– Я согласен с вами, Алла Валерьевна, – улыбнулся Лев. – Мне бы тоже хотелось, чтобы у людей сохранялась вера во все это. Наверное, я бы ушел из полиции, не будь у меня такого желания. А так… Есть из-за чего возиться в этой грязи, есть смысл и цель! Большая цель, а не только одного сегодняшнего дня.

Варя Ягодина сидела в кабинете майора Бурмистрова и смотрела на Гурова спокойно, без волнения. На лице девушки не было никаких эмоций. Трудно даже представить, где бы она могла сидеть с таким спокойным лицом. Перед представителем фирмы, в которой хотела бы работать, в кабинете стоматолога или в кабинете участкового врача, закрывая больничный? Черт, где угодно можно ее представить, но только не в кабинете МУРа. Неужели такие железные нервы у этой невысокой худощавой девушки двадцати двух лет? Если так, то невольно начинаешь думать, что она могла нанять киллера и хладнокровно ждать результатов его работы. Как она сказала ребятам? Что им теперь не жить? Все сходится, и реакция сейчас подтверждает это. Ведь не может Варя не понимать, что в полицию ее вызвали не случайно.

– Я могу вас называть просто Варя? – спросил Гуров после того, как представился сам.

– Пожалуйста, – пожала девушка плечами, смело глядя ему в глаза. – А что за нежности такие? Я все смотрю, в фильмах задержанных называют «гражданин» или «гражданка», по фамилии, а вы вон как.

– Во-первых, вы не задержанная.

– А во-вторых? – Варя держалась хорошо, уверенно, но без наглости. – Если говорят «во-первых», то, видимо, последует и «во-вторых».

– А во-вторых, не следует верить всему, что показывают в кино. Чаще всего режиссеры и продюсеры экономят на консультантах. Кроме того, если показывать работу полиции такой, какой она есть на самом деле, фильмы смотреть никто не будет, уснут со скуки. Фильмы снимаются для развлечения зрителей, а не для того, чтобы показать все как есть.

– Учту, товарищ полковник, – кивнула девушка. – Так если я не задержанная, то кто?

– Вы – потерпевшая. Пока вы только потерпевшая.

И вот тут нервы у Вари стали сдавать. Гуров уловил это совершенно четко. Дернулись брови, взгляд мгновенно ушел с лица собеседника, а руки бесцельно стали теребить сумочку, пытаясь найти в ней что-то, что могло бы их занять. Когда люди волнуются, они непроизвольно пытаются занять свои руки. Им они очень мешают в такие минуты.

– Мы долго искали вас, Варя Ягодина. Мы знали об изнасиловании тремя подонками, но не могли найти жертву. Теперь у нас есть не только факт преступления, но и потерпевшая. И я очень вас прошу все рассказать, дать полные показания, чтобы мы могли привлечь негодяев к ответственности по закону.

– А если вы ошибаетесь? Если ничего не было? – прищурив красивые глазки, тихо проговорила она.

– Было, Варя, я все знаю, – покачал головой Гуров. – Мне пришлось даже Аллу Валерьевну уговорить признаться. Вы уж не сердитесь на нее, она ведь вам помогла.

– Ясно, – с горечью в голосе ответила Варя. – А что вы там еще говорили, что я пока потерпевшая. А потом я кем могу стать?

– Я очень надеюсь, что никем, – искренне сказал Лев. – Очень мне хочется, чтобы вообще ничего такого с вами не случалось, не было бы этой беды. Тем более мне не хочется, чтобы вы из потерпевшей превратились в обвиняемую.

– Что?! – Глаза у Вари сделались просто огромными. – Это у вас такие шутки в ходу в полиции, или вы пытаетесь меня развести на деньги, на взятку? Запугать какими-то липовыми сведениями? Вы еще скажите, что это я этих уродов сама изнасиловала, нанесла им душевную и психологическую травму!

– Стоп! – резко оборвал девушку Гуров. – Давайте-ка эмоции в сторону! Тут дело посерьезнее!

– Вы думаете, серьезнее, чем то, что они со мной сделали? – выпалила Варя, блестя глазами.

– Серьезнее, девочка, значительно серьезнее. Что ты сказала, когда они тебя оставили в покое там, в парке ночью? Вам не жить, уроды? Так было?

– И что? За эту угрозу вы меня посадите?

– За угрозу нет. Возьми себя в руки и послушай, что я тебе скажу, – хмуро предложил Лев. – Трое парней, напавших на тебя в парке, – подонки, и иного слова для этого я даже искать не хочу. Но дело в том, что на одного из насильников дважды было совершено нападение с целью убить его. Одна попытка увенчалась успехом. Почти. Был убит, но только другой человек. А второй парень лежит сейчас в больнице с тремя ножевыми ранениями. Третьего мы не можем найти вот уже неделю. Понимаешь? А после твоей фразы «вам не жить» ситуация приобретает зловещий оттенок.

– Что? – На лице девушки появилось неподдельное удивление, потом непонимание, а потом она разразилась громким хохотом.

Гуров смотрел на Варю, и у него начинали по коже пробегать мурашки. Что-то было в этом смехе зловещее. Смех ведьмы. Он тряхнул головой, пытаясь согнать наваждение. Только в мистику не хватало скатиться, зло одернул он самого себя.

– Все трое пострадали? – Варя наконец снова заговорила, борясь с приступом истерического смеха. – Все трое, говорите? А я пообещала, что им не жить? Так вот оно и сбылось! И суда не надо, и наказания по закону тоже.

– Это не смешно, Варя! Я понимаю твое состояние, но это не смешно. Нужно остановить киллера, иначе он убьет еще кого-то. Говори, кто мстит за тебя? К кому ты обратилась за помощью?

– Я? – Лицо девушки приняло серьезное выражение. – Вы что, считаете, что это я кого-то наняла, чтобы отомстить?

Варя так смотрела на него, что Гуров почему-то сразу ей поверил. Нет, не она. Но кто? Что тогда за чертовщина творится вокруг этого дела? Неужели у кого-то еще есть причина так ненавидеть этих парней, что он хочет их смерти?

– Поймите, – снова перешел на «вы» Лев. – Я просто ничего не знаю. Есть цепь событий, но первых звеньев этой цепи у меня нет. Могу только сказать, что цепь довольно зловещая.

– Но я-то здесь при чем? – снова возмутилась девушка, но он остановил ее движением руки:

– Спокойно, Варя, спокойно! Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Я склонен вам верить, верить, что вы к этой мести отношения не имеете. Простите, что говорю «склонен верить», а не «верю» вам. Такая у меня служба, не имею я права верить на слово, не опираясь на факты, на доказательства. Да и жизненный опыт мне подсказывает, что в этом кабинете чаще врут, чем говорят правду. Так что не обессудьте. А поговорить я с вами хотел вот о чем. Кто из ваших знакомых мог самостоятельно взяться за эту месть, кто мог захотеть и, самое главное, кто смог бы вступиться за вашу честь и проучить подонков?

Девушка молча смотрела на полковника, внимательно вглядываясь в его лицо. Верила, не верила? Пыталась понять? Кажется, все-таки поверила, решил Гуров, когда Варя заговорила после долгой паузы.

– Я не знаю, на кого подумать. Понимаете, я ведь никому не говорила, даже не намекала. Поэтому и в больницу не обратилась, чтобы скрыть все это. Знала только внучка Аллы Валерьевны, но и Машке я не сказала всего. Просто что так вот получилось… Ни время, ни место, ни обстоятельства перед ней не раскрыла. Так что некому за меня мстить. Не знал никто.