– У тебя все хорошо?

– Да, просто Олли опять уехал, и у меня на душе такая тоска. Жду не дождусь, когда вы, ребята, вернетесь из Берли. Спасибо, что хоть оставили с нами Чарли, Китти на седьмом небе от счастья.

– Я рада. Обещаю, завтра с самого утра мы будем дома.

– Может, ты меня немного отвлечешь от тягостных мыслей и посвятишь в новости по нашему делу?

Нэнси улыбнулась, услышав слово «дело», превращавшее их в настоящих детективов, и рассказала Пенелопе обо всем, что им удалось узнать.

– Ничего себе! Значит, Люси могла выйти замуж: за Гарри, чтобы отомстить за мать. Но зачем вообще Джессике было ложно обвинять экономку?

– Может, той стало известно о ее романе? Джессика точно не хотела, чтобы об этом узнал кто-то из семьи, особенно если мы правы и отец Гарри совсем не Питер Рот. Может, Люси угрожала открыть Гарри на все это глаза. Я уверена, мы и сейчас не знаем всю историю до конца, – со вздохом добавила Нэнси.

Пенелопа присвистнула и ответила:

– А как ты теперь узнаешь? В смысле, Джессика вам все равно ничего не расскажет. Ты на самом деле можешь доказать, что она убила Люси? То есть в полицию-то вы пойдете?

– В том-то все и дело. Я совсем не уверена, что мы можем это доказать. И даже не знаю, воспримут ли вообще наши слова всерьез в полиции.

– Если честно, то поверить в это и правда трудно, такое больше случается не в жизни, а в детективах Агаты Кристи.

Нэнси вдруг выпрямилась, расплескав по надраенному полу ванной пену.

– Слушай, Пен, а ведь ты права! Все должно быть точно как в романе…

– О чем это ты?

– Мы должны сделать то же, что обычно бывает в конце детектива – собрать всех вместе и сообщить, кто, на наш взгляд, за этим стоит. И если это на самом деле Джессика, она либо сознается, либо чем-нибудь себя выдаст. Не выдержит, когда на нее обратятся все взоры.

– А если это не она?

– Правда все равно выплывет наружу, – уверенно ответила Нэнси. – Кто бы это ни сделал, он все равно не будет спокойно сидеть и наблюдать, когда мы ее обвиним.

– Ну не знаю. Если человек совершил убийство, то переложить вину на другого для него сущий пустяк.

– Но это единственное, что мы можем сделать. Никаких свидетельств больше нет, и полиция нам не поверит. В книгах, Пен, это всегда срабатывает.

– Книги, Нэнси, одно, а реальная жизнь – совсем другое, – напомнила ей Пенелопа.

– А я бы так хотела, чтобы в жизни было как в книгах, – с сожалением ответила Нэнси.

– Знаю, – засмеялась Пен. – Ну что ж, действуй. Что с вами будет в самом худшем случае?

– Нас могут арестовать, Роты подадут в суд за клевету, на нас нацелится убийца.

– Ну надо же. Ладно, только береги себя и избегай опасности, оно того не стоит.

– Это точно, – ответила Нэнси, на миг задумалась и продолжила: – Слушай, мне тут в голову пришла мысль, но нам понадобится твоя помощь.

– Все, что попросишь! Я сейчас сделаю что угодно, лишь бы отвлечься, – быстро добавила Пен.

– Отлично. Тогда давай встретимся сразу после нашего возвращения в Дэдли-Энд. Все будет хорошо, Пен, – сказала под конец Нэнси, имея в виду и Олли, и все происходившее в деревне, с надеждой, что Новый год окажется гораздо спокойнее.

Но сначала надо было наказать убийцу за совершенное им преступление.

* * *

Они решили пораньше поужинать в отеле, чтобы наутро сразу поехать домой, сначала в деревню, а потом в дом на холме. После ванны Нэнси надела черную юбку с блузкой в горошек и вместе с бабушкой, облачившейся в длинное платье, спустилась в обеденный зал, где за столом их уже ждал Джонатан в своих «стильных» джинсах и джинсовой рубашке.

– Джонатан, ты одеваешься как настоящее пугало, – прокомментировала Джейн, усаживаясь за стол. – Не удивительно, что ты до сих пор не встретил хорошую девушку.

Нэнси с трудом сдержалась, чтобы не захохотать.

– Послушайте, у меня такой стиль, – запротестовал он, – да и потом, если я не нравлюсь женщине такой, как есть, то она попросту не для меня. Правильно я говорю, Нэнси?

– Думаю, это не мое дело, – ответила та, устраиваясь рядом с ним.

Но при этом не удержалась и улыбнулась. Вообще-то ей нравился такой потрепанный вид, хотя она бы ни за что не призналась в этом Джонатану. Девушка попыталась представить его в стенах «Рица», но воображение напрочь отказалось рисовать такой образ. Подобное окружение было не для Джонатана. И, честно говоря, не для нее, а если бы кто-либо взялся утверждать противоположное, ее бы это очень удивило.

– Ну что, выпьем за раскрытие убийства? – спросил Джонатан, когда официант принес им напитки и холодные закуски.

– Не знаю… Мы делаем ставку на признание со стороны Джессики Рот, но что, если все окажется далеко не так просто?

Нэнси нервничала – рано еще было праздновать победу.

– Ладно, давайте тогда выпьем за нашу дружную команду и слаженную работу. Как ни крути, а нам удалось узнать больше полиции. У нас есть подозреваемая, и будем надеяться, что в конце концов мы выведем ее на чистую воду.

Джонатан поднял бокал, чокнулся с остальными, и они хором произнесли: «За команду!»

– Но имей в виду, что с полтинником я расстанусь только после того, как мы упрячем Джессику Рот за решетку.

– Говори не говори, а это пари выиграем мы, правда, бабушка?

– Это точно. Хотя на деле мне не стоило тебя ни к чему такому подталкивать, вспомните, что произошло в вашем детстве!

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Нэнси.

– Помнишь, вы с Пенелопой устроили соревнование, когда были маленькие?

– Я помню! – воскликнул Джонатан, взмахнув кусочком чесночного хлеба. – Боже мой, как такое забыть! Мы с ней оба претендовали на роль твоего лучшего друга, помнишь? Ты тогда сказала нам бежать наперегонки до большого дерева в парке, и первый станет победителем в споре. Мы так и сделали, но когда я стал выигрывать, Пен схватила меня за свитер и дернула назад. Только вот она всегда была неуклюжей, поэтому споткнулась, и мы на пару повалились на землю! Я ободрал коленку, она сильно ударилась локтем, в итоге мы толпой отправились по домам, а лучшего друга ты так и не выбрала.

Нэнси захохотала.

– Поверить не могу, что ты это запомнил! Нам же тогда было лет по семь. Хотя ты был старше нас, поэтому должен знать лучше. Да,