litbaza книги онлайнИсторическая прозаЧапаев - Павел Аптекарь

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 85
Перейти на страницу:

Во время первого просмотра «Чапаева» с участием высокопоставленных партийных и государственных работников в конце лета 1934 года тогдашний руководитель советского кино Борис Шумяцкий вышел из зала, не пожав режиссерам руки и не сказав им ни слова. Вероятно, он опасался, что фильм вслед за пьесой «Дни Турбиных» обвинят в реабилитации и даже восхвалении белогвардейцев и примут соответствующие оргвыводы. Есть легенда, что «Чапаева» спасла реакция членов ЦК красных конников, председателя Реввоенсовета Климента Ворошилова и командарма Семена Буденного, которые отреагировали на сцену психической атаки словами: «Красиво идут, черти!» Решающим был день 4 ноября 1934 года, когда «Чапаева» показали Сталину, Вячеславу Молотову, Ворошилову и председателю Центрального исполнительного комитета Авелю Енукидзе. «Я волновался отчаянно за оценку всей картины в целом. Мне хотелось пригласить на этот просмотр режиссеров, но, не видя активно положительного отношения к картине, я не рисковал сразу ставить этот вопрос. Начиная с первой сцены “А как думает комиссар”, стала складываться положительная оценка. Когда лента заканчивалась, И. В. поднялся и, обращаясь ко мне, заявил: “Вас можно поздравить с удачей. Здорово, умно и тактично сделано. Хорош и Чапаев, и Фурманов, и Петька. Фильм будет иметь большое воспитательное значение. Он — хороший подарок к празднику”. При представлении И. В. и другие хвалили работу как блестящую, правдивую и талантливую. С. Васильев на это ответил благодарностью, заявив, что они, делая ленту, сильно волновались… Теперь рады, что их усилия не прошли даром», — писал после высочайшего просмотра Шумяцкий. Несмотря на высокую оценку фильма, правка «Чапаева» первыми лицами государства продолжалась и после его выхода на экран. 20 декабря 1934 года во время шестнадцатого (!) просмотра ленты Сталин и Ворошилов попросили вырезать часть реплики главного героя, где тот говорит, что если подучится, то сможет командовать в «мировом масштабе», и ограничить его притязания фронтом. Слаженная и вдохновенная работа режиссеров и актеров помогла создать яркое произведение искусства, признанный шедевр, который вслед за «Броненосцем Потемкиным» стал одной из визитных карточек советского кино.

Многие эпизоды стали классикой не только отечественного, но и мирового кинематографа. В первую очередь это «психическая атака» каппелевцев, контратака чапаевцев, которых ведет вперед начдив «на лихом коне», и гибель главного героя. Лаконичный (вчетверо короче расстрела на лестнице в «Потемкине») и выразительный эпизод вошел в учебники киноискусства, так же как и два других эпизода: когда Чапаев с помощью картошки и чугунка разъясняет комиссару, где должен быть командир в различные моменты сражения, и когда руководит боем на тачанке, с которой разит врага из пулемета его верный адъютант.

Первый показ «Чапаева» 7 ноября 1934 года положил начало триумфальному шествию фильма по всему Советскому Союзу. Не обошлось без мелких шероховатостей. Через три дня после премьеры, 10 ноября, критик Хрисанф Херсонский написал в «Известиях»: «В фильме очень неуверенно, неполно и поверхностно показан Фурманов — представитель партии, воспитывавшей чапаевых…» В тот же день во время очередного кинопросмотра в Кремле Шумяцкий назвал слова критика «загибом».

С ним согласились руководители партии и государства. «Ох уж эти критики. Такие вещи пишутся неспроста. Они дезориентируют. Люди нашли очень правильные краски для создания образа комиссара. А их тянут в другую сторону», — заметил Сталин. В присутствии Шумяцкого он переговорил с главным редактором «Правды» Львом Мехлисом и пообещал, что уже 12 ноября в главной газете страны появится статья с «правильной ориентировкой».

Через несколько дней мнение журналистов о картине резко изменилось: «Всем, всем, всем нужно посмотреть эту картину». Вскоре, 21 ноября, высказалась и «Правда»: «“Чапаева” посмотрит вся страна». В декабре 1934 года Сталин во время очередного просмотра отметил, что все кинематографисты должны подтягиваться к таким фильмам, как «Чапаев», учиться у его авторов мастерству и вкусу.

Сталин и другие советские лидеры требовали от Шумяцкого изготовить максимально возможное число копий, чтобы показать их по всей стране. Когда вожди узнали, что звуковой вариант «Чапаева» невозможно показать во многих клубах и кинотеатрах из-за отсутствия нужной аппаратуры, они потребовали ускорить ее производство и закупку за рубежом. Кроме того, начальнику управления кино поручили создать «немой» вариант лучшего, по мнению Сталина и его окружения, советского фильма.

Но горожане и жители деревни до отказа заполняли кинотеатры и клубы без всяких указаний свыше. До конца 1930-х годов фильм посмотрели, по разным оценкам, от 45 до 60 миллионов человек. Кинопросмотры превращались в демонстрации: кинохроника запечатлела кадры, на которых колонны зрителей шли в клубы и кинотеатры под транспарантами «Мы идем смотреть “Чапаева”». В ленинградском кинотеатре «Сатурн» его ежедневно демонстрировали два года подряд. Школьники и студенты экономили на завтраках и мороженом, чтобы еще раз посмотреть любимый фильм и похвастаться перед друзьями, что обогнали их по числу просмотров; не отставали от детей и взрослые. По свидетельству Шумяцкого, главный кинозритель (и кинокритик) страны Иосиф Сталин к марту 1936 года, то есть меньше чем за полтора года, посмотрел его 38 раз. Впрочем, вождь и учитель выделял «Чапаева» не только числом просмотров. Этот фильм был единственным, который Сталин отдельно упомянул в декабрьской статье, посвященной пятнадцатилетию советского кино, его режиссеры, Георгий и Сергей Васильевы, стали первыми кинематографистами, удостоенными ордена Ленина. Весной 1936 года, когда советские газеты восторгались вышедшим на экраны новым фильмом о Гражданской войне «Мы из Кронштадта», Сталин заметил: «Картина сильная, хорошая, но не “Чапаев”» — и назвал последний «лучшим фильмом».

Любовь к фильму и его главным героям породила не только умело выстроенная драматургия, но и образ самого Чапаева. В отличие от прежних историко-революционных фильмов, в которых главные герои выглядят великими и монументальными, далекими от простых людей, драматургия «Чапаева» выстроена совсем по-иному: авторы сценария общаются с героями и сюжетом не снизу вверх, а на равных, яркие и в то же время бесхитростные персонажи, их действия и переживания близки миллионам людей. Один из режиссеров, Сергей Васильев, отмечал: «Если зритель не подражает нашему герою, картина теряет свою ценность… Когда действуют Петька или Чапаев, зритель чувствует их близкими самому себе, чувствует в них таких же людей, как он сам, как каждый сидящий в зале, как людей, имеющих качества, которых еще не имеешь и которые все-таки можно иметь». Даже исключительное мужество в бою не ставит их выше зрительного зала. Как писал один из кинокритиков, кажется, что после окончания сеанса можно подойти если не к главному герою, то к Петьке или Еланю и попросить у них закурить.

Еще один секрет успеха — яркая и нестандартная манера представления героев. Они говорят простым и выразительным языком, который легко и с удовольствием воспринимает зритель. В «Чапаеве» много комедийных сцен: Гражданская война с ее смертями, кровью, болезнями, голодом предстает едва ли не карнавалом. Яркая утопия оказалась востребованной в повседневной советской жизни. Это было частью работы власти и государства с исторической памятью. Кинематограф был призван формировать мировоззрение советских людей, особенно молодежи. Образы бесшабашных и одновременно преданных советской власти Чапаева и его соратников были идеальными в этой конструкции.

1 ... 73 74 75 76 77 78 79 80 81 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?