Нет, что-то общее в них все же было. Ну, во-первых, возраст — в районе среднего. Кажется, размер ноги, точно не знаю. Цвет волос, пожалуй. И все!

Впрочем, какое сходство может быть, когда один в усах, а другой абсолютно гладкий в области верхней губы? То-то же… Нет, что вы, я бы ни за что их не спутала. Даже темной ночью в темной комнате, крашенной черной краской, и при этом если бы оба при этом были в черном… Нет-нет!

Сами подумайте, мой Саша — образованнейший человек, с высшим образованием, а у того типа — незаконченное среднее. Маникюра нет, ногти обкусаны. Нож держит в левой руке. Дезодорантом прыскается не после душа, а до него. При ходьбе прихрамывает. Водочкой, кажется, тоже не брезгует. Какое сходство, что вы?!

Да и зачем моему мужу двойник, объясните на милость? Если даже я, его законная половина, не знаю об этом… Врагов у нас нет, скрываться ему не надо, покушаться на него никто не…

Тот случай? Какой? Ах, тот случай… Это просто ошибка была, я вам уже говорила. Нашелся мой муж в тот же день, точнее, наутро следующего дня. Да, это я звонила накануне в милицию, предупреждала о похищении. Просто сотовый его не отвечал и… Я запаниковала.

А на опознание меня по ошибке вызвали. Не знаю, с какой радости наши хваленые пинкертоны решили, что найденный в овраге бродяжка — это мой Саня… А он просто по делам тогда задержался. На всю ночь.

Вернулся он — вокруг смех, слезы, дети радостно на шее виснут: «Папа, папа, где наши подарки?» Я, конечно, лебедью подстреленной на руки ему пала, не чуя себя от радости, — все как полагается. Толик руку бросился пожимать, папаша прослезился от широты души…

Кто такой Стрельцов и чем он раньше занимался? Не имею ни малейшего представления. Какой-то актеришка, что ли, в Сыктывкаре срывал овации… А может, и нет. Кажется, он скитался по стране, пытался на стройке подрабатывать. Ну вы же знаете Сашу, у него золотое сердце. Приголубил он этого попрошайку. Выучил, ввел в соответствующие круги…

Мы его приняли всей семьей, как родного. Буквально души в нем не чаяли. Дети с удовольствием играли с ним «в лошадки». Папаша о нем очень положительно отзывались. Толик, брат мой родной, даже хотел его с какой-то хорошей девушкой познакомить на предмет брака и создания семейных уз.

Где теперь он? Не имею понятия! Исчез человек, спасибо не сказавши. Даже не попрощавшись. Должно быть, не понравилось ему в Москве, вот и уехал на родину. А что, очень многим приезжим ритм столичной жизни не по душе. У нас ведь здесь как — крутись сам и дай крутиться другому. Не всех такая суматошная жизнь устраивает. Беготня, суетня… Опять же все на нервах, все на нервах!

Я и сама частенько мечтаю о крошечном домике где-то в глуши. Чтобы тихо падал снег, искрились звезды в бархатно-синем небе, серебристый, чисто умытый метелью месяц скользил в вышине, выглядывая из разрывов рваных туч. Чтобы трещали поленья в огне, шебуршили мыши за печкой… Хотя мыши — это лишнее. Ну, вы меня понимаете?

А вообще, скажу я вам, от современных людей не жди благодарности. Ни настолечко!

Хоть этого Стрельцова взять, к примеру. Вытащили человека, можно сказать, из небытия. Выкормили, выпоили, одели во все самое лучшее, на груди пригрели. Работу дали, твердый кусок хлеба плюс масло. А он что? Ни тебе спасибо, ни тебе мерси — фырть в свои Палестины, и поминай как звали. Обидно даже немного. Даже как-то не по себе делается от скверности человеческого облика. От наплевательского отношения к ближним и отсутствия малейших признаков совести. Малейших! Микроскопических! Малипусеньких!

А еще говорят, что нужно любить человечество. Нет, на это у меня решительно недостанет сил. Нет, и даже не просите!

А что касается милиции, так дело уже закрыли. Нет человека — нет проблемы. Впрочем, даже если он вдруг появится, все равно ему никто не поверит. Потому что мой супруг — вот он, в наличности, а ваш Кеша? Призрак, мираж, фантом. Одно сплошное воображение…

С сыщиком из «Острого глаза» мы встретились в кафе возле дома. Незаметный юноша неопределенного возраста со стертой внешностью профессионального соглядатая и умным взглядом одиноко возвышался за дальним столиком в углу. Перед ним дымилась чашечка черного кофе, возле правого локтя лежала свернутая в трубочку газета — опознавательный знак, по которому мне предлагалось его узнать.

— Ну, в общем, так, — без вступления начал сыщик, предпочитая конспективно-телеграфный стиль повествования, — Пал Григорич, очевидно, уже пояснил вам основные моменты?

Я молча кивнул. Не стоило выказывать особой заинтересованности в результатах работы, чтобы не спровоцировать деньголюбивое агентство на новый виток бесконечного расследования.

— В общем, так… В Сыктывкаре следов вашего родственника не обнаружено. Я перелопатил кучу архивов, если Стрельцовы и попадались, то или неподходящего возраста, или неподходящей внешности. Ходил по адресам, но все вхолостую. Полный отчет о проделанной работе хранится в конторе, можете прочитать, если хотите…

— Обязательно прочту, — кивнул я.

— Ага… Но был один момент… В общем, так, остановился я в гостинице. Значит, снял номер, стал жить. Девица одна там коридорной работала. Ну, как-то я с ней разговорился о том о сем со скуки…

«За мой счет он с девицами болтал!» — возмутился я, но все же благоразумно промолчал.

— Она мне про всех своих товарок выложила как на духу. Мол, хотя у них романы на рабочем месте строго запрещены, но все же случаются сердечные истории время от времени. Одна ее подруга, завзятая театралка, завела с приезжим трогательные отношения определенного рода, так ее сразу с работы поперли. К ним столичный театр на гастроли приезжал два года назад, труппа в номерах на четвертом этаже останавливалась. Ну, актеры народ экспрессивный, влюбчивый, а еще расслабляющая атмосфера гастролей, отсутствие женской ласки… Ну, один товарищ стал строить этой девице куры, та ответила ему взаимностью — и понеслась душа в рай… Начальство про все это со временем прознало, беременную администраторшу культурненько в декрет выперли, она, кажется, родила кого-то…

— Ну и? — нетерпеливо перебил я. — При чем здесь какая-то администраторша в положении?

— Отношение самое непосредственное. Так вот… Собеседница моя говорит: актер такой из себя был симпатичный, что и говорить. Небось известный, спрашиваю? Да нет, отвечает. Не то из разряда «кушать подано», не то кордебалет. А как звали его, спрашиваю? Я вообще-то по театрам не ходок, но жена моя этим делом очень увлекается. Сплетни про артистов, хлебом не корми, дай послушать… Девида отвечает: фамилии, говорит, не помню, а звали его красиво, Иннокентием. Он, говорит, гриба-боровика в детском спектакле играл. И тут меня как током дернуло…

В этот момент кто-то словно сжал властной рукой мое горло.

— Достал я снимок, показываю ей… Она сомневается. Вроде похож, говорит, только очень уж тут у вас клиент упитанный получился. И прическа совсем не та, и свитерок незнакомый. Но что-то есть… Тут я, конечно, спрашиваю адресок подруги. Повидать, расспросить и все такое… Мол, будто бы я на самом деле корреспондент одного столичного издания, специализирующегося на сплетнях о знаменитостях. Авось материальчик про этого коварного соблазнителя состряпаю на тему: «Как развлекается театральный бомонд на гастролях»…