Ее ладонь на моей щеке, ее губы прижались к моим.

Время остановилось, когда она поцеловала меня так, как никогда раньше.

— Ты не будешь добр к моему сердцу, Адам Коннор, — прошептала она против моих губ. — Ты уже делаешь больно.

Я провел рукой по ее волосам и, удерживая ее голову неподвижно, взял ее за губы. Она позволила мне. Она так сладко стонала, так уже была готова ко мне.

Знала ли она, что ее рука дрожит, когда она лежит на моей щеке? Что она влюблялась в меня, даже когда я целовал ее, как будто она уже была моей? Знала ли она, как сильно меня губит?

Я прикоснулся своими губами к ее губам более твердо. Я убрал руку из— под нее и взял ее прекрасное лицо в свои ладони. С каждым стоном, с каждым вздохом я брал от нее немного больше. Я взял все в себя и сказал себе, что это будет все. Что мои ночи и дни, и все, что между ними, будет наполнено этой женщиной. Что я не позволю ей уйти. Я был бы ее домом. Я бы подарил ей семью. Я был бы ее семьей. Ее сердцем.

В этой постели, ее губы на моих, ее руки держатся за мои запястья, я без слов пообещал ей, что возьму у нее все, что смогу, и взамен отдам ей весь мир.

Я был бы тем ветром, который она так любила ощущать на своей коже, ветром, который вызывал умиротворенную улыбку на ее губах. Я был бы ее любовью.

Тот, кто разрушил проклятие, в которое она так сильно верила.

Если бы у нее был ребенок, я бы отдал ему свой мир. Взамен все, что я возьму от нее будет разбитое, но все еще сильное сердце в ее груди.

Она отпустила мое запястье, и одна ее рука легла мне на грудь, скользя все ниже и ниже. Ее бедра беспокойно двигались, ее тело постоянно двигалось рядом с моим. Я отпустил ее губы и стянул рубашку, чтобы ощутить на себе ее руки.

Запыхавшись от моего поцелуя, она даже не колебалась, прежде чем снять свою.

— Люси, — тихо прорычал я, снова обнимая ее, ее соски упирались мне в грудь.

— Я хочу тебя, — прошептала она. — Я снова хочу, чтобы твой член был внутри меня. Растяни меня широко, Адам.

Ее грязный, грязный рот…

— Ты можешь получить меня, все, что захочешь, Люси.

— Сейчас, — прошептала она, ее рука проскользнула между нами, ее ноги запутались с моими, как будто хотела убедиться, что я останусь.

Она быстро расстегнула мои штаны, и ее рука оказалась на моей горячей плоти, вытаскивая мой член. Поглаживание.

— Я серьезно влюблена в твой член, — пробормотала она, закрыв глаза и прикусив губу. — Ты даже не во мне, а у меня уже ноги трясутся.

— Хорошо, — сумел грубо сказать я. — Мой член единственный, который у тебя будет в течение достаточно долгого времени, насколько я знаю.

Она рассмеялась, красивый звук.

— Всегда так уверен в себе. Ты едва научился целоваться. На твоем месте я бы не была так уверена в себе.

Мои бедра двигаются сами по себе, я позволяю ей играть со мной, гладить меня. Она наклонила голову и смотрела, как ее рука двигается по мне, когда я закрыл глаза. Было темно, но я знал, что она могла видеть достаточно. Мой член пульсировал в ее руках, увеличиваясь и твердея. Когда она провела большим пальцем по головке, я просочился на ее пальцы, более чем готовый проникнуть в ее тугую, влажную киску. Я грубо поднял ее голову и целовал ее, пока она снова не запыхалась.

Ее рука сжалась вокруг меня, когда я зарычал ей в рот, целуя ее сильнее.

Когда она была пьяна на моих губах, я отстранился и укусил ее за подбородок. — Я думал, ты хочешь взять меня внутрь себя. Ты закончила со мной играть?

Она отпустила меня и потянулась вниз, стягивая нижнее белье. Как только она закончила, я потянулся к ее ноге и перекинул ее через свое бедро.

Я сжал изгиб ее задницы, закрыв глаза и запоминая ощущение ее под моими руками.

— Адам, — нетерпеливо простонала она.

Я уронил голову ей на грудь.

— Люси. Я не планировал этого. У меня нет с собой презерватива.

Ее стон заставил мой член дернуться.

— Ты… чист? — она спросила.

— Конечно.

— Ну… я тоже. Если ты хочешь… то есть… потому что… я хочу…

Упершись лбом в ее грудь, я потянул ее бедра и втолкнул в нее головку своего члена.

— Боже, — простонал я, чувствуя, как ее горячая плоть пульсирует вокруг меня.

— Да… — простонала она, с тихим стуком опуская голову на подушку.

— Да.

Она была такой тесной. Одна из ее ног все еще была на одном уровне с моим бедром, так что я позаботился о том, чтобы поднять другую повыше, чтобы было легче скользить. У меня было искушение снова ввести еще один палец в ее задницу, как и в прошлый раз, но я не хотел испытывать судьбу. Этого… этого было более чем достаточно.

С трудом сглотнув, я погрузился в нее глубже, дюйм за дюймом.

Прежде чем я успел дойти до конца, она потянула меня за волосы и яростно поцеловала.

С жаром отвечая на ее поцелуй, я вытащил из нее влагу и вонзил обратно, моя хватка на ее заднице крепчала.

— Адам… — я шептал ей на губы. Самый сладкий шепот.

— Ты же не собираешься снова спрашивать меня, вошел я или нет?

С ее губ сорвался сдавленный смех.

— Нет. Там все в порядке.

— Хорошо, — пробормотала я и снова втянулась. — Хочешь все?

Она кивнула и закусила губу, прижавшись своим лбом к моему.

— Сделай это.

Я двинул бедрами вверх, в то же время притягивая ее к себе.

Она застонала, ее спина выгнулась, ее мышцы сжались вокруг меня.

— Это внутри. Это внутри.

Я рассмеялся, стараясь, чтобы это было как можно тише. — А ты промокла.

Опять таки.

— Ага. — Ее рука двигалась вверх и вниз по моей руке, пальцы дергались при малейшем движении моих бедер.

Я вытащил и снова ударил, запустив нас в медленном, но устойчивом ритме. Закрыв глаза, я прислушивался к ее прерывистому дыханию.

— Я не продержусь долго, — прошептала она так, будто ей было больно.

Я перестал двигаться.

— Я причиняю тебе боль?

Она тихо рассмеялась.

— Да, но ты делаешь так больно. Я чувствую, что лечу. Мне даже все равно, кончу я или нет, это… — Она застонала и задохнулась, когда я несколько раз вошел в нее, а затем снова замедлился. — Это потрясающе. Я изо всех сил стараюсь молчать, но… Ее дыхание сбилось, когда я начал входить в нее сильнее и быстрее.