интуиция. Я с детства чувствовала, что с ними что-то не так, но была практически их заложницей…

— Я прошу вас о повторном расследовании, — произнес Фавст. Мама, закрыв лицо ладонями, рыдала. Папа смотрел на Анаис так, словно впервые видел и в его глазах уже проявлялся гнев.

— Тех данных, которые уже были собраны, достаточно, чтобы вас казнить, — произнес Кейл.

Рыдания мамы стали громче. Отец ее обнял.

— Но изучая информацию, я заметил нечто странное, — продолжил кронпринц и в комнате вновь воцарилась тишина. — Учитывая все доказательства вашей вины, этого было недостаточно, чтобы проводить повторное расследование, но ваша дочь, Ирэния Рори, слишком настойчиво утверждала, что вы ни в коем случае не можете быть замешанными в подобном. Ее настойчивость была настолько чрезмерно сильной, что это даже заставило меня опять обратить внимание на эту незначительную странность.

Взгляды присутствующих тут же коснулись меня.

— Ирэн… — всхлипнула мама, убирая ладони от лица.

— Повторное расследование дало огромные результаты и доказало полную невиновность вашей семьи, — сказал кронпринц и все тут же переглянулись. Атмосфера в комнате мгновенно изменилась. Фавст выдохнул, словно отпуская то напряжение, которое сжимало горло, а мама бросилась в объятия к отцу.

— Как? — Анаис широко раскрыла глаза. — Ваше Высочество, но вы же сами только что сказали, что на заводах были найдены партии с запрещенными веществами и их вину доказали…

— Я не знаю, что ты видела и, что слышала, но я поминутно проверил все звонки и действия семьи Рори, — произнес Кейл. — Там не имелось ничего даже малейшее подозрительного. Мне даже интересно, как ты хоть какие-то отрывки могла посчитать таковыми.

— Я… Я… — Анаис запнулась. — Но ведь мне…

— Ваше Высочество, вы выяснили, кто самовольничал на нашем заводе? — спросил отец. — Это Фори? Он пытался нами прикрыться?

— Он работал на Факторов, — эти слова кронпринца ударили не только по моей семье, но и по мне. Широко раскрыв глаза, я посмотрела на кронпринца, просто не веря в то, что только что услышала.

— Как? — на выдохе спросил отец. — Мы поколениями сотрудничали с Факторами. Я знаю их, как очень хороших людей. Их наследник и моя дочь даже должны были жениться. Может, и их кто-то пытался подставить?

— Тут никакой ошибки нет. В этом можете не сомневаться, — кронпринц бросил на стол еще одну папку. — Нынешний глава рода Фактор и его супруга решили, что не хотят с вами сотрудничать. Они пожелали забрать ваши корпорации себе.

— Они бы не могли бы их забрать.

— Если бы вы были казнены за распространение наркотических веществ и испорченных лекарств, единственной наследницей осталась бы Ирэния Рори, которая к семейному бизнесу никаким образом не причастна и приговор вместе с вами получить не могла. Она стала бы женой Рейнарда Фактора и все корпорации отошли бы роду Фактор. Естественно, полными их владельцами они стали бы лишь в том случае, если бы леди Ирэния после свадьбы умерла. Мне удалось получить их планы и на этот счет. Вашу дочь намеревались травить медленнодействующим ядом.

Я слушала Кейла и не дышала. Смотрела на него, но ничего не видела. У меня весь мир переворачивался с ног на голову. По большей степени, такую информацию так просто не принять. Не только мне, но и моим родителям и брату. А ведь отец совсем недавно ходил к главе рода Факторов и извинялся за то, что моя и Рейнарда помолвка была расторгнута и, более того, Рей оказался в темнице.

Отец чувствовал вину за это. А еще мою вину, как непутевой дочери.

А в итоге оказалось, что они всех нас убить пытались.

Но именно в этот момент я думала не об этом.

Я переосмысливала свою прошлую жизнь. О том, что тогда у Факторов получилось сотворить затеянное.

Разве что меня они в итоге не убили. Но это не удивляло. Смерть моей семьи подняла слишком огромный шум. Колоссальный. И неважно каким образом в итоге умерла бы я, это все равно тоже привлекло бы внимание общественности.

Но, наверное, главная причина, по которой Факторы меня в итоге не тронули, состояла в том, что в прошлой жизни я была подобна никчемной амебе.

Я же самолично отдала Рейнарду все корпорации Рори, так как не разбиралась в бизнесе и думала, что будет лучше, если это он будет ими заниматься.

— Ваше Высочество, — произнесла я, онемевшими губами. — Значит, семья Факторов это давно запланировала?

— Не вся семья, — сказал Кейл, посмотрев мне в глаза. Его собственные были как никогда темными. Пронзающими. — Только глава рода и его супруга.

Казалось, что мне было все равно, какой я ответ услышу. Рейнард был мне уже никем, но, когда Кейл сказал, что он непричастен… я, все же, испытала облегчение.

Кронпринц посмотрел на моего отца.

— Вы можете быть свободны. Главу рода Факторов и его супругу в данный момент арестовывают и сегодня поместят в темницу. К вам никаких обвинений не имеется, но некоторое время за вашими заводами будут наблюдать, чтобы полностью убрать все последствия действий Факторов.

— Мы готовы к сотрудничеству, — произнес отец. Поднимаясь с дивана, он низко поклонился. — Я выражаю безграничную благодарность за то, что вы провели повторное расследование.

— Я выполнял свою работу, мистер Рори. Не больше.

— Вы могли остановиться на том этапе, когда все указывало на нашу вину, но не сделали этого.

— За это благодарите вашу дочь леди Ирэнию. Лишь ее слова дали понять, что мне все-таки стоит посмотреть на малозначительную странность в вашем деле.

Кейл поднялся с кресла и пошел к двери. Уже вскоре он покинул помещение, а я еле сдержалась, чтобы не побежать за ним.

— А… — я услышала голос Анаис, которая неловко поднялась с кресла. — Я… Мне жаль, за свои которые я только что произносила. Я не совсем это имела ввиду. И вообще не понимаю, что на меня нашло. Наверное, так действуют гормоны во время беременности.

— Ты только что говорила, что с самого твоего терпеть нас не могла и даже не хотела садиться с нами за один стол, — произнес отец, смотря на Анаис так, как никогда раньше. Словно больше не на члена своей семьи. — Ты просила кронпринца нас казнить.

— Я… я не хотела этого говорить… Просто гормоны и беременность… — по щекам Анаис потекли слезы. Мгновенно. Насколько же искусно она их вызывала.

Вот только, уже теперь ни мама, ни папа, не реагировали на ее слезы так, как раньше. Им будто бы было вовсе глубоко все равно. И на лицах моих родителей появилось отторжение. Гнев по отношению Анаис.

— Мы тебя растили