соблюдая дистанцию, но прибегая ко всё новым аргументам и подчас повторяя уже высказанные. Президент возражал, правда, довольно вяло, видимо, внутренне ощущая весомость и компетентность директора ЦРУ.

Эйзенхауэр всё же высказал мнение, что данные, которые ему передал Хрущёв во время визита в США, верны, поскольку подтверждаются снимками с самолётов У-2. Он при этом опасался, что его репутация пострадает, если как раз во время подготовки четырёхсторонней встречи на высшем уровне один из самолётов-шпионов потерпит крушение и «его могут представить на обозрение в Москве»424. Это был один из очень редких случаев, когда совершенно случайно вербально воспроизводилось то, что с точностью произошло в действительности в очень скором времени.

Даллес смог убедить президента дать разрешение только на один дополнительный полёт. Он был осуществлён 9 апреля пилотом Робертом Эриксоном и завершился благополучно, хотя советские радары засекли самолёт и попытались сбить его ракетами класса «земля — воздух». Эриксону удалось заснять Семипалатинский ядерный полигон, авиабазу стратегических бомбардировщиков возле посёлка Сары-Шаган к западу от озера Балхаш (аналитики ЦРУ были не вполне точны в определении характера этого военного объекта — на самом деле это был полигон, где проводились испытания первых образцов противоракетного оружия), ракетный полигон Тюратам (будущий космодром Байконур)425.

Снимки показали, что в «подозрительных» районах СССР не осуществляется строительство новых пусковых ракетных установок. Однако обследованы были не все районы СССР, в которых предполагалось наличие неизвестных — уже имевшихся или строившихся ракетных баз, и подозрительный Даллес запросил разрешение президента на ещё один полёт.

Вначале Эйзенхауэр на заседании СНБ отказал Даллесу, явившемуся вместе со своим заместителем по планированию Ричардом Бисселом, которому явно покровительствовал президент, вспоминая его энергичную работу в первые послевоенные годы по осуществлению плана восстановления Европы, известного как план Маршалла426. Директор ЦРУ был настойчив. Он испросил личную аудиенцию, и на этот раз президента удалось убедить. Аллен аргументировал свою настоятельную просьбу тем, что советские ракетные установки дальнего радиуса тайно монтируются на Плесецком полигоне (объект «Ангара») в Архангельской области, что данные о них неполны, а в том случае, если намечаемая парижская встреча на высшем уровне окажется успешной, полёты У-2 вообще придётся прекратить, и США не будут располагать необходимой информацией.

Эйзенхауэр дал согласие на полёт при условии, что он будет проведён в течение ближайших двух недель, то есть не непосредственно перед совещанием на высшем уровне в Париже, которое к этому времени было уже назначено на середину мая (об этом было договорено с президентом Франции Шарлем де Голлем, посетившим Вашингтон в апреле, и с премьер-министром Великобритании Гарольдом Макмилланом по телефону).

Поскольку в течение этого времени осуществить полёт не удалось из-за облачной погоды в наиболее важных для фотосъёмки районах, Даллес с большим трудом добился продления президентского разрешения до 1 мая. Эйзенхауэр заявил ему, что после этой даты (о том, что этот день в СССР является одним из главных государственных праздников, ему не напомнили) не должна осуществляться ни одна операция, которая может быть воспринята как провокация перед конференцией на высшем уровне[17] 427.

Случилось так, что погода улучшилась именно накануне 1 мая. В это утро с американской базы в Пешаваре (Пакистан) по личному распоряжению Даллеса в воздух поднялся опытный пилот Фрэнсис Гэри Пауэрс, совершивший на У-2 уже пять разведывательных полётов. Даллес назвал начавшуюся операцию «Overflight», что можно приблизительно перевести как «Перелёт». Самолёт летел на высоте свыше 18 километров со скоростью 720-780 км/ч. После вторжения в воздушное пространство СССР к югу от Кировабада лётчик вновь сделал снимки полигона Тюратам, а затем направился в сторону Свердловска, чтобы сфотографировать завод, выпускавший, по предварительным данным, оружейный плутоний. Удалось снять заводские объекты, после чего за самолётом началась охота.

О нарушении советской границы в день «международного пролетарского праздника» было немедленно после обнаружения самолёта доложено Хрущёву. Взбешённый лидер страны приказал главнокомандующему войсками ПВО СССР и заместителю министра обороны Маршалу Советского Союза Сергею Бирюзову уничтожить самолёт любыми средствами. Сбить У-2 истребителями МиГ-15 бис никак не удавалось из-за большой высоты полёта. Тогда в сторону самолёта начали запускать ракеты новейшего класса, только принятые на вооружение, способные подниматься на необходимую высоту и обладавшие системой самонаведения на воздушную цель.

При этом произошёл трагический инцидент. Между командованием авиационной части и ракетной установки не было и не могло быть согласованности, так как по приказу Бирюзова в действие одновременно были приведены обе системы ПВО. В результате две ракеты, пущенные одна за другой, обнаружили две цели, соответственно направившись к каждой из них. Второй целью оказался советский истребитель, продолжавший преследовать У-2, но никак не имевший возможности подняться на необходимую высоту. Ракета поразила самолёт старшего лейтенанта Сергея Сафронова, машина была уничтожена, лётчик погиб. Он был посмертно награждён орденом Красного Знамени, а обстоятельства гибели были строжайшим образом засекречены (о них стало известно только в конце 1980-х годов)428. Всего было выпущено 14 ракет, и только две из них попали в цель, из которых одной оказался советский самолёт429.

Что же касается самолёта Пауэрса, то он был разрушен не полностью. У него было отбито хвостовое оперение, и он начал падать. Пауэрса перед полётом предупредил кто-то из доброхотов, случайно это обнаруживших, что кресло-катапульта в случае приведения его в действие должно взорваться. Официально ему об этом не сообщали, но в этом, собственно говоря, не было необходимости, ибо, как мы уже знаем, он обязан был расстаться с жизнью в подобной ситуации. Во время падения на высоте 5 километров ему с большим трудом удалось выбраться из кабины и воспользоваться парашютом. Пауэрс приземлился у деревни Косулино Березовского района Свердловской области и был задержан местными жителями, которым он тщетно предлагал доллары за помощь в его укрытии.

Как видно, при всей изощрённости Даллеса и его службы понять советскую, в частности крестьянско-колхозную, ментальность они не были в состоянии. Вскоре неподалёку были найдены остатки сбитого самолёта. У лётчика обнаружили некую инструкцию, острый нож, пистолет с длинным стволом, а также несколько пар золотых часов, несколько золотых колец, 5 тысяч советских рублей и записку на русском языке: «Я американец и не говорю по-русски. Мне нужны пища, убежище и помощь. Если вы мне поможете, вас наградят за это». Была также найдена иголка в полом отверстии долларовой монеты со смертельной дозой яда430. Все эти противоречия ещё и ещё раз подтверждали, что далеко не всё в порядке было в американском разведывательном сообществе, что Даллес не добился искомого полного единства шпионских служб под его руководством, что не