litbaza книги онлайнФэнтезиПепел Марнейи - Антон Орлов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 123
Перейти на страницу:

– Это «сломанный маг», и я хотел бы на него посмотреть, – ответил Тривигис на невысказанный вопрос Венусты.

– Кого вы имеете в виду?

– Брата Морской Госпожи, конечно. Я убедился в этом при повторной ворожбе. В первый раз фон был смутный, но что-то настораживало, а теперь никаких сомнений. Все, что уничтожает магию, должно быть описано и изучено. Следует выяснить, что с ним случилось, а если он таким родился – кем был в прошлой жизни и опять же что случилось. И можно ли это исправить. Надо будет сразу доставить его в Кариштом. Хорошо, если вы сумеете уговорить Лиузаму. Заинтересуйте ее чем-нибудь, чтобы она не потащила вновь обретенного младшего родственника проматывать подводные сокровища, а согласилась вместе с ним вернуться сюда.

– Я постараюсь. Что-нибудь придумаю.

Проблема «сломанных магов» – это важно. Очень важно. Явление редкое, однако если допустить, что это может произойти в том числе с тобой… Кариштомские чародеи ищут способы, которые позволили бы сделать этот недуг обратимым, но пока не преуспели, несмотря на множество экспериментов. Маг, по тем или иным причинам лишившийся способностей и силы – несчастное существо, вроде разорившегося подчистую богача или искалеченного солдата. Встречая таких в коридорах, в общей трапезной, на прогулочных террасах Кариштомской обители, Венуста вежливо здоровалась и деликатно отводила глаза.

Она согласилась сопровождать Тривигиса, взыграло чувство ответственности, а за ней потянулся Айвар, так что поехали вшестером. Наперерез Кеврису, который, как показала ворожба на деревянном амулете, не сидел на месте, а двигался на юг. Скорее всего, не в одиночку.

Новый шок Венуста испытала, когда в Ибдаре, где, казалось бы, должны обретаться одни ибдарийцы и другие южане, они чуть не напоролись на эонхийское войско. Благодарение Милосердной Тавше, на волосок разминулись.

Герцог и Лорма, несколько сотен всадников. Местные приготовились к обороне, хотя пришельцы заявляли, что это не вторжение, им всего-навсего надо пройти через территорию Ибдары.

– Вероятно, Кеврис там, – сказал Тривигис. – В армии герцога.

– Да как он может! – жалобно вскрикнула Лиузама.

– Если он забыл, кем был раньше и кто убил его близких… Да, впрочем, даже если помнит, люди имеют обыкновение приспосабливаться к обстоятельствам, особенно в незрелом возрасте. Постараемся найти его и выкрасть. Мы знаем, что ему шестнадцать лет, и не исключено, что сейчас его зовут не Кеврисом. Как он выглядит?

– Глазами и волосом темен, но не черняв, кожей светел, – Лиум угрожающе шмыгнула носом. – Мы с ним сводные, друг на дружку не шибко похожи. Худенький, шейка тонкая… Тонкая-претонкая, ровно стебелек…

Она тихонько и горестно завыла, а Рен, повернувшись к Гаяну, деловито заметила:

– Выкрасть – это, видимо, будет по нашей части.

Увидел ухмыра – жди неприятностей. То ли вазебрийское, то ли малнийское присловье.

Рук у них вдвое больше, чем у людей или троллей: пара длинных, а вторая пара вполовину короче, но тоже сильные и цепкие. Что ухмыр ухватил, назад не отнимешь. Мозгов, напротив, вдвое меньше, тут они уступают даже молодым троллям вроде Мапалу или Онука. Причем с троллями не все так безнадежно: те живут долго, при этом взрослеют, умнеют и накапливают словарный запас в год по чайной ложке, и вполне может оказаться, что лет через четыреста балбес Онук если и не станет таким, как Мунсырех, то, по крайности, перестанет быть балбесом. А ухмырам это не грозит, они по определению тупой народ. Во всяком случае, их затея устроить лихой набег на ругардийское войско, чтобы разграбить обоз, ни с человеческой, ни с тролльей точки зрения здравой критики не выдерживала.

На отряд Тибора четверорукие бестолочи не нападали. Видели, что эти путешествуют налегке, с тощими дорожными мешками, и в компании присутствует шаман – значит, взять с них нечего, кроме неприятностей на свою задницу, на такой вывод скудного соображения хватило. Зато у герцога несколько груженых подвод, которые при спуске с плато переправляли вниз с помощью магии. Жирная добыча.

Эонхийцы встали лагерем на берегу мутно-зеленой Ибды, поблизости от Апшана – небольшого княжества, обнесенного колоссальной каменной стеной. Внутри находился город, несколько деревень, поля и огороды. Чужаков туда не пускали, но снаружи к твердыне, сложенной из пегих тесаных плит, лепилось в достатке постоялых дворов, чайных, притонов, лавок. Мимо проходил торговый путь, здесь всегда было людно.

«Свирепая улитка» – подворье для всякой невоспитанной нелюди, какую от приличного заведения всеми правдами и неправдами постараются отвадить, будь она хоть трижды платежеспособна. Иные клиенты за несколько дней так насвинячат, что после них за месяц не разгребешь.

Грязный лабиринт из кирпича-сырца, что-то среднее между притоном и хлевом. С вывески дико таращилось фиолетово-зелено-коричневое чудище с улиточьими рожками и алой пастью, а хозяйничал здесь толстый тролль, без долгих разговоров пустивший на постой компанию своих сородичей с тугими кошельками и двумя пленниками человеческой расы.

Пленники – это Тибор и Рис. Безоружные (ножи рассованы по потайным карманам), связанные (таким образом, чтобы при необходимости мигом освободиться от веревок). Вожак доверительно сообщил хозяину, что рассчитывает взять за них выкуп. Толстяк понимающе цокнул языком: добрая была охота, и пожива пусть будет такая же добрая, – и отвел богатым гостям покои поукромней, с отдельным внутренним двориком.

Идея насчет «плена» принадлежала Тибору. Людей, которые братаются с троллями, не так уж много, и его, не ровен час, опознают, зато в захвате невольников не усмотрят ничего из ряда вон выходящего. В здешних краях работорговля – один из самых ходовых промыслов. Опять же, если путники, преследующие непонятную цель, вызывают досужее любопытство, то чужим двуногим имуществом вряд ли кто-нибудь заинтересуется.

Тролли были глазами и ушами Тибора. Сообщали они каждый день одно и то же: эонхийцы отдыхают, гуляют, закупают провизию перед новым переходом, а ухмырьи лазутчики следят издали за вожделенным обозом, прячась по кустам и сразу же удирая, когда на них обращают внимание.

Однажды к Онгтарбу подошел ибдарийский работорговец, «плешивый человек с золотым кольцом в ухе», и попытался сторговать пленников, хорошую цену предлагал, но вожак продемонстрировал истинно троллье упрямство: эта добыча не продается.

В вонючей комнате с набитыми соломой тюфяками было до одурения душно. По беленным известкой стенам ползали насекомые – от обыкновенных мух до мохнатых красно-черных сороконожек длиной в два пальца и сверкающих, как начищенные бронзовые безделушки, рогатых жуков. На них охотились белесые бородавчатые ящерицы, метко выстреливающие клейкими языками.

Остолоп Онук додумался бросить сороконожку за шиворот Рису. Тот в мгновение ока сорвал с себя тунику, разодравшуюся при этом, Онук же был нещадно бит Мунсырехом. Шаман относился к Рису то ли с грустной теплотой, как перед разлукой, то ли с изрядной долей осторожности, словно к неведомому существу, от которого неизвестно, чего ждать, и не позволял бестолковому молодняку его обижать. Хорошо, что он занял такую позицию, Тибор вряд ли сумел бы урезонивать их настолько же эффективно.

1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 123
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?