Джан Мутасим, близкий соратник муллы Абдул-Гани Берадара, заместителя муллы Омара, который в то время отвечал за повседневное руководство. Карзай хотел прямых переговоров с талибами, в то время как талибы пришли к выводу, что такие переговоры бессмысленны без поддержки США. Талибы также обратились к Саудовской Аравии, но в качестве посредника в переговорах с США, а не с афганским правительством.

Саудовцы попытались объединить эти две миссии в сентябре 2008 г., когда король Абдалла устроил ужин ифтар в последнюю пятницу Рамадана («ночь могущества» или «Лейлят аль-кадр»).

Присутствовали афганцы, близкие к правительству, и бывшие талибы, живущие в Кабуле, все они были пуштунами. Мутасим остановился в соседнем отеле, где бывший талиб из Кабула проинформировал его о ведшихся дискуссиях. Король Абдалла попросил Мутасима принести письмо или аудиозапись от муллы Омара, в которой бы говорилось, что талибы:

1. Уважают Его Величество короля Абдаллу как Хранителя двух священных мечетей (Хадим аль-Харамейн);

2. Не имеют никакого отношения к «Аль-Каиде» или международному терроризму;

3. Просят короля Абдаллу выступить посредником между ними, с одной стороны, и правительством США и Афганистана, с другой.

Письмо, которое принес Мутасим, не соответствовало условиям Абдаллы. Хотя мулла Омар обращался к королю с уважением – чего не сделал в июне 1998 г., когда глава саудовской разведки принц Турки аль-Фейсал прибыл в Кандагар, чтобы потребовать передачи Усамы бен Ладена, – он не выполнил два других условия. Талибы хотели сначала уладить дела с Соединенными Штатами. Любой разрыв с «Аль-Каидой» должен был стать результатом переговоров, которые также привели бы к выводу иностранных войск из Афганистана, и они соглашались вести переговоры с другими афганцами, включая правительство, которое они не признавали, только после достижения договоренности о выводе иностранных войск.

Тот ифтар привел к многомесячным переговорам с участием главы разведки Саудовской Аравии Мукрина бен Абдул-Азиза аль-Сауда (младшего брата короля), Мутасима, муллы Абдул-Салама Заифа, а также Каюма, брата президента Карзая, и саудовского адвоката и бывшего афганского моджахеда Мансура бен Салеха аль-Хонизана из связанной с королевским кланом семьи, который выполнял от имени Мукрина различные поручения. В течение этого периода талибы сформулировали свои требования к мерам укрепления доверия со стороны США, включая отмену санкций, освобождение своих высокопоставленных лидеров из Гуантанамо и Баграма и признание политического представительства талибов, которое затем должно было быть создано в Саудовской Аравии. Этот политический офис позволил бы талибам формулировать свои позиции без прямого пакистанского контроля. Во время моего визита в Кабул в апреле 2009 г. Заиф проинформировал через меня об этих позициях правительство США. Меня собирались назначить старшим советником Специального представителя США по Афганистану и Пакистану Ричарда Холбрука.

Талибы и саудовцы продолжали расходиться во мнениях относительно того, будет разрыв талибов с «Аль-Каидой» предварительным условием или результатом переговоров. К весне 2009 г. напряженность в отношениях между Заифом и Мутасимом привела к увольнению последнего муллой Омаром. Мутасим был уполномочен ISI отправиться в Саудовскую Аравию для сбора средств, и путаница в двух его ролях привела к обвинениям в том, что он присвоил средства, предоставленные Мукрином для талибов. Мулла Омар отстранил Мутасима от должности главы политической комиссии и заменил его другим своим близким помощником Тайибом Агой, который состоял в родстве с Заифом по браку (они были женаты на двух сестрах). Талибы сообщили Мансуру, что Тайиб Ага теперь является единственным уполномоченным представителем для политических переговоров. Мансур уведомил об этом через меня Мукрина и короля Абдаллу, а также США.

Однако когда во время рамадана 2009 г. Заиф представил Тайиба Агу Мукрину, Мукрин поставил под сомнение полномочия Тайиба, и они оба повели спор, излагая свои позиции относительно предварительных условий переговоров и того, что должно последовать после них. Несколько месяцев спустя Мукрин отказался встретиться с Тайибом Агой еще раз и запретил ему въезжать в королевство. Примерно во время их единственной встречи начальник ISI генерал-майор Ахмед Шуджа Паша посетил Мукрина в Эр-Рияде и сделал ему замечание за то, что он начал работу с талибами без консультаций с Пакистаном. После визита Паши Мукрин начал обвинять Тайиба Агу в том, что тот состоял на жалованье у начальника иранской разведки генерала К. Сулеймани. Вмешательство Пакистана и разрыв с Тайибом Агой положили конец деятельности Саудовской Аравии в качестве посредника в отношениях с талибами.

Эти события произошли в 2009 г., когда усилия администрации Обамы в Афганистане были сосредоточены на президентских выборах и проводившемся осенью этого же года пересмотре американской политики, что привело к предпринятому Обамой ограниченному по времени наступлению на повстанцев, призванному создать условия для вывода войск США. Предложения, связанные с поиском политического урегулирования, не были рассмотрены в рамках межведомственного процесса, и афганское правительство, конечно же, занималось одними выборами. Карзай, однако, разработал план взаимодействия с талибами, который хорошо соответствовал намерению Обамы уйти из Афганистана. Незадолго до официального визита Карзая в Вашингтон в мае 2010 г., призванного исправить ущерб, нанесенный двусторонним отношениям в результате возникшего вокруг выборов скандала, США пересмотрели свою позицию по «примирению» и аннулировали «черный список» «связанных» с «АльКаидой» талибов, с которыми Карзай не должен был вступать в контакт. Зная, что изменение политики США не за горами, глава ISI Паша вылетел в Кабул незадолго до отъезда Карзая в США, чтобы предложить ему перспективу заключения сделки с талибами через Пакистан, а не через Америку.

Во время визита Карзая в Вашингтон 11–12 мая 2010 г. президент Обама и госсекретарь Клинтон сказали ему, что США теперь поддерживают «возглавляемое Афганистаном» примирение с «Талибаном». Карзай в ответ спросил, какова может быть позиция США по Пакистану. Для него было так же важно знать это до разговора с талибами, как для талибов было важно знать позицию США по выводу войск до разговора с правительством. Он так и не получил ответа, который его бы удовлетворил. США никогда не принимали сторону Афганистана по линии Дюранда и не относились к Пакистану, как того хотели Карзай и многие афганцы, как к государству – спонсору терроризма. Как

география, так и более широкие цели борьбы с терроризмом противоречили такой позиции: США зависели от Пакистана в плане доступа к Афганистану, не имеющему выхода к морю, и полагались на ISI и пакистанскую армию в области разведки и при операциях против «Аль-Каиды».

Получив поддержку своему взаимодействию с талибами со стороны США, Карзай занялся обеспечением их внутренней поддержки. Непуштунские члены правящей коалиции опасались, что сделка между Карзаем и талибами будет заключена за их счет. Это могло привести к изменению баланса в правительстве в пользу пуштунов, особенно южан. Бенефициары (в основном городские) правительственных программ образования,