— Эйнджи вообще со мной не разговаривала. Сторонилась, как чумы.

— Во сколько вы уехали на собрание? — спросил Ковач.

Брови Эрскина поползли вверх.

— Меня в чем-то подозревают? — спросил он, изобразив легкое удивление.

Тони одарила Ковача взглядом кобры.

— Нас наказывают, Грег. Или ты этого не понимаешь? Полиция не любит, когда ей показывают ее недоработки.

Ковач смерил ее взглядом типичного копа:

— Я всего лишь пытаюсь выстроить последовательность событий, мэм, вот и все.

— Я уехал вскоре после Тони, — ответил Грег. — А на собрание приехал — дорогая, ты помнишь, во сколько? Примерно в половине девятого или без пятнадцати девять.

— Да, примерно во столько, — обиженно подтвердила супруга. — Потому что ты опоздал.

— Я занимался печкой, — Эрскин сделал каменное лицо и повернулся к Элвуду: — Пойдемте, я покажу вам вход в подвал.

— Мы можем идти, сержант? — спросила Тони Эрскин. — На мой взгляд, вечер несколько затянулся.

— Вы еще будете мне рассказывать! — буркнул Ковач и махнул рукой, мол, идите.

Кейт вышла вслед за ними из комнаты, однако тотчас свернула к входной двери, оставив Тони Эрскин произносить обвинительную речь перед стайкой своих подопечных.

«Наши жизни тоже что-то значат». Этот лозунг красовался над входом в центр «Феникс». Клеенка, на которой он был написан, трещала и громко хлопала под каждым порывом ветра.

— Пойдет снег, — сказала Кейт, засунув руки в карманы пальто и втянув голову в плечи, поежилась. Не из-за плохой погоды, а того холода, что царил внутри. Она отошла к дальнему концу крыльца, подальше от желтой мигающей лампочки, которую не поменяли с самого лета, подальше от входной двери.

Если Тони Эрскин не нравятся два полицейских автомобиля, стоящих у тротуара, то что она скажет, когда сюда нагрянет разыскная бригада в полном составе? Эти наверняка припаркуют фургон прямо посреди лужайки. Полицейские уже начали обход соседних домов — стучали в двери, выспрашивали, не видел ли кто подозрительной машины или мужчины, который бы что-то тащил, или мужчину вместе с юной девушкой — что угодно, что дало бы им хоть какую-то зацепку. Несмотря на поздний час, в соседних домах еще не легли спать. В окнах горел свет, и время от времени то в одном, то в другом окне можно было заметить фигуру: какой-нибудь любопытный отдергивал штору, чтобы выглянуть на улицу.

— Кейт, мы не знаем, что произошло! — произнес Куинн.

— Думаю, вряд ли можно утверждать, что Эйнджи порезалась, брея ноги, — парировала Конлан.

Перед ее мысленным взором вновь возникла кровь, и Кейт передернуло. Кровь на полу. Кровь на кафельной плитке, окровавленные полотенца. При мысли об этом ее охватила омерзительная слабость, и она всеми силами пыталась ее побороть.

«Ты должна быть смелой, Кейт. Положи свои страхи в коробку. Коробку задвинь подальше, с глаз долой. Смотри случайно не надорви ее стенки».

— Лично мне представляется следующее, — сказала адвокат, сглатывая застрявший в горле комок. — Он прокрался в дом сквозь черный ход. Схватил ее, когда она была наверху. Судя по кровавым следам в ванне, была борьба. Причем следы принадлежат Эйнджи. Может, он ее убил, а может, лишь начал свое дело. Но скорее первое. Он выпустил ей в ванне кровь — в противном случае крови было бы больше и она была бы везде. Он хочет, чтобы все подумали, что она ушла сама, и потому пытается вытереть следы крови, но торопится и потому не успевает убрать все. Однако даже такой плохо наведенный порядок дал бы ему выигрыш во времени, если бы мы не нагрянули сюда.

— Но как он узнал, что она здесь?

— Не знаю. Ей казалось, что он следит за ней. Может, так оно и было.

— А как это соотносится с тем, что никто ничего не видел и не слышал?

— Он уже смог схватить, замучить и убить трех женщин. И никто ничего не видел и не слышал. Рита Реннер клевала носом в гостиной на первом этаже. Телевизор был включен. К тому же это большое здание.

Джон покачал головой:

— Нет, здесь что-то не так.

— Но почему? Лишь потому, что, по-твоему, он был на собрании?

Агент прислонился к перилам и нахохлился.

— Он вполне мог быть на собрании. Это всего лишь в нескольких кварталах отсюда. Собрание закончилось примерно за полчаса до того, как мы с Ковачем приехали сюда. Но остается вопрос: зачем ему напрасно рисковать? Ведь девушка, по сути дела, не рассказала полиции ничего стоящего. Не назвала имени, не смогла толком составить фоторобот, не нашла похожего портрета в фотоархиве. По большому счету, ему незачем было идти на риск.

— Может, ему хотелось продемонстрировать нам, на что он способен? Мол, знайте меня!.. Предполагалось, что собрание заставит его вылезти из норы. И вот вам. Он проникает в дом, хватает единственную свидетельницу своих злодеяний. Такой убийца, как он, лишь словит от этого кайф. Ты сам это знаешь.

Куинн обернулся, глядя, как парни из криминалистической лаборатории вносят в дом пылесос.

— Кстати, а почему ты сегодня приехал сюда? — спросила Кейт. — Лично мне Ковач даже не обмолвился об этом.

— Когда ты рассказала ему про Эйнджи и чем она занималась в парке, то упомянула, что этот тип был на внедорожнике. По-моему, велика вероятность того, что наш Коптильщик перевозит тела в парк в кузове небольшого грузовика. В чем-то таком, что внешне можно принять за служебный транспорт парка. Это вполне может быть внедорожник или пикап.

Кейт передернуло.

— Господи, Джон, ты хочешь сказать, что он был ее клиентом?

— Думаю, это очень правдоподобно. Он ненавидит женщин, особенно тех, что неразборчивы в связях с мужчинами. У него в кузове грузовика уже лежит одно мертвое тело. Он снимает еще одну и везет с собой в парк, чтобы там трахнуть. Это его возбуждает. Позволяет еще раз пережить те приятные ощущения, которые он испытывал в момент убийства. А также ощутить себя хозяином положения — ведь эта другая женщина целиком и полностью в его власти. Осознание, что он может сделать с ней то, что уже сделал с той, которая лежит в кузове, а может и не сделать, дает ему ощущение власти. Как над ней, так и над своим желанием убивать.

— И решение не убивать еще больше эту власть подкрепляет. Потому что сейчас все сосредоточено на ритуале сожжения мертвого тела, на завершении цикла, — закончила его мысль Кейт.

— Теоретически — да. Звучит убедительно.

— Эйнджи сказала, что этот тип вытолкнул ее из машины и уехал. После того как он ее высадил, он на полной скорости погнал машину на стоянку, иначе она вряд ли застала бы его за сожжением трупа.

Куинн пожал плечами:

— Это все пока что наши теории.

Теории, высказанные человеком, который знал о сексуальных маньяках больше, чем кто-либо еще в этой стране. Кейт посмотрела в темноту, глядя, как белое облачко ее дыхания растворяется в воздухе.