— Дэвид, — осторожно начала она, опасаясь нарушить хрупкий мир, — не стоит во всем следовать за нашим отцом. Не стоит идти по любой дороге, которую он тебе укажет.

— Хорошо, — хриплым голосом отозвался он и чуть крепче стиснул ее в объятиях, — я постараюсь серьезно подумать о будущем.

Но такой ответ не удовлетворил Нору. Она отступила на шаг и заглянула брату в глаза.

— Мир не сводится только к Англии и Франции. Он шире. И вопрос, кто будет сидеть на троне, не самый важный. Не все задачи отца должны стать твоими. Некоторые, я думаю, надо оставить навсегда.

В глазах Дэвида зажглась веселая искра. Он погладил Нору по щеке.

— Моя маленькая учительница, — сказал он, — ты не создана для мятежа.

Нора поймала его за ухо и как следует дернула.

— Если ты действительно думаешь так, значит, ты никогда меня не понимал. Ибо что есть любовь, если не мятеж против здравого смысла и осторожности?

На сей раз Дэвид улыбнулся вполне искренне и шутливо поднял руки в знак согласия.

— Отлично. По крайней мере в этом мятеже, ты одержала победу.

Нора отпустила его ухо.

— Даже не сомневайся.

Дэвид отвесил ей поклон:

— Как скажете, леди Ривенхем.

Нора отыскала Эдриана внизу, в общем зале. Он разговаривал с Гризель, которая с удобством пристроилась к плечу Брэддока. Нора с иронией приподняла бровь. Она была не против замужней горничной, и, судя по всему, со свадьбой следовало поторопиться.

Когда Нора села на лавку рядом с мужем, тот тихонько спросил:

— Все хорошо?

— Да, — ответила она и взяла его под руку. — Все хорошо.

Эдриан быстро коснулся губами ее виска. Нора улыбнулась, чтобы справиться с охватившей ее грустью — неизбежным следствием прощаний.

У камина флейтист и скрипач выводили веселую мелодию. Заскрипели стулья и столы — это местные жители освобождали место для танцев. Нора рассеянно наблюдала, как мужчины и женщины разбиваются на пары, чтобы пуститься в пляс. После всех тревог и забот такое простое развлечение казалось ей странным, за ним скорее можно было наблюдать, чем разделять его.

— Они уже готовятся к отплытию. Он сказал, они выйдут в море, когда взойдет луна, — тихонько прошептала она.

Эдриан нашел под столом руку жены.

Он в безопасности, Нора.

— Я знаю. — Ради мужа она постаралась улыбнуться как можно веселее. — Я так тебе благодарна. — Но на самом деле ее сердце не успокоится, пока Дэвид не окажется вдали от английских берегов. А может, и тогда не успокоится.

Эдриан поднес ее пальцы к губам и оторвал от размышлений.

— Я не напрашиваюсь на благодарность. Просто хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я счастлива, — сказала Нора, и сказала правду. Однако ей бы хотелось чувствовать это счастье живее и ярче. Когда-то счастье в ней било фонтаном, уносилось ввысь, как песнь жаворонка, а нынешний покой в душе больше похож на облегчение, чем на истинную радость. — Больше я ничего не могу требовать, — сказала она скорее себе, чем ему.

— Вот как? — Эдриан с иронией приподнял бровь. — В таком случае слушай мой приказ — больше никогда не ходи в пивную без моего сопровождения. Я уже собирался искать тебя.

Нора уловила в его голосе веселые ноты и постаралась ответить в том же духе.

— Я готова подчиниться вашему требованию, милорд, если вы согласитесь никогда не ходить туда без меня. Это небезопасно — взгляните-ка на эту красотку. Одного из ваших людей она уже покорила.

Гризель покраснела и высвободилась из объятий Брэддока.

— Прошу прощения, миледи.

Нора рассмеялась, а служанка с явным облегчением ответила ей смущенной улыбкой.

Нора стала смотреть на танцоров, мечтая заразиться от них такой же безмятежной веселостью. Дэвид в безопасности. Ее любовь рядом. Все хорошо. Когда же эта мысль проникнет в каждую клеточку ее тела и прогонит из него страшное напряжение минувших дней?

Рука Эдриана легла ей на талию.

— У него все будет хорошо, Нора. Его ждет процветание.

Нора посмотрела ему в глаза и догадалась, как верно он следует за ее мыслями.

— Да, — согласилась она. — Процветание.

— Но должен сказать, я обещаю тебе это с болью в душе.

Нора сама удивилась, как весело она рассмеялась. Казалось, этот смех стал бальзамом, залечившим все незажившие раны на сердце. Вместе с ним уходила боль последних дней, недель и месяцев. А все вокруг — эта теплая дымная комната, запах эля и пота, рука возлюбленного на ее талии, его прикованные к ней глаза — стало реальностью.

Жизнь. Это и есть жизнь. И Нора не знает, что ее ждет впереди. Раньше знала, а теперь не знает. Но верит, что все сюрпризы будут приятными. Ее муж рядом, а потому она справится с любыми трудностями. И он всегда будет рядом, ибо, пока они живы, они не допустят, чтобы хоть что-то встало между ними.

Нора выдохнула и тут только заметила, что несколько секунд сдерживала дыхание.

— Мы можем ехать дальше прямо сегодня вечером, — сказала она. Может быть, это каприз, но она так ярко все это представила: полная луна, холодные звезды, ветер и дом на горизонте.

— Да, — согласился Эдриан, прикасаясь к ее щеке. — Но сначала мы должны потанцевать.

— Танцевать? — Она удивленно оглядела толпу простолюдинов. — Здесь? В таком... месте?

Эдриан ухмыльнулся и встал на ноги.

— Я помню, что однажды дал тебе обещание, — сказал он, — что мы будем танцевать у всех на виду, не будем прятаться и скрываться. Смотри, музыка веселая, толпа большая. Половина народу уже смотрит на нас. Как им повезло — ведь они видят тебя!

Нора вспыхнула от комплимента, постаралась сделать серьезное лицо, но не удержалась и улыбнулась глупой, застенчивой улыбкой. Настроение Эдриана уже заразило ее. Казалось, он сбросил с себя тяжкое бремя. Веселый и безмятежный, он был похож на того юношу, которого Нора увидела много лет назад и полюбила. Эдриан отвесил ей изысканный придворный поклон. Нора захихикала, приняла его руку и поднялась из-за стола.

— Ты обещал кое-что еще, — сказала она. Эдриан обещал ей поцеловать ее при всех.

Он поднес ее руку к губам.

— Моя память уже не та. Может быть, ты мне напомнишь?

Нора ответила ему загадочной улыбкой. Они обошли стол. Другие танцоры стали сбиваться с такта. Шум умолкал. Но тут послышался радостный смех Гризель, и тишина раскололась. Все снова зашумели. Танцоры заняли прежние места. Музыканты, ободренные всеобщим энтузиазмом, с новой силой принялись выводить мелодию.

Эдриан заложил руку за спину, приподнял колено и шагнул вперед с умопомрачительной грацией. У Норы защемило сердце. Она вспомнила, когда в последний раз видела, как он исполнял эту фигуру. Оба танцевали на придворном балу и притворялись чужими друг другу. А ей больше всего хотелось пробежать через весь зал и хотя бы прикоснуться к нему...