— Поцелуй меня, — страстно прошептала Вера, он мягко коснулся её губ своими, она взяла его за шею и потребовала, — ещё, — встала на цыпочки и сама впилась в его рот со всей страстью, которую смогла выжать из своей злости… поняла, что он ошарашенно замер, и победно улыбнулась.

«Бог мой, неужели в этом отсталом мире не знают, что такое французский поцелуй? Ну что ж, учись, парень.»

«Министр» вышел из ступора буквально через секунду, в его распахнутых глазах была надпись: «к такому меня не готовили», но сердце теперь заколотилось по-настоящему, сильно и горячо, Вероника чувствовала, как он все больше начинает любить свою работу. Она улыбнулась и шкодно прикусила губу, шепотом хихикнула:

— В твоем мире так не умеют, ага?

Он пораженно усмехнулся, поднял руку и глянул на часы, с болью прошептал:

— Черт, Вера… мне пора, я уже опаздываю.

— Ну беги, — улыбнулась она, он кивнул, не спеша её отпускать, потом шепотом выругался и опять поцеловал её, жадно, горячо, как в последний раз. С горестным стоном отстранился и отодвинул её на вытянутые руки, погрозил пальцем:

— Стой там! — опять посмотрел на часы и стал открывать дверь. Потом замер и потер лоб: — Чуть не забыл. Мы же будем обсуждать перспективы по технике, дай мне чертежи.

Она с трудом сдержала смешок.

«Ну наконец-то! Вот оно что, всего лишь.»

— Тебе всё? — она пошла к столу, стала перебирать степлеры и скрепки, он ответил:

— Нет, только военную технику. Даже если незаконченные, давай все, мы будем разбираться там.

— Хорошо, — Вероника взяла с угла стола стопку чертежей, сняла и отложила верхний листок и подала господину подделке, — на.

— Это танк? — он заинтересованно пролистал первые страницы, она кивнула:

— Это приводы ходовой, ты же корпус уже забрал.

— А, точно. — Он свернул бумаги в трубочку и спрятал под куртку, взял Веру за подбородок и сочно поцеловал: — Всё, побежал, жди вечером.

— Пока, — помахала ручкой Вероника, он ещё раз поцеловал её и ушел.

Закрылась дверь, провернулся замок, по лестнице простучали шаги. Вера смотрела в дверь и чувствовала, как внутри нарастает нездоровый истерический смех.

«Приводы. Ходовой. Швейной машинки.

Надеюсь, они тебе пригодятся, парень.»

Она все-таки рассмеялась и закрыла дверь на засов. Пошла в ванную, расчесала и заколола волосы, выпила столько воды, сколько смогла в себя влить, и несколько раз почистила желудок.

«Если он меня все-таки отравил, то возможно, это замедлит действие яда. Возможно. Я бы на его месте отравила.»

В голове вертелись мысли о том, что будет, если яд был на пальцах.

«Он так хватался за мои руки…»

Тщательно почистив зубы, она сбросила одежду, забралась под душ и до красна растерла щеткой с мылом каждый сантиметр кожи, которого он касался, а потом все остальное. Вроде бы, стало легче. Завернувшись в полотенце, Вера вышла из ванной и откопала в тумбочке револьвер.

«Никогда больше с ним не расстанусь.»

Оделась, прикрыв кобуру кофтой, взяла с обувной полки летние туфли — ей не хотелось обувать те, которые она сняла в ванной. Ванную вообще хотелось опечатать и больше никогда туда не заходить.

За окном было темно. Она не знала, чем заняться, чтобы перестать вертеть в голове миллион вопросов и страхов. Где-то внутри началась мелкая дрожь, стала распространяться по телу волнами холода.

«Он меня все-таки отравил.»

В памяти появилась картинка, как они с Бартом идут по рынку и он читает вслух вывески: «Мясная лавка, аптека»… Вера стерла с виска холодную каплю и посмотрела на дверь.

«Интересно, если я выйду, меня кто-нибудь остановит?»

Она помнила дорогу до рынка, только сомневалась, что он открыт так поздно.

«Интересно, если я выйду, кто-нибудь узнает об этом? Может быть, попытаются остановить, их можно будет попросить отвести меня к доктору? Или хотя бы господин министр узнает о том, что я сбежала, и попробует меня найти?»

Вероника оттолкнулась от подоконника и подошла к двери. Отодвинула засов и только сейчас поняла, что замок можно открыть только ключом. А ключа у нее нет.

«Когда министр сказал мне, что я переезжаю, он положил на стол связку ключей. Где они? В сумке.»

На заплетающихся ногах дойдя до спальни, она вытряхнула сумку над кроватью, нашла ключи и пошла к двери. Перебрала все. Не подошел ни один.

В отчаянии бросившись к окну, Вероника лязгнула шпингалетами и рванула раму на себя, протянула руку и уперлась в невидимую стену.

«Прекрасно. Как змея в аквариуме. Сиди и жди, когда то, что плещется в крови, сделает своё дело.»

Холодный пот тек с неё ручьями, одежда раздражающе липла к телу, в глазах была режущая нервы яркость. Осторожно усевшись в кресло, Вера подобрала ноги и попыталась дышать ровнее, чтобы унять качку в голове. Не получалось. Она дрожащей рукой достала револьвер, тщательно прицелилась в небо поверх крыш соседних зданий и выстрелила в открытое окно. Место попадания вспыхнуло синим, пуля застряла в воздухе, немного повисела и упала на карниз. Ничего не изменилось.

«Вы в бе-зо-пасности, да-да-да.»

Она истерически рассмеялась в потолок и прошептала:

— О, да, я в безопасности.

Секундная стрелка на часах топталась на одном месте, Веру начало подташнивать, она порадовалась, что желудок уже пустой. Комната кружилась, в ней становилось все темнее.

А потом из портала вышла расплывчатая темная фигура, поклонилась и тихо сказала:

— Госпожа Вероника?

На этот раз это был министр Шен, она поняла это, даже не пытаясь протереть глаза.

— Поймали? — бесцветным голосом поинтересовалась она, не отрывая мутного взгляда от окна.

— Кого? — недоверчиво спросил министр, подошел к окну, закрыл его и щелкнул замками, подошел к Вере, сел в кресло рядом. Она сморгнула с глаз пелену и пелена скатилась по щекам одинокими холодными каплями. Медленно переведя взгляд на откровенно встревоженного министра, Вероника с сардонической улыбкой переспросила:

— Кого? Вы серьёзно? Вы даже не знаете, кого?

— Госпожа Вероника, — холодно выдохнул он, — что происходит?

— Что происходит… — тихо вздохнула она, посмотрела на часы, с горьким сарказмом заглянула в глаза министра Шена, темные, как она привыкла. Сглотнула колючий комок и сказала: — Прямо сейчас отсюда драпает ваша неубедительная копия, унося с собой мои чертежи.

Его взгляд стал ещё холоднее, он тихо рыкнул:

— Будьте так любезны, расскажите, что случилось. Подробно и с начала.

— Подробно, — приподняла брови Вера, криво усмехнулась и качнула головой: — Нет, подробно не получится, это будет «ужасно неприлично».