«Может, мне надо проверить голову», — подумала она, начиная вставать.

— Куда это ты собралась?

Джулия замерла.

— Я возвращаюсь в свою комнату.

— О нет. Ты не возвращаешься. — Люциан обхватил ее рукою за талию и привлек к себе, прижав ее грудью к своему боку.

Поначалу она чувствовала себя зажатой, не зная, как воспринимать тот факт, что он не вышвырнул ее из постели. Но потом постепенно расслабилась, опустив щеку ему на грудь, а руку — на живот.

— Знаешь что? — спросил он через пару секунд.

— Что?

— Я думаю, мне понадобится второй раз, — он накрыл своей ладонью ее ладонь, и Джулия улыбнулась. — И третий. Вся чертова ночь Джулии нон-стоп.

Взгляд Люциана метнулся к потолку. Джулия мирно спала рядом.

Шаги. Проклятые шаги.

Он знал, что сейчас слышал, потому что он не спал. Нет, он лежал там, наблюдая за спящей девушкой, словно какой-то чертов псих. Хотя ничего не мог с собой поделать.

Он все еще не верил, что она пришла к нему, что рассказала ему о своем бывшем муже, что не испугалась, когда он признал, что делал некоторые вещи, которыми не гордился.

Он еще пытался услышать шаги, но через несколько секунд обнаружил, что снова смотрит на Джулию. Правда была в том, что даже если бы кто-нибудь наверху начал скакать, он не встал бы с постели.

Никогда раньше Люциан не чувствовал ничего подобного.

Проклятье. Он действительно чувствовал себя странно, когда потянулся, собрав несколько прядей волос с ее щеки и откинув их с лица.

Он был увлечен ее чертами. Такие интересные углы, собранные вместе, чтобы образовать идеальную форму. Он был заворожен мягкими линиями, хотел запомнить каждый дюйм своими пальцами и губами. И он был очарован неподдельной добротой, которую видел в ее взгляде и слышал в ее словах.

В его мире это была редкая вещь.

Никто не был добр или не стремился на помощь, не ожидая чего-то взамен. Джулия делала все это, не требуя ничего.

Она любила своего бывшего мужа… Любила человека, который, очевидно, не заслуживал ее, и Люциан хотел… Он пресек эти мысли. О чем он вообще думал.

На самом деле, что он делал? Глубоко внутри он знал, что смысл этой ночи был не в том, чтобы избавиться от поглотившей его одержимости. Ничего подобного.

Так что это значило?

Люциан не знал, когда проводил пальцами по ее обнаженной руке. Она шевельнулась в ответ, прижавшись к его боку, и у него мгновенно встал. Вот так просто. Она даже не проснулась и не пыталась возбудить его, а он уже был соблазнен.

Пробегая пальцами по ее боку и бедру, он знал, что нужно дать ей поспать. Проклятье, ему, вероятно, самому не мешало отдохнуть, но сон не шел.

Он перекатился на бок, улыбнувшись, когда она перевернулась на живот, издав слабый мурчащий звук. Отодвинув в сторону ее волосы, он поцеловал шею девушки, затем прошелся по позвоночнику до талии, целуя и лаская языком.

Люциан почувствовал тот момент, когда она проснулась. Ее тело замерло на секунду, а потом расслабилось. Он поднялся над ней, упершись коленями по обе стороны от нее.

Она подтянула одну ногу выше, ее бедра двинулись беспокойно, когда он скользнул рукой ниже.

— М-м-м, — промычала она, — что ты задумал?

— Второй раз, — сказал он ей. — Я хочу второй раз.

И он получил его, овладев ею сзади. Он взял этот второй раз, и когда он кончил и его тело было скользким от пота, а ее — дрожало от волн оргазма, он хотел еще.

Люциану нужно было еще.

Закрутив волосы в пучок, Джулия заколола их толстой шпилькой, воткнув ее в пряди и закрепив узел на месте.

— Ты уверен, что хочешь сделать это?

Люциан не оглянулся, покручивая на пальце связку ключей.

— Да.

Джулия не поверила ни на секунду. С того момента как он пришел, пока она работала с Мадлен, и сказал, что хочет принести для своей сестры вещи из комнаты матери, он казался ей совершенно другим человеком.

Он стал тихим и отстраненным, а Люциан никогда не был тихим, вообще никогда, особенно прошлой ночью… или этим утром, когда он разбудил ее снова, на этот раз положив руку между ног и лаская губами грудь.

Он получил второй раз.

А потом третий.

Так что она удивилась его странному настроению. Она старалась не думать о том, что случилось между ними. Но Джулия не сожалела о прошлой ночи, совсем нет. Он довольно ясно дал понять, кто он такой. Люциан не сказал ей, что это будут отношения на одну ночь. Она сумела прочесть между строк, что он говорил. У них не будет отношений.

У них не будет ничего.

Но это не значило, что он был ей безразличен. Она не могла спокойно относиться к тому, что он заставлял себя сделать.

Сначала она подумала, что это как-то связано с Дэниелом, но после его ухода и весь следующий день Люциан был тих.

Она думала о том, как пережить это день, но именно Люциан предложил наконец разобраться со всем этим, и вот, оставив Мадлен с Ливи, они стояли в крыле дома, где Джулия никогда не бывала раньше. Левое крыло выглядело точно так же: длинные коридоры с многочисленными закрытыми дверями и мерцающие настенные светильники, только тут было темнее. Казалось, что яркий свет солнца не может проникнуть ни в одно из окон. Воздух тут был прохладнее, чем в другой половине дома. Поскольку тут располагались Девлин и Гейб, она подумала, что они предпочитают свежесть, и в этом заключается причина разницы температур. Когда она смотрела в темные, узкие коридоры, по которым они шли, воображение рисовало ей истории о призраках, рассказанные Люцианом.

Он выругался, уставившись на ключи.

Она переживала за него: перебирать вещи матери должно быть болезненно, не важно, сколько лет прошло с ее смерти.

Закусив губу и переминаясь с ноги на ногу, она бросила взгляд через плечо. Люциан не обязан был делать это. Но Джулия понимала, что он чувствует себя обязанным. Он помогал своей сестре, и это была комната его матери… Комната, в которую, очевидно, входили не часто, потому что Люциану понадобилось много времени, чтобы подобрать ключ и справиться с замком.

— Есть. — Люциан вставил ключ в замок. Щелчок замочной скважины эхом прокатился по коридору, и, провернув ручку, он приоткрыл дверь. Из комнаты повеяло ароматом ванили.

Люциан не шевельнулся, когда она заглянула в образовавшуюся щель. В комнате было темно, так что Джулия ничего не увидела. Облизнув губы, она положила ладонь ему на руку. Он резко развернулся к ней, его взгляд казался отсутствующим.

Она коротко вздохнула, отчаянно пытаясь придумать, как убедить его не делать этого.