В кормовой части корабля открылось несколько люков, и оттуда появились невиданные механизмы.

Грег понял — случилось чудо, на которое не уповал ни один человек.

К ним пришла помощь. Негаданная, запоздалая, но…

Трудно описать чувства людей, приготовившихся встретить смерть, когда необычные механизмы проворно выстроились в цепь и вдруг начали жалить сервоидов ослепительными лучами света.

На равнине перед городом взметнулось пламя, рокот взрывов закладывал уши, глазам было больно смотреть на резкие вспышки излучения, но Грег, выпрямившись в полный рост, жадно впитывал взглядом картину внезапного скоротечного боя, пока фигуру последнего из сервоидов не поглотило пламя.

Отшельник и сопровождавший его невиданный механизм остановились невдалеке от севшего корабля.

Их участие в скоротечной схватке уже было излишним.

Наступившая тишина оглушила Хогинса. Он стоял, ничего не понимая, судорожно сжимая в руках электронный бинокль, и ждал дальнейшего развития событий, не в силах предугадать, что же на самом деле принес внезапно появившийся корабль — неожиданное спасение или новую форму механической смерти?

С тихим шипением пневматики открылся внешний люк шлюзовой камеры.

Короткий трехступенчатый трап глухо стукнул о землю.

Из корабля появились двое: мужчина и женщина.

Грег не мог разглядеть их усталых лиц, но внезапно подкативший к горлу комок безошибочно подсказал — ЭТО ЛЮДИ.

Побережье. Неподалеку от места крушения фрегата «Гекуба»

Он часто приходил сюда на закате, когда солнце кровавой каплей медленно стекало за линию горизонта, окрашивая поверхность океана в багряные тона.

Крупный желтый песок пляжа казался в такие часы сиреневым, на его фоне ярко выделялись рыжеватые от покрывавших их окислов, полузасыпанные прибрежными барханами корпуса его менее удачливых собратьев.

Иные чувства.

Людям никогда не понять, что испытывал он, застыв, будто изваяние, на гребне песчаного холма. Притихшая природа, казалось, чего-то ждет, даже ветер ненадолго успокаивался, не тревожа рябью зеркальную гладь воды, по которой медленно перекатывались пологие, ленивые волны.

Он размышлял, воспринимая особенную красоту гармонии данного места. Ему казалось, что на этом берегу у кромки воды, среди ржавых эндоостовов древних машин, сходятся пространство и время…

Так оно и было. Только теперь Отшельник стоял тут не один.

Прощальные лучи солнца, отражаясь от кучевых облаков, окрашивали броню «Фалангера» и «Хоплита» в опалесцирующие тона.

Две древние машины испытывали в данный момент схожие чувства.

Красота багряных вечерних красок не несла зловещих оттенков, казалось, что это не закат, а заря.

На Араксе наступало иное время.

Время собирать камни, строить, творить, создавая будущее, где люди и мыслящие машины сотрут границы прошлого, разделявшие их на рабов и хозяев.

— Какой красивый закат… — Даша склонила голову на плечо Рауля, любуясь окружающим пейзажем.

Рауль посмотрел на облитые багрянцем фигуры двух исполинских серв-машин и тихо произнес, ласково проведя рукой по волосам Даши:

— Действительно красиво.

Она улыбнулась.

Право на счастье. Право жить, любить и быть любимой. Величайшая ценность, какая существует в мире.

Даша взглянула на берег, и ей вдруг подумалось: Теперь Отшельнику придется искать себе новое имя. Он больше уже никогда не будет одинок.