таракана, в голову не приходило.

— Ой! — закричала Надежда Клавдиевна. — Таракан! Да откуда же это? Гена!

Геннадий Павлович на секунду вытянул шею и поглядел на стол.

— Откуда! — с намеком хмыкнул он. — Оттуда! Погоди, сейчас еще и не такая гадость поползет.

И Геннадий Павлович метнул на ясновидящую взгляд, должный показать, что он, Геннадий Павлович, Ирину Власьевну раскусил.

— Сроду у нас тараканов не было, — умоляюще приложив руки к груди, принялась оправдываться Надежда Клавдиевна. — Гена, скажи.

— Сглазили, Надежда твой дом, — смахнув таракана картами на пол, провозгласила ясновидящая. — Нечисть напустили.

— Это уж точно, — язвительно отозвался Геннадий Павлович, независимо глядя в сторону. — Напустили…

— Надо ауру чистить, — делая вид, что не понимает намеков Геннадия Павловича, деловито доложила Ирина Власьевна. — Потому и дочка из дому ушла, что энергетика тут для нее стала неподходящая. Узел черной энергии у вас здесь. В районе дивана.

И ясновидящая со значением посмотрела на Геннадия Павловича.

— А куда Любушка ушла, Ирина Власьевна, а? — умоляюще спросила Надежда Клавдиевна.

— Сейчас карты все скажут. Мои карты не врут.

— Ой, погодите-ка, нужно, чтоб для надежности на колоде нецелованный кто-то посидел, — вспомнила Надежда Клавдиевна.

— Таракана если только посадить, — съязвил со своего дивана Геннадий Павлович. — Или Ирину Власьевну.

— Гена! — возмущенно сказала Надежда Клавдиевна.

Ирина Власьевна старательно сдерживалась.

— Это не обязательно, — принялась заверять она.

— Действительно, — подтвердил Геннадий Павлович. — Мы же не в подкидного дурачка играть собрались.

— Ой, нет, — робким голосом упиралась Надежда Клавдиевна. — Обязательно нецелованного надо. Гена, а соседка?

— Что соседка? — рассердился Геннадий Павлович.

— Ольга, — оживилась Надежда Клавдиевна. — Поди, нецелованная? В колледже еще только учится, на первом курсе.

— Я ее точно не целовал, — сердито ответил Геннадий Павлович.

— Да вы что, Надежда Клавдиевна? — укоризненно повела руками Ирина Власьевна. — Она уж мини-аборт сделала!

— Батюшки! Когда?

— Да зимой еще.

— Гена, ты слышишь? Ольга-то?! Недавно ведь вот такусенькая была.

Геннадий Павлович демонстративно отвернулся к темному окну.

— Ой, ну видать придется так карты раскидывать, — загрустила Надежда Клавдиевна.

— А вы к Феоктисту Тетюеву сходите, — злорадно предложил Геннадий Павлович. — Он у нас всю жизнь, сколько помню, бобылем…

— Ой, действительно, — сказала Надежда Клавдиевна и взглянула на Ирину Власьевну.

— Тетюев-то? — возмутилась ясновидящая. — Нашли мальчика! Он же с вахтершей с рыбзавода во грехе сожительствует.

— Совершенно ты, Надежда, не в курсе, чем живет родной город, — откликнулся с дивана Геннадий Павлович.

— Да ты же сам его предложил! — возмутилась Надежда Клавдиевна.

— Я не понимаю, для чего вы собственно здесь собрались? — посетовал Геннадий Павлович.

— Действительно, Надежда Клавдиевна, — поколыхалась на стуле Ирина Властевна. — Кто из нас ясновидящая?

— Вы! — встрял Геннадий Павлович. — Надежда Клавдиевна, наоборот, страшно близорука. Дальше носа своего не видит.

— Кто в картах разбирается, я или вы? — игнорируя выпады с дивана, продолжала Ирина Власьевна. — Не надо нам никаких нецелованных. Сейчас мы всю предыдущую энергетику снимем с колоды крестом с молитвой. Осеним крестным знамением…

— И все шито-крыто, — пробормотал Геннадий Павлович.

— И все очистим, — сказала Ирина Власьевна. — Тут вроде у нас карты не хватает…

— Туза? — спросил Геннадий Павлович. — Или шестерки?

— Где же она? — пробормотала ясновидящая.

— А вы окиньте мысленным взором.

— Геннадий, прекрати! Ирина Власьевна, не обращайте на Гену внимания. Он у нас не верит ни во что такое.

— От неверия и есть все его беды, — скорбно сообщила Ирина Власьевна.

— Вы меня обвиняете в том, что Любочка ушла из дому? — вскипел Геннадий Павлович.

— Гена, прекрати, никто тебя ни в чем не обвиняет, — воскликнула Надежда Клавдиевна. — Я просто хочу узнать, где она сейчас? Жива ли… Неделю уж ни слуху, ни духу от ребенка…

Надежда Клавдиевна принялась всхлипывать.

— Что ты ерунду говоришь? — рассердился Геннадий Павлович. — Воешь, как по покойнику. Ох, бабы-дуры. Жива, конечно.

— А вот это мы сейчас и узнаем, — зловеще произнесла ясновидящая. — Да где же карта? Черт, черт, поиграй да отдай!

— Я ничего не брал, — задиристо бросил из своего угла Геннадий Павлович.

Ирина Власьевна покопалась в сумке и, наконец, вспомнив что-то, потрясла за корочки темную библию. Карта вывалилась на стол.

— Нашлась с божьей помощью, — благоговейно сказала Надежда Клавдиевна.

— Тьфу, — возмутился Геннадий Павлович. — Хоть бы библию-то не приплетали к своим суевериям.

И включил телевизор, нарочно прибавив звука.

Ирина Власьевна осенила колоду маникюрным крестом, пробормотала обрывок молитвы и принялась выкладывать карты прихотливым узором. Изобразив на столе орнамент, ясновидящая начала брать карты в руки в одном ей ведомом алгоритме.

— Что было? — замогильным голосом произнесла она.

— Что? — обмерла Надежда Клавдиевна.

— Дальняя дорога, — помолчав, выяснила Ирина Власьевна.

— Ловко!.. — скользко сказал Геннадий Павлович.

— О-ох! — первородяще застонала Надежда Клавдиевна. — Сколь дальняя-то?

— Не ближний свет, — пояснила гадалка.

— О-о-ох! — еще мучительнее заголосила Надежда Клавдиевна.

— Это мы и сами, без ясновидящих, знали, — запротестовал Геннадий Павлович. — Любушка в записке написала, что едет в Москву.

— Дорога была трудная, — гнула свою линию Ирина Власьевна.

— Ой, Любушка-а, доча-а!..

— Надежда, прекрати, — рассердился Геннадий Павлович. — Что ты воешь, как на кладбище?

— А видно чует материнское сердце, — мстительно ответила Геннадию Павловичу Ирина Власьевна.