– Ты не можешь этого знать.

– Человек, способный принести себя в жертву ради другого, способен и не на такое. – Илая очень хотела верить в его слова, но смотреть на то, как Кхами поднимет свой кнут, будет выше ее сил. – Ты любишь его, я вижу. Так позволь ему быть мужчиной, достойным твоей любви.

– Он итак достоин! Для моей любви не нужны такие жертвы. – Произнеся эти слова, Илая вдруг поняла, что впервые призналась самой себе, что отчаянно любит Кирана. Это и напугало и обрадовало ее. Девушке показалось, что непосильная ноша упала с ее души. Да, любить его нельзя, но это уже случилось. Этот человек постепенно проникал в ее сердце и теперь уже никакая сила не способна изгнать его оттуда. Даже понимая, что осознание этого ни к чему не приведет, что быть рядом с ним просто невозможно, Илая ни за что не променяла бы свои чувства к нему на что-то другое. Даже на любую другую не запретную любовь.

Кнут просвистел в воздухе и обрушился на спину Кирана. Он дернулся, но не издал, ни звука. Илая вздрогнула вместе с ним и снова горячие слезы обожгли ее лицо.

– Это несправедливо, – плакала девушка, опускаясь на колени.

Второй удар был таким же сильным и рассек кожу барса, оставляя рану рядом с первой. Киран перехватил пальцами веревки, связывающие его запястья, и крепко сжал их, подавляя стон.

– Хватит…, пожалуйста…, – Илая не сдерживала рыданий, глядя, как кровь сочится из двух глубоких ран на спине Кирана. Ей казалось, что ее сердце кровоточит вместе с ними.

Третий взмах кнута вызвал вопль, вырвавшийся из груди Илаи. Она не смогла сдержать себя, когда увидела, как тонкий кожаный ремень лег прямо на открытые ссадины. Киран снова дернулся, а затем опустился на колени, навалившись грудью на столб.

«О справедливая Муалла! Молю спаси его!» - Илая просила богиню позаботиться о человеке, которого так беззаветно любила. О мужчине, который столько раз спасал ее.

– Не надо…, хватит…, прошу…, – Илая шептала, уже не в силах кричать.

Четвертый удар обрушился не менее стремительно на крепкое тело Кирана. Илая расслышала едва уловимый стон, и он разорвал ее сердце в клочья.

« О, Муалла! Ну, зачем он пришел? Почему ты позволила ему найти меня?»

« Богиня, помоги ему выстоять!»

Ненавистный свист кнута, вынудил девушку сжать кулаки и впиться ногтями в ладони, чтобы не закричать. Киран уже фактически лежал на столбе, и когда Кхами нанесла пятый удар, стон барса расслышали все.

– Отвяжите его, – велела вождь и направилась к девушке. – Я дам вам коня. Отвезешь барса в хижину. Этот человек силен, но и кнут мой не простой. Дальше решит судьба, если он справится, то будет жить, если нет, то умрет.

Илая высвободилась из рук филина и бросилась к Кирану. Мужчина лежал на земле без сознания.

– Киран, – заливаясь слезами, позвала Илая. Она в ужасе посмотрела на его спину и прикусила губу, чтобы не завыть от боли. Лицо мужчины покрывала испарина, и оно мертвенно побледнело, это было заметно даже в тусклом свете костров. Дело плохо.

Хил принес ее одежду и велел своим людям оседлать коня. Илая надела свои вещи прямо на ужасный наряд, в который ее облачили, и забралась в седло.

– Он приведет вас к хижине. Отпусти его, как только доберетесь, – велел Хил. – Не знаю, справитесь ли вы со своими поисками, но если все же сможете, Кхами до конца дней своих будет рассказывать о тебе и той силе, что таится внутри тебя.

Илая не стала отвечать. Сейчас она ненавидела племя филинов всей своей душой и мечтала, как можно скорее покинуть этот проклятый купол. Когда ты встречаешь на пути чудовищ, вроде тех птиц, что жаждут растерзать тебя, это можно объяснить. Но люди, которые не кажутся на первый взгляд кровожадными и жестокими, и которые поступают подобным образом, никак не поддавались ее пониманию.

Кирана уложили на коня, и Илая взялась за поводья. Она гордо вскинула голову, не пряча измученное горем лица. Люди провожали ее в полной тишине, расступаясь, чтобы пропустить, а потом еще долго смотрели вслед.

Купол легко выпустил их и, оказавшись за его пределами, девушка словно захлебнулась свежим воздухом. Попав в селение филинов, она даже не заметила, что воздух там был более плотным и тяжелым.

Метель давно закончилась, но снег все еще лежал. Однако Илая не чувствовала холода. Она взглянула на Кирана и перестала сдерживаться. Девушка остановила коня и разрыдалась, уткнувшись лицом в его спину, стараясь не касаться ран. Она позволила себе всего несколько секунд слабости, рыдая в голос, а потом взяла себя в руки и продолжила путь.

Спустя час или около того, конь действительно вывел их к хижине, и Илая на миг застыла, глядя на маленький домик, в окнах которого, как и тогда горел слабый свет. Возможно, ее друзья все еще здесь?

– Рав! – позвала Илая, слабым голосом. Девушка прочистила горло и повторила громче. – Рав!

Спустя лишь мгновение, дверь распахнулась, и на пороге возник могучий тавр. Илая снова дала волю слезам, увидев тревогу на лице друга.

– Илая! – воскликнул он и кинулся к коню. – Киран? Что с ним?

– Сними его, сними, Рав, – взмолилась Илая. – Отнеси в дом.

Тавр перекинул Кирана через плечо и с легкостью внес в хижину. Илая тяжело спустилась с коня и на миг прижалась к его теплому телу, переводя дыхание.

– Теперь все хорошо. Я не одна. Элиопа что-нибудь придумает, – прошептала девушка и оторвалась от животного. – Иди, иди домой.

Илая вошла в дом и застала друзей за осмотром спины Кирана. Элиопа подняла голову и слабо улыбнулась.

– Рада, что ты цела, – сказала куннка. – Давно он без сознания? Расскажи что произошло.

– Около часа, может чуть больше. – Илая тоже подошла к кровати и как можно короче, но содержательнее поведала друзьям о случившемся. – Ты сможешь ему помочь?

– Я не лекарь, Илая, к сожалению, – вздохнула Элиопа, положив руку на плечо Кирана. – Как я поняла этот кнут, был магическим, а значит, тут нужны сильные зелья.

– Селина дала Кирану какое-то лекарство, он наносил его мне на лицо, – вспомнила девушка и бросилась к сумке барса. Она немного покопалась в содержимом и нашла скляночку. Увиденное, разбило все ее надежды. – Но его слишком мало.

– А что если ты слетаешь в озерное поселение и попросишь еще? – встрепенулся тавр.

– Боюсь, это невозможно. Моих сил недостаточно для обращения, а ждать пока я восстановлюсь, мы не можем. – Илая присела