На самом деле я больше не смеялась, а смотрела с некоторым недоумением. Он меня искал? Даже после того, как купился на детскую выходку с чужим именем и номером телефона. Но зачем? В нашем городе все бабы перевелись?

— Не перевелись, — заверил Ян, и я даже не удивилась, что последние слова произнесла вслух. — Но после тебя у меня никого не было.

Остывший чай пошёл через нос, и я, закашлявшись, утёрла ладонью лицо, заметив глубокомысленно:

— М-да?

Ян достал из внутреннего кармана носовой платок и протянул мне.

— Да.

— А что так? Хотел вновь от альтернативной батарейки подпитаться?

Не то чтобы меня задели слова об альтернативном источнике… Если только чуть-чуть, но женская солидарность взыграла, да и грешно было бы не попенять этим типу, который без зазрения совести рассказывает о том, как привык использовать женщин в моём мире.

— Хотел, — и не подумал отпираться Ян. — Уж больно мне понравился процесс и… качество зарядки. Хоть сейчас готов повторить.

Я отвела глаза и пробормотала:

— Врёшь ты всё.

А он не ответил, оставляя мне самой решать, почему. То ли потому, что я права, то ли просто не захотел попросту сотрясать воздух, потому как любым возражениям я бы сейчас всё равно не поверила бы — мы оба прекрасно это понимали.

Удивительно, но после этого эпизода общаться стало легче. Настороженность не ушла полностью, но мы теперь по крайней мере не ждали друг от друга подвоха, а общались как одноклассники, которые не виделись двадцать пять лет, а теперь вдруг встретились и мучительно ищут общие темы для разговоров. Хотя нам было проще, у нас этих тем было целых две и обе они, к радости внезапно обретённого папаши активно шевелились. Словно тоже участвовали в разговоре.

Когда пришло время ложиться спать, а Элар со Сливкой всё ещё не вернулись, я повела Яна в спальню. Он с удивлением и умилительной брезгливостью осмотрелся по сторонам, просканировал гнездо непорочной любви (точно непорочной! Я денно и нощно бдю), в котором ночевали наши молодые, и задумчиво пробормотал:

— Стесняюсь спросить, а куда ты собираешься уложить меня?

Клянусь, я ничего такого не подумала! Но почему-то всё равно покраснела.

— На пол, — буркнула, пряча глаза. — Или можешь наверх залезть. Свежее бельё я тебе дам, а Сливка с Элом сегодня, кажется, уже не вернутся.

Я думала он станет возражать, но Ян внезапно согласился, из-за чего меня накрыло совершенно алогичным приступом разочарования. К тому же опять вернулась дикая неловкость. Поэтому на диван я восходила не как на Голгофу, конечно, но как на ложе из гвоздей — точно.

Ян с интересом наблюдал за моими телодвижениями, стоя возле выключателя. Выражение лица у него при этом было дивное, хотя уверена, подлец едва сдерживал смех, потому что, скажу я вам, принять горизонтальное положение, если к твоему животу привязали двадцатикилограммовый мяч, а к спине — матрас, не так уж и просто. Дождался, пока я натяну одеяло до подбородка, погасил свет, пошуршал одеждой и с тихим вздохом вытянулся рядом со мной, но на полу.

Хотелось бы сказать, что я долго всматривалась в темноту ночи, мучаясь от ставшей привычной бессонницы, но, как назло, отрубилась я почти моментально, к тому же проспала беспробудно до самого утра (даже в туалет за всю ночь ни разу не сбегала, а обычно меньше двух раз не получалось).

А утром проснулась на диво отдохнувшей, с томной негой в мышцах и глупой улыбкой на губах. Пробуждение, правда немного испортил тот факт, что под собственным одеялом я обнаружила Яна, властно обнимающего мой живот, а в изголовье Сливку и Элара. У последних были такие лица, что я реально перепугалась за их психическое здоровье. Бедным детям, может, теперь до конца жизни будут кошмары сниться…

Локтем ткнула Яна в бок, чтобы хоть отодвинулся, раз просыпаться не торопится, а тот промычал, потёршись носом о мой затылок:

— Бро, пожалей мои старые кости, я и без твоих тычков их о ваш пол за ночь отбил.

Элар выразительно хмыкнул, и рука на моём животе напряглась.

— Брошка? — В Сливкином голосе отчётливо прослеживались следы паники и желания убивать, и именно они заставили меня снова — уже более ощутимо — врезать соседу по дивану локтем по рёбрам.

На этот раз он вскочил моментально, я же, проклиная всё на свете, перевернулась на спину и подняла ноги вверх, напрягла спину и опустила их вниз. С недавних пор из положения лёжа я могла подняться только совершив это нехитрое упражнение.

— Что ты делаешь? — испуганно спросил Ян.

— Поднимается она, — ответил Элар, подхватывая меня под руку и помогая встать на ноги, и от холода, которым был наполнен его голос, на подоконнике, кажется, замёрзли цветы.

Сдаётся мне, разговор с «детьми» состоится прямо сейчас, и обсуждать мы будем не их свадьбу, а нашу с Яном совместную ночёвку.

Ох.

— Злюк, не корчи рожи, Сливка, закрой рот — муха залетит, Ян… — Я посмотрела на него и стыдливо кашлянула, намекая, что кому-то неплохо было бы уединиться и как-то решить вопрос с утренней… хм… физиологией. — … можешь занять ванну первым, пока я объясню нашим детям, почему ты оказался в моей кровати.

— Я оказался, я и объясню, — решительно возразил он и, подхватив с кресла аккуратно повешенные брюки, принялся одеваться. — А ты можешь пока сходить в душ.

Я подумала немножко и… махнула рукой! Да пожалуйста! Хочется ему первый удар принять на себя, возражать не стану.

Растолкав пузом народ, я проложила себе путь к коридору, но уже на пороге поймала растерянный Сливкин взгляд и, сжалившись, обронила:

— Гваделупец пожаловать изволили, а я, как назло, без степлера!

До ванной шла в гробовой тишине, а что они говорили позже, не слышала из-за шума воды. Когда же вышла, нашла на кухне лишь Сливку.

— Эл на работу ушёл, — сообщила она, глядя на меня недоверчиво и подозрительно. — Яннис тоже по делам. Просил передать, что зайдёт чуть позже… Вы и в самом деле решили жить вместе?

Ах ты ж хитровыделанный гваделупец! Взять удар он на себя решил, как же!

— Нет.

— Нет? — Убейте меня, но Сливка, кажется расстроилась. — А почему? Хорошая же идея.

Я села на стул, погладила живот, оставив руки под грудью и прямо спросила:

— С чего это? Яна я вчера второй раз в жизни увидела. Думаешь, жить с чужим человеком под одной крышей — это здорово? Спасибо, я уже пробовала. Больше не хочу.

— Ну, он же не чужой, — возразила она, нервно пряча за уши выбившиеся из хвоста спиральки волос. — К тому же и Йонас говорил, что детям лучше всего быть рядом с отцом… Ну и спали вы вместе… Я и подумала…

Она замолчала и, виновато улыбнувшись, отвернулась к холодильнику. Достала продукты для завтрака. Я безмолвно хмурилась, наблюдая за её скованными движениями. Всё-таки Ян оказался знатным говнюком! Наврал с три короба, а виноватой себя чувствую почему-то я. Особенно после того, как Сливка добавила: