– Киран! – закричала она. – Волки!

В своей голове, она опять неслась по склону, тщетно пытаясь найти руку барса, который неизменно сопровождал ее.

– Как холодно…– бормотала Илая, обнимая себя руками и сворачиваясь комочком. – Снег, всюду только снег и лютый холод…

Во всех своих воспоминаниях она искала Кирана, зная, что как только снова ощутит его ладонь в своей руке, страх пройдет и все будет хорошо. Она никогда не задумывалась прежде о том, что если бы барса не было рядом, возможно она ни за что не справилась бы со всеми этими монстрами и чудовищами. Она вспомнила волшебный голос Муаллы и противостоящий ему зов Кирана, который смог пробиться сквозь пелену дурмана. Но сейчас его здесь нет и Илае не за что уцепиться, чтобы уберечь свой рассудок. Видения сменяли одно другое, погружая ее в пустоту и отчаяние.

– Прочь! – закричала девушка. – Убирайтесь прочь. Оставьте меня!

– Достаточно, – резко велела Кхами и видения ушли. Как только крыло последней птицы исчезло в тумане замутненного рассудка девушки, Илая распахнула глаза и увидела, как все ее тело заискрилось. Сила проникала сквозь обнаженную кожу и медленно перетекала к вождю, а затем от нее к Миралю, наполняя каменное изваяние магией. Глаза филина загорелись, и птица встрепенулась, расправляя крылья, только-только начавшие покрываться перьями. Илая решила, что сошла с ума и это очередное видение.

– Невероятно, – прошептал Хил у нее над головой. – Эта магичка очень сильна, раз Мираль очнулся после первого обряда.

– Это значит, что нам придется затратить больше времени на то, чтобы осушить ее полностью, – сдержанно заметила вождь, присаживаясь на корточки рядом с изможденной девушкой. – Твоя сила – твоя погибель. Потеря такой мощи уничтожит тебя быстрее, чем я закончу.

– Не обязательно, Кхами, – прокаркала старуха, улыбаясь. – Эта бабочка, еще сможет удивить тебя.

– Бабочка? – спросил Хил.

– Каллима, название ее клана, это редкий вид бабочек. – Лои крепко ухватилась за плечи Илаи и резко перевернула ее податливое тело на живот. – Видишь шрамы на спине? Такие есть только у некоторый детей клана магов. Я сразу узнала их, хотя видела лишь однажды. Они имеют форму бабочки.

Илая слушала их разговор, и в памяти всплыл тот момент, когда Киран мог увидеть эти рубцы на ее теле. Когда была жива мама, их еще не было, а когда появились, спросить о них было уже не у кого. Сия была самым близким для нее человеком, но беспокоить и без того слабую и болезненную женщину, Илая не решилась. Рассмотреть шрамы самостоятельно не представлялось возможным, поэтому для девушки стало открытием, что они имеют форму бабочки.

– Оставьте ее, пусть отдыхает, – велела Кхами. – Продолжим завтра.

– А браслет? – поинтересовался Хил.

– Она не сможет пошевелиться еще очень долго, в браслете нет необходимости.

Илаю так и оставили лежать на шкурах, не особенно заботясь о ее нуждах и желаниях. День проходил за днем, ежедневные ритуалы ослабляли Илаю, забирая вместе с магией жизненные силы. Когда девушка могла подняться, чтобы поесть, она замечала, как меняется ее внешность. Кожа стала почти прозрачной, волосы потускнели, превратившись из ярко рыжих в грязно медные. Каждую ночь, засыпая, девушка возрождала в голове лица друзей и близких, чтобы не терять связь с реальностью. Иногда вспомнить было очень тяжело и в голове рождались лишь смутные образы или почти забытые голоса. Чаще всего Илая видела карие глаза Кирана, напоминая себе, что он обещал прийти за ней. Она боялась забыть именно его, вероятно понимая, что если уйдет Киран, с ним уйдет надежда.

Каждый новый обряд увеличивал пустоту внутри, заполняя душу тоской и одиночеством. Илая начинала бредить и без передачи магии, все чаще впадая в забытье. Кхами велела Лои приготовить новое зелье, которое поддерживало бы умственные способности девушки, до тех пор, пока вождь не сможет вычерпать всю силу Илаи. Иногда ее выводили на воздух и сажали на землю, при входе в хижину. В такие дни Илае становилось легче. Ее питала сама природа.

С каждым днем, девушке все сильнее хотелось обратиться. Она сидела на солнышке и, закрывая глаза, представляла, что расправляет крылья или зайцем мчится по лесу, разминая затекшие ноги. И в каждом из этих воплощений, она искала барса, все еще не оставляя надежды, что он придет за ней. Киран мог злить ее и раздражать своей самоуверенностью, но Илая верила, что он не оставит ее здесь. А может она уже сошла с ума и подобная убежденность лишь плод ее воображения? Может его слова лишь фантазия, которая привиделась ей во время обряда? И не было всего этого, что казалось ей реальным. Ни его рук, касающихся лица девушки, ни теплых взглядов, ни того вечера в поселении тавров. А что если и сам Киран не существует? Может барса создало воображение?

Илая понятия не имела, сколько времени провела здесь и сколько еще понадобится, чтобы ее избавили от этой пытки. День ото дня, от ритуала к ритуалу девушка теряла себя. В голове продолжали мелькать лица, но она уже не могла вспомнить имен, в том числе и свое. Порой, она слышала обрывки разговоров, но их суть уже была не важна.

– Ей недолго осталось…

– Она крепче, чем многие до нее…

– Еще два, может три дня, и я освобожу ее от мук. – Голос казался мягким и даже доброжелательным, словно говорившая женщина, чьего имени Илая не могла вспомнить, жалела ее.

– Она может восстановиться и довольно быстро, ты знаешь Кхами. – Голос скрипучий и противный. – Эта девушка необычная.

– Я не могу истязать ее так.

– Но мы могли бы получить неиссякаемый источник магической силы, а в ситуации, что образовалась снаружи, это самый лучший вариант.

– Она платит за свой проступок, как велит наш обычай, но использовать ее в качестве постоянного объекта пыток, даже мне кажется чудовищным!

– Ты должна думать о племени, а не о девчонке.

– Я не буду обсуждать это! – Женщина была полна гнева, который и не думала сдерживать. – Она умрет, как и все прочие до нее.

– Ты совершаешь ошибку, Кхами, запомни мои слова.

В очередное утро, неизвестно какого по счету дня, Илаю вывели из дома и позволили отдохнуть. Каждый глоток свежего утреннего воздуха давал немного сил, но только физических. Илая не всегда могла бороться с играми своего сознания и точно определить бодрствует она или же находится во власти видений. Девушка приподняла руку и увидела, как проступают сквозь кожу вены, образуя яркие узоры. Она обратила взор к небу и глубоко вдохнула, позволяя воздуху расширить ее легкие. От