опустевшего бассейна и перехватила княгиню Теней, прежде чем она успела уйти. Зима дрожала, и это не имело никакого отношения к покрывающему ее слою инея. Она боялась меня. Было бы легко заставить ее встать передо мной на колени и умолять. Тихий внутренний голос подталкивал меня именно к этому, но я не могла уподобиться Зиме, ведь тогда я была бы не лучше ее. Поэтому я только наслаждалась ее вновь обретенным смирением.

– Ты зашла слишком далеко, Зима, – тихо сказала я. Все это являлось ее планом. В этом я ни капли не сомневалась. Валаир только выполнял ее приказы. – Одно дело – натравливать на меня наемных убийц. Но лишить меня воли – это совсем другое.

Зима уставилась на меня огромными глазами, словно я говорила с ней на иностранном языке.

– Ты… расскажешь ему? – проговорила она в ужасе.

Я могла только покачать головой, удивляясь ей. Даже сейчас она боялась Ноара больше, чем меня.

– Поверь, мой жених станет твоей самой маленькой проблемой, если ты снова встанешь у меня на пути! – Я схватила ее за руку и пристально посмотрела ей в глаза. – Мы поняли друг друга?

Зима кивнула, после чего весь мой гнев улетучился.

Вздохнув, я отпустила ее. Угрожать Зиме больше не было смысла. Сейчас она была готова сделать все, что я захочу, лишь бы завтра получить возможность устроить мне очередную ловушку.

Усталость навалилась на меня, как и всегда, когда осколки усиливали мою волю. И с каждым разом этот раздражающий эффект становился все сильнее, словно остатки жемчужины высасывали из меня энергию.

Настала пора убираться отсюда. Но оставалось еще кое-что. Я же не могла просто уйти, не попрощавшись, как следует, с хозяином сегодняшнего вечера. Валаир по-прежнему лежал в пустом бассейне. На самом деле он был практически заморожен там. Несмотря на это, великий граф, казалось, преодолел первое потрясение и вновь обрел прежнее высокомерие. Когда я приблизилась к нему, его взгляд с наслаждением блуждал по моему силуэту.

– Незабываемый вечер, Ваше Высочество. Я считаю, что при случае нам следует продолжить…

Дальше Валаир не успел договорить, потому что я ударила ему в лицо. Под моими пальцами что-то треснуло: его нос сломался. Жаль, что, он излечится гораздо быстрее, чем Валаир того заслуживал.

– Если вы когда-нибудь снова прикоснетесь ко мне или даже слишком долго будете смотреть в мою сторону, я лично позабочусь о том, чтобы в будущем вы могли быть только зрителями ваших оргий!

Великий герцог зажал свой окровавленный нос. Он ничего не сказал, но, по крайней мере, самодовольство исчезло из его глаз.

Хорошо, с этим я могла бы жить. Оставив его лежать, я проложила себе путь через поле ледяных обломков, которое сама же и вызвала. Осколки в моих руках по-прежнему излучали нежное свечение. Они пугали меня. Тем не менее мне не на что было жаловаться. В конце концов они уберегли меня от худшего, что могло произойти сегодня вечером.

– Амайя? – хриплый голос Зимы остановил меня, когда я добралась до красных штор у выхода. Я повернулась к ней с отвращением. Если бы княгиня вздумала сказать очередную гадость, я бы точно сорвалась.

Зима, дрожа от холода, все еще стояла по другую сторону бассейна. Она поймала мой взгляд.

– Я никогда не пыталась убить тебя.

Дом на берегу озера

Признание Зимы отрезвляло. Сразу по нескольким причинам. Во-первых, я ей поверила. Я! Это настолько ошеломило меня, что я даже не знала, как с этим смириться. С другой стороны, это означало, что мне снова пришлось бы выбросить за борт одну из своих теорий. Если Зима не была той таинственной женщиной, от которой капитан-перевертыш Хаоса передавал мне привет, то кто?

Кроме того, меня волновал насущный вопрос о том, как, черт возьми, мне нужно было искать обратный путь к своим покоям. По крайней мере, мое промокшее платье волочилось по каменному полу, оставляя за собой заметный след. Таким образом, я убила сразу двух зайцев одним выстрелом: я знала, откуда пришла, и избавила команду дворцовой прислуги от необходимости ежедневно мыть пол. После третьего поворота – к моему облегчению – свечение моих ладоней, наконец, угасло. Вскоре ко мне подбежали Ромэ, Паш и Юнос с обнаженными мечами. Они остановились передо мной, разинув челюсти. Друзья Ноара, по-видимому, собирались ворваться в убежище Валаира во время спасательной операции и никак не ожидали обнаружить блестящую имперскую швабру.

– Что произошло? – спросил Ромэ обеспокоенно и растерянно. Мое желание сообщить им об оргии Валаира сошло к нулю, тем более что они без промедления передали бы всю информацию Ноару. Он наверняка тут же превратился бы в бога мести, и все это имело бы куда более худшие последствия, чем сломанный нос. Тогда мне пришлось бы вмешаться, чего мне, вообще-то, не следовало делать, если я собиралась принимать Ноара таким, каким он был. Но могла ли я это сделать, было еще под вопросом. А я уже достаточно столкнулась сегодня с серьезными экзистенциальными вопросами, для которых я уже просто слишком устал.

– Мне пришлось кое-кому указать на границы, – уклончиво ответила я и двинулась дальше в сторону теневых врат, из которых вышел мой запоздалый спасательный отряд.

– Да неужели? – Паш убрал меч и с широкой ухмылкой догнал меня. – А эта граница случайно не пролегла через водоем, полный полуночной пыльцы?

– Нет, – проворчала я. – Это скорее совпадение.

– Так-так, – засмеялся он, хватая меня за руку и продемонстрировав окровавленные костяшки, словно улику. – Может быть, эта граница прошла также через лицо Зимы?

Юнос локтем ударил Паша в живот.

– Да что не так? – надулся граф. – Только не говори мне, что наша многоуважаемая княгиня этого не заслужила!

Теперь и Ромэ бросил на него предостерегающий взгляд, после чего Паш отпустил меня и поднял руки в примирительном жесте. – Понятно. Я понял. Амайя ранена, и я не должен так на нее давить.

– Я не ранена, – упрямо возразила я. – И нет, я не била Зиму. Все остальное я лучше расскажу Ноару лично, так что даже не думайте навязывать ему свои предположения!

Слава Богу, теперь и до Паша дошло, что я не была настроена шутить или разговаривать, и поэтому они, молча, проводили меня в мои покои.

К своему удивлению, там, в полумраке, я обнаружила храпящую Эсекру, которая задремала в кресле. А мой бодрствующий младший брат сидел на кровати и играл со Шмельком. Поскольку я не знала, который час, то едва ли была в праве отчитывать его за поздние игры. Тем