– Эта догадка делает честь вашему уму. За все надо платить. А мы давно повязаны с вами, особо опасным убийцей, одной веревочкой. По большому счету мы ничем не отличаемся от вас и вам подобных – ни методами, ни стилем. С известными оговорками, конечно. Но мы много вложили в вас, создали вам капитал, имя – вы знаете, что я имею в виду.

– Что я должен делать? – устало спросил Александр.

– То, что вам скажут. А по большому счету – то же самое, что вы делали раньше. И на тех же условиях.

– Я должен буду вернуться в Москву?

Координатор отрицательно покачал головой.

– Там и без вас люди найдутся. Мы же переправим вас… Впрочем, об этом вам еще рано знать. Отдыхайте, набирайтесь сил, они вам еще пригодятся.

Координатор уже повернулся, чтобы уйти. Сделал шаг в сторону выхода, но в самый последний момент остановился, словно наткнувшись на невидимое препятствие, снова развернулся и спросил неожиданно:

– Вы никогда не думали, в чем причина всех ваших неприятностей?

Вопрос прозвучал как минимум странно.

– Не-е-ет… А что?

– Если бы вы хоть раз задумались над этим, у вас было бы куда меньше проблем. Впрочем, тогда бы мы не работали вместе.

Солоник закашлялся.

– Так в чем же причина?

– В вас. Вы никак не можете совместить реальное и умозрительное, желания и возможности… Для того чтобы найти разумный баланс, следует или опустить планку желаний, или поднять планку возможностей. А у вас поднимаются обе планки. Вы поняли мою мысль?

– Не совсем, – честно признался Саша и тут же произнес: – А какая теперь разница?

– Для вас в вашем теперешнем положении – действительно никакой, – согласился Координатор. – И все-таки я прошу об этом подумать.

Он ушел, оставив недавнего собеседника в одиночестве.

Солоник поднялся, прошелся в полутьме комнаты, разминая затекшие от длительного сидения ноги, подошел к дверному проему, выглянул в пустынный коридор…

По лицу этого человека никак нельзя было догадаться, о чем он теперь думает. Может быть, в эти минуты он вспоминал прожитое: провинциальный Курган, где прошли его детство и юность и откуда все началось. Может быть, зоны, где ему пришлось сидеть, или Центр подготовки в бескрайней казахской степи. Наконец, лица людей, которые он видел сквозь оптический прицел снайперской винтовки…

А может быть, и действительно он впервые в жизни задумался, что же это такое: совмещение возможностей и желаний, реального и умозрительного?

Впрочем, об этом уже подумали за него. Жизнь продолжалась, и он, Александр Македонский, ставший самой зловещей и страшной фигурой в постсоветской России, тот самый Солоник, в которого уже играли дети и которого боялись самые влиятельные авторитеты преступного мира, никак не мог определить, кто же он на самом деле: преследователь или преследуемый, палач или жертва?

В коридоре вновь послышались шаги. Выйдя из полутемной комнаты, Саша увидел своего серенького куратора – того самого.

– А теперь, Александр Сергеевич, – корректно улыбнулся тот после приветствия, – давайте поговорим о вашем будущем… Надеюсь, стрелять вы еще не разучились?!