отсутствовало, Комп не отзывался, ни каких умений, переданных мне Марией, я не ощущал, и не мог ими пользоваться. Проще говоря, я перестал быть одарённым. Обыкновенный неодарённый человек. Конечно, миллионы разумных так и живут, но кто уже вкусил возможность повелевать магическими энергиями, для него это как смерть. Это хуже, чем здоровому человеку ослепнуть.

Тем не менее, говорят, что надежда умирает последней, вот только на надежду и все мои упования. Всё, что я знаю про Розу, а она не только сильный маг, но и немного ясновидящая, позволяет мне надеяться, что через полгода что-то для меня изменится. Мои раздумья прерываются самым неожиданным образом. Что-то мокрое и горячее коснулось моего уха. Рефлексы сработали, и я попытался кувырком уйти в сторону. Но реально, я просто свалился со скамейки, на которой сидел. А над скамейкой вижу головы Батыра, который никак не поймёт, что с его хозяином, почему он не седлает его, Батыра, и не несётся навстречу новым проблемам.

Наверно, слугам для разговоров хватаем тем, ведь каждый день сын хозяйки, молодой виконт, гуляет по парку вместе со своим конём, что-то рассказывает ему, иногда жестикулируя при этом. Конь без всякой узды идёт рядом с хозяином, кажется, что он внимательно слушает хозяина, кивает на его слова. Потом я начал седлать коня и делать пробные выезды.

Матушка охала и ахала, просила подождать ещё месяц, не спешить, а у меня уже всякое терпение заканчивалось, и я почти украдкой, пробовал выезжать на коне в поле. Батыр рвался в галоп, но мне такая тряска была пока противопоказана. Поэтому вначале ездил только шагом, потом потихоньку стал переходить на рысь. Одним словом, выздоравливал и возвращал себе физическую форму я очень медленно. Параллельно с началом конных выездов, начал брать в руки тренировочную шпагу.

Серая Молния и Серый Ветер, мои меч и дага, остались при мне, когда Гудвин телепортировал меня к моему коню. Теперь они лежали на столе в моей комнате. Пока я не буду в состоянии нормально фехтовать, таскать их на поясе, это только народ смешить.

В таких попытках постепенного наращивания интенсивности занятия, в том числе и тренировок по рукопашному бою, правда, только как бой с тенью, прошёл ещё один месяц. Вот теперь я уже уверенно скачу на коне, сражаюсь на мечах, и, даже на полуторных мечах — бастардах. Попросил Луи вызвать Арнольда и рассказал им, как я добирался до места встречи с древним магом. Попросил сопроводить меня в те края.

Мы заказали специальные пики, с очень острыми четырёхгранными наконечниками. Я ведь помню, что мечи воинов не могли проколоть шкуру зурганов, а мужицкие вилы с тонкими штырями — пробивали. Наконечники заканчивались небольшой перекладиной с небольшим крюком, чтобы пику можно было использовать как багор. А перекладина не даст зверю насадиться на пику слишком далеко и дотянуться до охотника.

И вот мы в пути. На этот раз у меня нет моих магических Сумок путешественника, поэтому у нас две лошади под вьюками, и их ведут в поводу Луи и Арнольд. Снова заехали в Вальдбург и остановились в трактире «Старый Топор». Узнал ли меня трактирщик или нет, но виду он не подал, а мне от него ничего не было нужно, поэтому, демонстрировать наше знакомство я тоже не стал. Через четыре дня мы были в деревне, принадлежащей молодому барону Питеру ля Ласену. Спросил у хозяина постоялого двора, как дела у барона. У него было всё хорошо. У них с женой двое детей, я-то знаю, что это приёмные дети, она в положении, ждут третьего. Ну и славненько. Показываться им на глаза я посчитал неразумным, и утром мы поехали дальше. Ещё через четыре дня мы были в Серебрянске. Переночевали в трактире, запаслись продуктами и двинулись в сторону гор. Ещё два дня дороги и мы в треугольной долине, где я оставлял Батыра. Нашли удобное место для стоянки: есть ручеёк, много зелёной травы, и, за лесочком, это место не видно из других мест долины. Как и было договорено ранее, Арнольда оставили здесь с лошадьми, а сами двинулись в горы.

В этот раз, а чётко представлял себе, куда нам надо попасть, и выбирал наиболее легкопроходимую и безопасную дорогу. Долину, ловушку с зурганами, мы обошли стороной и на второй день вышли к бывшей долине под куполом.

Старый маг очень рационально использовал энергию тех пяти сердец Виверны, что взял у меня. Очевидно, он использовал то плетение, которое я теперь называю «Домна», а древние использовали для обеззараживания инфицированной местности. Он накрыл этим плетением территорию чуть больше, чем занимала долина под куполом, тем самым исключил возможность, для кого-либо, выскочить за пределы действия этой «бактерицидной лампы». То, что он сам остался в этой зоне, у меня иногда вызывало сомнения. Нет, я не сомневаюсь в мужестве старого мага, и его способности пойти на самопожертвование. Так наши бойцы подрывали себя вместе с окружившими их фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной Войны, так поступали наши ребята в Афганистане и Чечне. Дед запросто мог пойти на такой шаг. Но у меня есть одно сомнение. Держать эту «Домну» необходимо некоторое время, чтобы быть уверенным, что там, внутри, никто не сумел защититься магией, или закопаться в землю, нырнуть под воду. Две тысячи градусов, это аргумент, но он действует не мгновенно. Вспомните фильм «Терминатор» со Шварценеггером в главной роли, как он сам себя убивал, погружаясь в расплавленный металл. Это ведь не мгновенно происходило.

Так и здесь, вот смотрю я на то, что стало с этой долиной. Камни скал расплавились и заполнили чашу долины, а потом застыли ровной площадкой площадью в несколько квадратных километров. Вот чтобы камни так расплавились, что потекли потоком, как вода, нужно было эту температуру держать довольно долго, не одну — две минуты. А как старый маг мог удерживать такую температуру, находясь внутри этой зоны?

Мы с Луи вышли на этот «плац». Огромная площадь, ровная, словно она заасфальтирована, но это не асфальт, а застывшие камни, как будто сюда излился вулкан. Кстати, а что я знаю про умения Гудвина? Может он и не «Домну» использовал, а вызвал извержение вулканической лавы на ограниченной площади?

Да, в общем-то, и неважно, что он использовал, просто мне очень хочется, чтобы он остался жив. Только вот вряд ли.

Мы поднялись на один край этой площади, а в противоположной стороне, под скалой виднеется какое-то сооружение. На самой скале крупными буквами, высотой метров по