Одна из партизанских дивизий в Белоруссии выделила 23 агитатора для пропаганды среди местного населения. Несмотря на самые строгие меры оккупантов, они сумели провести собрания и сделать доклады в 15 белорусских населенных пунктах, оккупированных фашистами. Тема доклада: «Поражение немцев на подступах к Москве в декабре 1941 года». Приближающийся перелом в ходе войны в результате открытия второго фронта в Европе является важной темой, которую следует доводить до сознания масс.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ПАРТИЙНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

В каждом городе и каждом районе должна быть своя подпольная партийная и комсомольская организация.

ДРУЖЕСКИ НАСТРОЕННЫЕ К НЕМЦАМ ЭЛЕМЕНТЫ

В ряде районов Белоруссии руководителям партизан удалось втереться в доверие к немецким властям и внедрить своих людей в полицейские части и местную администрацию. В определенных условиях эти доверенные люди делают много полезного».

Подобным же образом так называемая директива Сталина от декабря 1942 года попадает в разряд основных советских инструкций для партизанских пропагандистов.

В психологической войне партизаны использовали собственные идеи и накопленный опыт. Редакторы, комиссары, политруки, руководители отделов пропаганды, секретари подпольных партийных и комсомольских организаций, а также командиры партизанских отрядов самостоятельно находили темы, придумывали лозунги и писали тексты. Новости для устной пропаганды мог предложить любой член отряда или информатор из числа гражданского населения. Помимо этого, партизаны пользовались захваченными немецкими материалами[196].

За исключением небольшого количества «штатных писателей», других узаконенных источников информации у партизанской печати, похоже, не существовало. По всей видимости, разведывательные отделы партизанских отрядов периодически снабжали пропагандистов информацией. В ряде случаев предпринимались попытки организовать состоящую из местных жителей сеть «корреспондентов», используя широко распространенную в мирное время систему рабкоров и селькоров[197]; партизанские командиры и офицеры штаба периодически составляли донесения об успехах своих отрядов и делали сообщения на агитационных собраниях в отрядах и деревнях[198].

Хотя горячим местным новостям и уделялось большое внимание, особый упор делался на устных и письменных заявлениях людей, чьи имена были хорошо известны или внушали страх. Помимо выступлений Сталина, использовались тексты речей других советских лидеров. Сообщения о достижениях известных партизанских руководителей, таких как С. Ковпак и А. Федоров, а также произведения писателей, поэтов и журналистов, посвященные войне советского народа, поступали в партизанские штабы для распространения.

«Пропаганда и агитация» традиционно занимали основное место в идеологической работе партии. Однако применение опробованных пропагандистских методов в партизанской войне против немцев представляло собой особую проблему, к решению которой партизанское руководство было плохо подготовлено.

Общепринятый советский подход уделял основное внимание внятной и четко «узнаваемой» устной пропаганде, хотя приемы косвенной, не облеченной в слова пропаганды часто и успешно практиковались коммунистами. Тем не менее теоретических основ для подготовки партизанских командиров и политработников к проведению психологической войны против сил противника не существовало. В силу характера отношений между партизанами и немцами и соотношения их сил партизанам не приходилось питать надежд на полное «обращение в свою веру» немецких войск и чиновников оккупационных властей. Действенные призывы могли быть обращены к не являющимся немцами военнослужащим, сражавшимся против партизан, а именно к бывшим советским гражданам, сотрудничавшим с немцами, и к воевавшим на стороне Германии войскам стран оси. Психологическая война против самих немцев в основном сводилась к призванным деморализовать их лозунгам, поскольку партизаны уяснили, что призывы к сдаче оказались бы не только напрасными, но и были бы нежелательны по практическим соображениям, связанным с охраной и кормежкой пленных.

Поэтому подход партизан к немцам в большей степени использовал метод кнута, а не пряника. Словесная пропаганда – будь то листовки, плакаты, газеты или радиопередачи – была сокращена до минимума. Отчасти это было результатом неверия в действенность призывов, отчасти объяснялось нехваткой оборудования и материалов для печати, которые в основном использовались для подготовки пропагандистских материалов, рассчитанных на реакцию местного населения. Недостаток знающих немецкий язык среди партизан и отсутствие надежных средств для распространения подготовленных материалов в какой-то мере тоже можно считать причинами сдерживания пропаганды, обращенной непосредственно на немецких военнослужащих.

Вместе с тем целый ряд мер, призванных воздействовать на гражданское население оккупированной территории, одновременно был направлен на деморализацию и ослабление дисциплины в немецких войсках.

И наконец, масштабы партизанской психологической войны против немцев впрямую зависели от мощи отрядов и их безопасности. В первые месяцы оккупации тяжелейшие условия, в которых приходилось существовать небольшим отрядам, вынуждали их сосредоточиться на более животрепещущих проблемах. Вести психологическую войну сознательно партизаны начали лишь в 1942 году, когда мощь и сплоченность партизан возросли и произошли существенные перемены в настроениях населения.

Практически никаких партизанских листовок, обращенных непосредственно к немецким военнослужащим, не обнаружено. Даже на более поздних этапах войны, когда партизаны иногда использовались советским руководством для распространения пропагандистских материалов на оккупированной территории, они не действовали в качестве посредников для распространения призывов, подобных тем, которые делала Красная армия от имени комитета «Свободная Германия» и других групп немецких военнопленных в СССР[199].

Однако время от времени партизаны распространяли составленные на немецком языке листовки, сбрасываемые с советских самолетов, и проводили более похожие на шалости мелкие пропагандистские операции. В основном этим занимались члены городских подпольных групп, а не боевые партизанские отряды, поскольку немецкие военнослужащие, главным образом, находились в городах. По воспоминаниям одного находившегося в Брянской области политработника, одна из таких безобидных операций заключалась в том, что в салфетку начальника Трубчевской полевой жандармерии была подложена записка следующего содержания: «Рано ты празднуешь победу фашистской армии, собака. Гитлеру придет капут. Партизаны». Записки подобного содержания, по утверждениям того же автора, подкладывали в карманы немецким солдатам и сотрудничавшим с немцами лицам во время просмотра кинофильмов[200]. Еще в одном случае листовки разложили на стульях перед началом киносеанса, в другом – тайком доставили в казармы немецких солдат в Новозыбкове. В двух последних случаях речь, скорее всего, идет о листовках, сброшенных с советских самолетов и распространенных отдельными «агитаторами».