Успешная бизнесвумен, с хорошим образованием и гордой родословной, и ведёт себя как быдловатая товарка из провинции.

— Полина, выдохните и дайте мне договорить, — так же степенно продолжил профессор. — Да, вчера утром мы взяли у вас ряд анализов, чтобы корректно подобрать препараты, но, видите ли, всё это нам уже не нужно.

— В смысле? — выручила глаза Минаева. — Что, мать вашу, у вас тут творится в вашем храме плодородия?

— Полина, вы уже беременны, — ошарашил Ростислав Леопольдович и развел руками. — Чудо.

Минаева несколько раз выразительно моргнула, перевела взгляд с доктора на Яна и громогласно захохотала.

— Отличная шутка, док, — подняла вверх большой палец и смахнула набежавшие слёзы.

— Бета ХГЧ в вашей крови предельно высок, можно предположить, что срок составляет примерно три-четыре недели. Нужно сделать УЗИ, чтобы окончательно убедиться, но в том, что вы беременны, сомнений нет. Поздравляю, Ян Романович, — почтительно склонил голову Дронов.

— Ну уж нет, я тут ни при чём, — вскинул ладони Ян.

— То есть — беременна? Этого не может быть! Я же бесплодна! — взвизгнула Полина.

— Поэтому я и сказал — чудо. На самом деле это не редкость, медицина знает массу историй, когда бесплодная пара, пройдя череду операций, длительного лечения, безуспешных ЭКО, потом сами, без помощи врачей, производят на свет здоровое потомство. Может, повлиял резкий гормональный скачок, смена обстановки, партнёра…

— Где у вас здесь туалет? — позеленев, Минаева прижала ладонь ко рту и убежала в уборную.

— Ян Романович, вы рады? — Ростислав Леопольдович перевел взгляд на Яна.

— Вы даже не представляете насколько, — Ян буквально расцвел. Наконец-то фортуна отвернула от него свою задницу и лучезарно улыбнулась.

Под недоуменный взгляд доктора покинул кабинет и с лёгким сердцем вырвался из комфортабельной клиники. Московский полуденный смог показался ему глотком зимней свежести, после капкана «ЭсКлассПренаталь», где его пытались завербовать в отцы.

Неторопливо прошёл по ухоженной дорожке, сел на прогретую солнцем скамейку и погладил урчащего кота. Нашарил в кармане брюк мобильный телефон и, открыв список контактов, отыскал нужный номер.

«Ирина». Молодая сотрудница клиники, готовая на всё ради хрустящих бумажек. С её лёгкой руки его биоматериал стал бы совсем не пригоден для процедуры оплодотворения. Что поделаешь — возраст, стрессы… Минаева бы жутко расстроилась, но такова жизнь.

Без малейшего сожаления нажал кнопку «удалить номер». Увы, Ирина так и не слетает за его счёт на Мальдивы.

Как он и говорил — в этом мире всё продаётся и покупается.

Как же прекрасно всё сложилось, лучше не придумаешь. Кто будущий папаша минаевского ребёнка, его абсолютно не волновало, но он уже сочувствовал бедняге.

Буквально гора с плеч! Ещё бы как-то докопаться до истины насчёт той злополучной ночи с Ритой, помириться с Яной, и он был бы абсолютно счастлив.

Полина

Полину лихорадило — трясло так, что зуб на зуб не попадал. Пришлось остановиться на полпути к гостинице и зайти в первую попавшуюся забегаловку. Ей нужно было что-то выпить. Немедленно!

В воздухе витал аромат картошки-фри и мокрой половой тряпки. Полину снова едва не вывернуло.

Она заметила за собой странную особенность остро воспринимать запахи, даже бросила пользоваться парфюмом, потому как любые ароматы на теле вдруг начали её раздражать. Но она искренне полагала, что это связано с жарой! Как и головокружение. Тошноту списывала на алкоголь, который, кстати говоря, в последние недели совсем не лез…

Она беременна. Что за хрень? Как так?

— Эй, ты… принеси мне коньяк, — раздражённо махнула рукой, подзывая тощего официанта с кривыми ножками.

— Из алкоголя у нас только пиво, — пережевывая жвачку, монотонно произнёс тот.

— Что за болото… Неси пиво тогда! И… и бутерброд, и салат с мясом… Нет, с мясом не надо, лучше с морепродуктами.

Она думала, что её зверский аппетит тоже связан с жарой, а вон оно что оказалось…

Где-то сбоку раздался громкий хохот молодёжи — какие-то малолетки весело угорали над по-любому дебильными шутками, и их смех Полину тоже раздражал!

Она ненавидела сейчас всех и совсем не радовалась этому ребёнку. Одно дело смотреть картинки в буклетах, представлять, как катаешь по ухоженным парижским улочкам брендовую коляску, и совсем другое — носить его в себе, покрываться прыщами и есть по восемь раз на дню!

— Полина, что случилось, ты меня напугала! — Тимур появился словно из ниоткуда и торопливо приземлился на свободный стул. — Я совсем не понял, что там у тебя стряслось, но твой голос меня настрожил. И почему это я «урод проклятый»?

— Вот, вот, смотри, видишь! — она тыкнула наманикюренным пальчиком на сыпь на подбородке. — Это всё ты! И вот это тоже ты, — оттянула несуществующую жировую складку на боку.

Тимур был явно растерян: часто моргал, разглядывая её сквозь прямоугольные стекла очков.

— Прости, но я не понимаю тебя…

— Я беременна, Титов! Что непонятного? Беременна, мать твою, от тебя! — она смяла салфетку и бросила ею в Тимура.

Тот заметно побледнел и чуть ослабил узел галстука.

— Т-то есть б-беременна…

— А вот так!

Пружинящей походкой подошёл официант и поставил на столик поднос со стаканом пива и закусками. Тимур ошарашенно уставился на разъярённую Полину и молчал, пока официант не ретировался из поля зрения.

— И… что ты собираешься делать? — глядя, как она вгрызается в булку с котлетой, спросил он.

— В смысле? Рожать, конечно! — с набитым ртом пробубнила она.

Прожевав, взялась за стакан, но Тимур решительно убрал её руку и сам в три глотка осушил содержимое. Громко ударив донышком пустого стакана о столешницу, потупил задумчивый взгляд.

— Какого черта? Это моё пиво! — запоздало возмутилась его выходкой Полина.

— Какое пиво? Ты в своём уме? Вообще-то ты носишь ребёнка!

Её вдруг словно осенило.

— Это, получается, мне теперь девять месяцев жить без алкоголя? Я же сдохну без кьянти и холодного шампанского, — чуть не рыдала она, не забывая заталкивать в рот вилку с салатом. — Это всё ты виноват! Ты!

— Надеюсь, ты так шутишь? Мы оба взрослые люди и одинаково отвечаем за последствия своих выходок, — прошипел он и задумался, прокручивая большим пальцем тонкое обручальное кольцо. — А это… это точно мой ребёнок?

Она подняла взгляд от тарелки, шумно проглотила. Глаза налились кровью.

— Ты совсем охренел? Конечно твой! Если бы я искала крайнего со стороны, я бы точно не выбрала тебя!