- Я сейчас вернусь. Побудь под одеялом.

Хорошая идея. Потому что, как только его не оказалось сверхунее, от холода на всем ее протяжении бросились гуськом пупырышки. Несколькоминут спустя он вернулся из ванной и присоединился к ней.

- Могу я занять эту сторону?

- Э… нет. Здесь сплю я.

- Хорошо.

Она перевернулась, и они столкнулись друг с другом,руководствуясь ее подушками, разогретыми телами под тяжестью одеяла.

Он провел пальцем по ее щеке… по ее челюсти.. к ее губам.

- Спасибо… - прошептал он. Боже, она не могла дышать в этотмомент.

- За что?

Пауза.

- За пиццу. Это именно то, что мне так нравится.

Райли засмеялась. – Смехотворно.

- Иди сюда. Я должен держаться за тебя.

Она чувствовала себя также. И когда между ними не осталосьрасстояния, это было подобно возвращению домой.

С головой на его груди над его колотящимся сердцем,обнимавшим ее, и ее ногой накинутой на него, ей было не просто удобно, она былав безопасности. Пока он аккуратно поправил ее волосы, она закрыла глаза. – Этопросто отлично.

Она услышала в его голосе улыбку: - Это так, так как я хочу,чтобы это было для тебя именно так, и я хочу сделать все, что идеально подходитдля тебя.

Когда Райли задремала, ее последней мыслью было… она немогла дождаться, чтобы делать это снова и снова. И не только секс. Этопрекрасная бесценная тишина была даже лучше, чем та часть занятия с нимлюбовью. Хоть это и не было полу-плохо, совсем.

На следующее утро, когда Век входил в офис, его приоритетомномер один было не улыбаться, как идиот. Тяжелое испытание.

Он пришел на час позже, поскольку он и Райли занялись паройактов, что было бы лучше, если у него было бы побольше презервативов, но этоможно было назвать лишь «прелюдией». Как оказалось, учитывая то, что у них небыло никакого количества латекса, это было намного лучше, чем любой самыйлучший секс какого бы у него ни было – примерно на пять тысяч миль впереди.

И он уже должен был напасть на Валггринс и запастись этим подороге на работу.

Идя через вестибюль, он кивал людям, сохраняя свойпрофессионализм, хоть внутри он чувствовал шестнадцатилетнюю развязность,словно он выиграл Суперкубок, Мировую Победу, и Кубок Стэнли за одну ночь.

Добравшись до вершины лестницы, он молился, словно аду,только бы Бритни не принесла этим утром ему кофе. Эта девушка не имела ничегообщего с его Райли, и пришло время прекратить ее привычку приходить к нему. Всеже, ему не стоило беспокоится. Один парень из ночной смены, работавший в отделепропуска, сидел за своим столом. Век не знал лица офицера, что хорошо, но тотвыглядел как кто-то другой. Словно в нем появилось что-то от Хью Джекмана, но,несмотря на это, на поверхности он имел больше общего с Гомером Симпсоном. ИБритни? Кормила его.

Не было ли это доказательством, что то, что было внутринего, можно считать за правду, и кто бы мог знать, что эта девушка могларазобраться с этим?

Внизу, в отделе убийств, он сидел за своим столом и включилсвой компьютер. И тогда его поразило его романтическое восприятие, такоенезнакомое, такое неоспоримое, он вошел на свою электронную почту, нашел вконтактах Райли, и приготовился что-то ей отослать. Слишком много места длянаписания. Мноооооггго пространства.

В конце концов, он набрал лишь несколько слов. И быстроударил кнопку отправить, прежде чем кто-либо глянет через его плечо.

После этого, он просто сидел и смотрел на свой экран,интересно, все ли он сделал правильно… пока он не понял, что уставился на свойящик, а также отчет о Сисси Бартэн уже находившийся здесь. Очевидно, что пареньсжег всю ночь делая вскрытие.

Век прочитал все это, и посмотрел друг за другом все издвадцати фотографии ее тела. Ни на одной из них не было ничего, чего бы он неувидел уже в карьере, и когда он добрался до последнего снимка с мертвымторсом, он откинулся, и направил свой указательный палец на мышь. Если Кронерне убивал ее, кто это сделал?

- Доставка почты.

Век взглянул на администратора с его передвижной тележкой сконвертами и коробками.

- Спасибо, парень.

Три папки. Два межведомственных. Один по американской почте…что случилось с отменой штампа в Коннектикуте. Обратный адрес? Федеральноеучреждение сообщений от которого он избегал в течении последних десяти лет.Глядя на конверт, он чувствовал себя, словно получил небольшой сверток сразбитым стеклом.

Его первым побуждением было выбросить его, но вынуть то, чтомогло быть внутри делало это невозможным, подобные вещи заставляли егоненавидеть умственные способности его отца, всегда властвующие над ним.

Позвони мне, когда испугаешься достаточно.

Почему голос Джима Херона прозвучал в его голове, когда онразрывал лоскут, он не собирался тратить усилия на его распаковку.

Внутри был лист бумаги с тремя элегантными линиями плавногопочерка руки, воссоздающий образ богатства, что было свойственно его отцу,подобно корням парня из Среднего Запада.

Дорогой Томас: Я надеюсь, что это письмо дойдет до тебя. Яхотел бы, чтобы ты пришел ко мне как можно скорее. Тюрьма предоставила мнеправо выбора последнего посетителя и я выбрал тебя. Есть вещи, которые я долженрассказать тебе, сынок.

Ниже подпись.

Люблю, твой Отец.

- Ты в порядке?

Век поднял глаза. Райли стояла рядом с ним, ее пальто ещебыло на ней, сумочка свисала с плеча, волосы были гладкими и свежими отшампуня. Если бы не та ночь, то он бы – ответил отлично и двинулся бы дальше.Вместо этого же он просто протянул письмо ей.

Она села в кресло, и когда она начала читать его, онпосмотрел на ее глаза метающиеся слева направо, слева направо, слева направо.Затем она вернулась к началу и прочитала его снова.

- Что ты собираешься делать? – спросила она, когда она,наконец, подняла голову.

- Повидаться с ним, это психическое самоубийство, - Векпротер глаза, чтобы стереть след от этих слов. – Гребанной психическоесамоубийство.

- Тогда не делай этого, - сказала она. – Тебе не нужно то,что он собирается сказать, чтобы оно осталось в тебе на всю оставшуюся жизнь.

- Да.

Беда была в том, что его отец был не единственным, кто был вего уме. И, конечно, было бы здорово, побыть взрослым человеком и не пойти, ноон чувствовал, нужду посмотреть в эти глаза, в последний раз, по крайней мере,чтобы увидеть не было ли в них чего-то общего с ним. В конце концов, ончувствовал себя сумасшедшим все эти годы, прикрывая зеркала, проверяя двойнуютень, делая ночи интересными, была ли это паранойя или реальное восприятие.