– Парик? – спросил Ингвар.

– Да. Очень видно?

– Н-нэт. Просто я подумал, что ты вряд ли захочешь красить волосы из-за одной прогулки.

– Верно. Только, зараза, жарко будет. Так что, Змей, мы гуляем по теневой стороне улиц. Что ты там застрял? Рубашку навыпуск.

Я медленно потянул ткань. Дэйзи подмигнула:

– Отлично. Под музыку было бы еще краше. Иди сюда, я тебе еще платок на шею повяжу.

– У-у-у!

– Ладно, не платок, а бандану.

По пути я одолжил у «амберитов» фотоаппарат. В тонком устройстве, выглядевшем, как обычная непрофессиональная камера, скрывалась хорошая оптика и чувствительная матрица. Кто знает, какие требования по фотосъемке выставят устроители показа, а нам важно на снимках разобрать детали. Хотя, наверное, никто заморачиваться и не будет. «Дракона» обещают поставить на главной площади города, значит – фотоохоты не боятся. Тем лучше.

Вышел я из номера не так быстро, как хотел. Уж очень ребятам понравился мой новый прикид. Сказали, что похож на поклонника группы «Кито Китчен». Название запомнил, вдруг пригодится.

Электричкой добрались в Нижний Новгород. В вагоне Дэйзи взяла меня под руку, склонила голову на плечо и уснула. Так и доехали: я – боясь пошевелиться, она – тихо посапывая и пару раз принимаясь что-то бормотать. Лерка проснулась сама, хитро посмотрела и легонько поцеловала меня в губы.

– Не забывай, мы изображаем парочку.

Теперь не забуду, как пить дать. Все прекрасно, это будет отличный день. Главное – не смотреть на отражение в витринах, чтобы не стошнило от собственного вида. Но зато в них отражается Дэйзи. Если что – буду смотреть на нее.

Трамвай перевез нас через Оку, а дальше мы совершили небольшой променад по набережной. Гуляющих немало, не все в выходной уехали от жары на природу. Я бы на их месте точно рванул куда-нибудь на берег Волги, подальше от пыли и шума. Дэйзи нехорошо косилась на сладкую вату.

– Кошмар, Змей. У меня прямо рефлекс условный появился: если мы гуляем, особенно по набережной, – надо съесть эту гадость.

– Купить?

– Не. Буду терпеть. Вон, давай туда, выиграй мне медведя, – она указала на тир.

Выиграл. Тирмен уважительно спросил, долго ли я тренировался. Я честно ответил – больше пяти лет. Уточнять, в каких условиях проходили «тренировки», не стал. Ни к чему это. Тем более изображаю этакого городского раздолбая.

Медведь оказался с бормоталкой. Когда-то он рассказывал стишок, теперь просто ритмично поуркивал. Лерка веселилась, раз за разом тыкая пальцем в светло-коричневый живот. Наигравшись, она посадила медведя в сумку, откуда тот, высунув голову, следил за дальнейшим путешествием.

Повернули наверх, к Кремлю. По левую сторону потянулась высокая стена из облупившегося темно-коричневого кирпича. После отделения Москвы и Санкт-Петербурга Нижний Новгород претендовал на столичный статус, во многом из-за хорошо сохранившейся крепости у слияния Оки и Волги, однако напуганные самоуправством мэров больших городов чиновники выбрали меньший по размеру город, хоть и называющийся Великим. Впрочем, там тоже неплохо сохранился детинец.

– Жарко, – протянула Дэйзи, вытащила из сумки платок и осторожно вытерла лоб. – Давай присядем где-нибудь.

Мы прошли мимо круглой башни и повернули налево, выходя на площадь. Чуть дальше стояла знакомая по фотографиям из сети массивная башня в виде куба, слегка расширяющегося кверху, увенчанная небольшим зеленым куполом-пирамидкой. Через дорогу виднелся небольшой сквер, в котором шумел фонтан. Туда и направились.

В сквере я испытал мучительное дежавю. Казалось, что уже был здесь, причем совсем недавно. Может, месяц назад, но никак не больше двух. Мистика, ведь в Нижнем я – в третий раз, а в центре города так вообще впервые. Поделился загадкой с Дэйзи, она наморщила лоб, но внятного ответа не придумала.

– Может, просто в сети фото попадалось?

Осенило, лишь когда я отошел за мороженым. Обернувшись, увидел фонтан полностью, на фоне зелени и темно-красного силуэта кремлевской башни. Картина мгновенно напомнила Киев, сквер у Золотых ворот. Кажется, там точно такой же фонтан. Нет, не кажется, а совершенно точно. И не только там.

Дэйзи впилась зубами в шоколадный шарик, облизнулась и невнятно посетовала на отсутствие Юстиниана. Тот бы сумел рассказать, в чем дело. Теперь-то, вблизи, я хорошо видел, что чаша точно такая же, как в Киеве, а вот струи воды бьют иначе. Наверное, потому сразу и не понял.

Уходить из напоенного свежестью сквера не хотелось. Все-таки не ходок я по городу. Привык к вольным дорогам, тяжело и душно среди улиц и плотного движения. Не машин – людей. В сквере уютно, как уютно где-нибудь за городом, у озера или на берегу реки, особенно после хорошо выполненного конвоя.

Мысли о деле взяли верх. Я вздохнул, повертел фотоаппарат, нашел повод задержаться еще ненадолго.

– Дэйзи, давай, тебя сфотографирую у фонтана.

Она согласилась, долго позировала на бортике бассейна, затем отобрала камеру, придирчиво рассмотрела кадры и вынесла вердикт:

– Руки местами кривые, но шанс есть.

– Угу. Буду тренироваться, если позволишь.

Ее лицо было очень близко, я видел маленькие черные точки на более светлой фиалковой радужке, капельку пота, застывшую на виске и чуть-чуть дрожащую нижнюю губу.

Выдохнул я через пару вечностей, а может, и через несколько секунд. Не знаю. Кашлянул, спросил:

– Теперь – к «Дракону»?

Бронированный монстр стоял у бронзового памятника возле круглой клумбы. С площадки открывался вид на Волгу.

– «Чкалову», – прочитала Дэйзи. – Змей, кто такой Чкалов?

– Не знаю. Военный вроде бы.

Зеленый человек на постаменте разглядывал выхлопные трубы «Дракона», стоя спиной к реке. У грузовика сновала толпа. Люди трогали броневые плиты, заглядывали под днище, залезали на подножки и фотографировались в различных позах. Подошли ближе и мы.

– Видишь?

– Конечно.

Яркие рекламные нашлепки местами порваны и болтаются лохмотьями. Особенно пострадали логотипы на правом борту грузовика возле пулемета и в хвостовой части прицепа. Под лохмотьями и вокруг них на темно-сером фоне брони выделялись светло-серые круги. Я сделал несколько кадров.

– Интересуетесь, молодые люди?

Еле успел проконтролировать себя, рука уже пыталась найти кобуру с пистолетом. Голос принадлежал давешнему ведущему из Москвы.

– Да! – Лерка широко раскрыла глаза и чуть-чуть наклонилась. – А вы гид? А что это за модель такая? Я такой никогда не видела! – Окончания слов она произносила чуть в нос и растягивая, подражая какой-то телезнаменитости. Недавно попал на ток-шоу прототипа, выключил через пять минут.