Мои проблемы были далеки от завершения.

Маркус тоже встал, забирая ожерелье. Сумка вернулась в его карман, когда он открыл дверь и махнул мне рукой в коридор.

Проход через зал был тихим, кроме наших шагов. Все столы были пусты, как и тогда, когда я пришла. Единственным человеком здесь был офицер, стоявший впереди.

— Тихий день. Вы работаете по воскресеньям? — Разве это не то, чего начальник полиции должен избегать?

— Обычно нет. Но сегодня — исключение.

То, что он увидел эту фотографию, тоже было для него неожиданностью.

Маркус подошел к двери, ведущей к выходу. Он открыл ее для меня, кивнув на прощание.

После этого я была свободна. Я могла выйти через парадную дверь. Почему же мне казалось, что все это обман? Я была уверена, что в любой момент шеф вызовет меня обратно и скажет, что я больше никогда не буду свободна.

Я ускорила шаги, протиснулась через наружную дверь и вышла на яркий солнечный свет. Как только мои глаза адаптировались к свету, я заметила человека, в котором больше всего нуждалась.

— Ты здесь. — Я бросилась в объятия Исайи.

— Я был здесь с той минуты, как поговорил по телефону с Джимом. — Он указал на тротуар, где стоял Джим, разговаривая по телефону.

Он увидел меня и поднял палец.

Я вдохнула запах Исайи. Он стоял на солнце, одетый в черное. Под чистой тканью его футболки ощущался запах пота. Один вдох, и мой пульс замедлился.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я покачала головой. — Не совсем.

Джим бросился ко мне и вырвал меня из объятий Исайи, обняв меня сам. — Что случилось?

— Честно? — Я бросила взгляд на станцию. — Я не уверена. Что-то не так.

Жуткое чувство ползло по моей коже. Волосы на затылке встали дыбом, как будто кто-то наблюдал за мной. Я отпустила Исайю и оглядела стоянку. Там стояли моя машина, внедорожник Джима и мотоцикл Исайи; в остальном там было пусто, если не считать нескольких полицейских машин.

Но неприятное ощущение не проходило.

Мне чего-то не хватало. Нам всем не хватало чего-то, и так было уже несколько месяцев.

— Что? — спросил Исайя. — Что это?

— Я не знаю, — пробормотала я.

— Они предъявили тебе обвинение? Допрашивали тебя? — спросил Джим.

Я кивнула. — Нет, и да. Я ответила на несколько, но потом отказалась продолжать, если вы не будете присутствовать.

— Хорошо, — сказал он. — В следующий раз вообще не ходи.

— Простите. Мне было любопытно, и я не подумала.

— Давай поедем в фирму и все обсудим, — сказал Джим.

— Мы можем сделать это завтра утром? Я.… мой мозг поджарился, и я эмоционально разбита. — Прежде чем говорить о чем-либо с Джимом, я хотела обсудить это с Исайей.

— Хорошо, — согласился Джим. — Но первым делом завтра утром.

— В восемь часов.

— Отдохни немного. — Он сжал мою руку, кивнул Исайе и пошел к своей машине.

Я не была уверена, что меня беспокоит, но я не собиралась выяснять это на парковке полицейского участка. Поэтому я взяла Исайю за руку и прошептала: — Давай уедем отсюда.

ГЛАВА 26

ИСАЙЯ

Дэш стоял рядом с дверью офиса, когда мы въехали в гараж. Его руки были скрещены, а лицо лишено выражения.

Он был зол.

Как и я.

Женевьева припарковалась на своем месте, а я притормозил рядом с ней на своем мотоцикле. Прежде чем у нее появился шанс, я открыл ее дверь и протянул руку, чтобы помочь ей выйти. Ее ноги только ступили на тротуар, когда два других мотоцикла помчались по улице, наполняя парковку своим грохотом.

Выражения Эммета и Лео совпали с выражением Дэша.

Я взял Женевьев за руку и повел ее в магазин. Дэш уже открывал дверь первого отсека.

— Ты позвонил им? — спросила она.

— Да. — Дэш был моим вторым звонком после Джима. Потом я написал ему перед тем, как мы с Женевьевой покинули отделение, что мы в пути.

— Ты в порядке? — спросил Дэш у Женевьевы, разжимая руки, когда подошел к ней.

На мгновение мне показалось, что он обнимет ее. Он колебался, раздумывая, а потом вырвал ее из моих объятий. Он обхватил ее, крепко сжав. — Прости, что так получилось.

Она напряглась, ее глаза на секунду расширились, но потом она расслабилась. — Я в порядке. И это не твоя вина.

Нет, вина была моя.

Эммет и Лео обошли меня с флангов, стоя в стороне, когда Дэш обнимал Женевьеву. С тех пор как она назвала его дерьмом, он стал другим человеком рядом с ней. Он стал вести себя как брат. Они приспосабливались к жизни как братья и сестры. У них не было такой связи, как у нас с Кейном, но они к этому придут.

Я был рад, что у нее есть он. И Ник тоже. Они присмотрят за ней, если я не смогу.

Потому что одно я знал точно: если бы существовал хоть какой-то шанс, что ей предъявят обвинения за то, что произошло в той хижине, я бы признался в одно мгновение.

Женевьева не провела бы в тюрьме ни минуты.

— Заходи. — Дэш отпустил Женевьеву. — Давай поговорим.

Мы прошли вглубь гаража и обнаружили Брайс, сидящую с Ксандером на руках. Ребенок прихлебывал из бутылочки.

Неужели она только сегодня утром пришла с газетой? Мне казалось, что прошло несколько дней, пока я ждал Женевьеву у вокзала.

Обычно в гараже было не так много мест, где можно было бы присесть, всего несколько подкатных табуретов. Если нам нужно было собраться, мы шли в офис. Но сюда притащили несколько дополнительных стульев и расставили их по кругу вместе с табуретами.

Вокруг Chevy Nova 74-го года, который мы восстанавливали в последний месяц, были разбросаны инструменты. Капот машины был поднят. Дэш и Брайс, вероятно, пришли сюда сразу после того, как я им позвонил, желая быть здесь к нашему появлению. Дэш, видимо, был занят работой.

Как только мы уселись, Лео подошел к стене и нажал кнопку, чтобы закрыть дверь отсека. Никто не произнес ни слова, пока она не опустилась.

— Что случилось? — спросил я Женевьеву, крепко держа ее руку.

Она глубоко втянула воздух. — Маркус нашел в хижине ожерелье моей матери, то самое, которое я искала. Он подозревает, а может, и знает, что я была там.

— Черт. — Мои ноздри раздулись. — Тогда я признаюсь.

— Что? Нет. — Ее рот открылся. — Я ни за что не позволю тебе сделать это. Ты не возьмешь вину на себя.

— Это была моя вина.

— Нет,