когда доступная еда кончится. Идеальные солдаты для того, кто умеет ими управлять.

— Мерзость какая, — процедила Рита.

— Да. То есть почему?

— Не люблю тараканов!

— И чёрт с ними. Далее: кто я такая? Это трудный вопрос. В двух словах всего не рассказать, могу показать, если вы дотронетесь до меня, например, — в Риточку стрельнул озорной взгляд, который сразу пропал, — возьмёте за руку. Есть желающие?

Молчание, чуть ли не сопение.

— Тогда поверхностно, говорю специально шаблонами. Я тёмный властелин, прибывший в ваш мир в поисках новых перспектив. Я — основной конкурент тех, кто сейчас будет прорываться из моего мира в ваш там, на берегу. Я предлагаю сотрудничество, хоть и не с кем не сотрудничала вот уже 30 лет… — через небольшую паузу она добавила с горькой неохотой, — …и 5 месяцев, и 12 дней.

— Ты хорошо сохранилась, если тебе уже за тридцать, — сказала Рита, чтобы заполнить повисшую грустную паузу.

— Да, неплохо, — Ангелла снова убрала волосы с лица, только теперь не кокетливым, а каким-то замедленным движением, стирая нахлынувшие воспоминания. — Мне на самом деле под восемьдесят.

Теперь охнул весь находящийся в сознании отряд. Те, кто отключился, так и оставались недвижимыми, в их сторону начали обеспокоено поглядывать. Монстр своей напористой болтовнёй вселила уверенность, что убивать сейчас не будут, поэтому появилось возможность подумать не только о себе.

— С ними всё в порядке, — поймала взгляды Ангелла, — они даже нас слышат. И, поверьте, чувствуют они себя куда лучше вас. Для меня сознания живых существ осязаемы, я могу дотягиваться до них энергетическим органами, которые вы не видите. Кстати, эти великолепные ноги, — девушка подняла одну паучью лапу, демонстрируя чёрный коготь, похожий на широкую лакированную косу, которой она смело смогла бы косить подсолнухи, — являются важной частью этой системы, а не только помогают мне ловко бегать и пугать вас.

— Тебе восемьдесят! — Произнесла поражённая девушка, одна из подруг-блондинок Риты. Главное в этом спиче она для себя выделила.

— Где-то так.

— «Где-то так» и даже без дней и месяцев? — Скептически спросила почтальон.

— Это не важно. Совсем не важно, сколько тебе лет и зим, если ты вполне обосновано собираешься жить вечно. — Ангелла нервно постукивала передними ногами. — А вот предательство, — она сжала кулак так, словно что-то раздавила в нём. Будь у неё в ладони камень, он бы сейчас превратился в крошку, — предательство требует щепетильного подхода, если тебе дорога твоя счастливая вечная жизнь! Короче, кто хочет навсегда остаться юным и в восемьдесят, и в восемьсот выглядеть, как я?

— Я, пожалуй, не откажусь. — Робко подняла вверх руку блондинка, к ней присоединилась Марина и, после кратких колебаний, еще несколько девушек.

Ангелла с горящими глазами и раздувающимися ноздрями держала паузу, глядя на группку напуганных, но уже не до смерти, девушек, как Цезарь на свои легионы. Спустя долгую минуту руки не подняли только Рита и лежащие в странной отключке девчонки.

— Кстати, они тоже за. — Хозяйка корабля дёрнула подбородком в сторону распластавшихся на палубе тел. — Они всё слышат и уже передали себя в моё чуткое руководство. Им нравится.

— В восемьдесят выглядеть как ты? — Протянула задумчиво Рита. Она отметила, что совсем не боится чудовища, по крайней мере тем безотчётным животным ужасом, которого заслуживает уродливое существо из другого мира. Она видит в ней человека и только сознанием понимает, что это опасный псих, а душой чувствует странную симпатию: «Мы могли бы стать хорошими подругами». — Стильные лапы тоже прилагаются?

Ангелла захохотала:

— Это на твоё усмотрение! Но, думаю, о доработках организма пока говорить рано. А вот немного усовершенствовать ваш ум — прямо сейчас могу.

— Не смей больше соваться в мои мозги!

— У-тю-тю! — Ангелла сделала шутливый жест указательным и средним пальцем, словно показывая «козу» ребёнку. — Я всего-то хотела посмотреть на себя, ту которая на берегу. — И дальше она уже обращалась ко всем поверх головы Риточки, как на трибуне, приподнявшись на паучьих лапах.

— Я похитила вас, чего тут скрывать, как заложников. Скоро, уже сегодня днём, тут начнётся неслабая заварушка, в которой куролесить первыми будут ваши военные. И можете не сомневаться, что как только они поймут, с чем столкнулись, я говорю обо мне, они ненадолго задумаются, перед тем как уничтожить нас всех вместе, превратив в дым корабль, а воду под ним в перегретый пар. Для уверенности. — Чудовище жестом показала вспыхнувшее облачко. — Но это будут только цветочки. Когда они узнают, кто наступает на берегу, это будет чуть позже, но тоже сегодня, они остеклят весь берег, все эти горы раздробят.

— Остеклят, это как? — Спросила Марина. — Оградят всё стеклом? — Рита даже поморщилась от такой глупости.

— Нет, взорвут тут к чёртовой матери мегатонную бомбу, а потом еще одну. Для уверенности. Скалы станут оплывшим гладким шлаком-стеклом.

— Никто ничего не будет взрывать! — Выпалила Рита. — Ты пересмотрела дешёвой фантастики. У нас даже испытания давно не проводят.

— Наивная. — Ангелла наклонила голову, смотря на почтальона снисходительно, как учитель на тупого, но любимого ученика. — Проводят. Просто зачем говорить громко о том, что неприятно слышать. Ваше общество так устроено — сплошная ложь. И о вашем лагере скажут, что его накрыло извержением вулкана, снесло цунами или раструсило землетрясением — что-нибудь придумают.

— Какая-то бессмыслица — всё — от начала до конца. — Ритп схватилась руками за голову. — Стой, стой. Ты нас взяла в заложники, потому что военные уничтожат твой корабль, потому что ты взяла нас в заложники? Да ты шизофреник!

— Нет, я не больна на голову. Корабль уничтожат просто, потому что он есть тут, когда обнаружат его, в страхе перед неизвестным, а сделают это на несколько часов позже, чем должны были бы, ведь у меня есть вы — заложники, дети, невинные девушки! Такая драма по всем новостям!

— А как же вулкан?

— Из-за меня вулкан не прокатит, придётся вписывать террористов с ядерным фугасом. Ваши правители будут только в ладоши хлопать, получив такой повод для усиления контроля и снижения уровня жизни рабов. Но вам-то какая разница? Я предлагаю однозначный выбор: оставаться в роли заложников, которым гарантирован неизбежный и скорый конец, либо стать моей командой, а там, кто его знает, может быть так сдружимся, что проведём вместе пару-тройку столетий.

— Стать твоей командой тараканов? — Рита не хотела поддаваться инфернальному очарованию Ангеллы, её невообразимых предложений, но уже поняла, что эти попытки — не более, чем судороги рыбы, бьющейся о доски причала, под неожиданно застывшим взглядом рыбака, занёсшим дубинку, чтобы оглушить, убить, съесть — сделать всё, что он собирается и помешать ему может только чудо… Например