вопросу, в основном написанных Уиллеттом и его коллегами. И, как и Кейс, Уиллетт публикует статьи – много статей. Например, в 1993 году, в том же году, когда у него вышла статья о трансжирах, он опубликовал тридцать две дополнительные статьи, основанные на изучении здоровья медсестер, – поразительное количество. (Клиническое исследование, напротив, позволит опубликовать только одну или две статьи после многих месяцев или даже лет работы.)

То, что позволяет Уиллетту писать так много статей, – это просто огромное количество переменных факторов в его базе данных. Уиллетт может сравнивать каждый фактор питания и фактор образа жизни с коэффициентами смертности от различных заболеваний. Эта манипуляция способна породить огромное количество предположений относительно того, что может вызвать или не вызвать болезнь. По теории вероятности, результат неизбежно будет. Задайте сто вопросов, и пять ответов обязательно окажутся статистически значимыми в силу простой случайности. Статистики называют эту проблему «множественными сравнениями» или «множественными проверками». «Из-за самого количества вопросов, которые вы задаете, вы гарантированно получите результаты, – сказал С. Стэнли Янг, специалист по статистике из Национального института статистических наук (The National Institute of Statistical Sciences – NISS), который писал работы по статистике на эту тему. – Но многие из этих данных будут недостоверными».

Некоторые ученые даже изучили данные в шутку, чтобы показать, насколько легко создавать такого рода ложные корреляции. Например, изучив астрологические признаки 10,6 миллиона жителей Онтарио, исследователи обнаружили, что люди, родившиеся под знаком Льва, имели более высокую вероятность желудочно-кишечного кровотечения, в то время как у Стрельцов был высокий риск перелома рук. Эти корреляции соответствовали традиционному математическому стандарту «статистической значимости», но были полностью случайными и исчезли, когда была сделана статистическая корректировка «множественных сравнений».

По всем этим причинам многие эксперты по питанию критически относятся к работе Уиллетта. «Он очень плохо обосновал свои 30 000 смертей, – сказал Боб Николози, который возглавлял обзор ILSI. – Но он одержал победу, потому что любит побеждать». Эпидемиологи могут дать важные подсказки, но многие ученые считают, что Уиллетт в своих исследованиях слишком далеко зашел, демонстрируя причинно-следственные связи.

Тем не менее Уиллетт изменил ситуацию с трансжирами в Америке. Он сказал экспертной группе в Аспене, что, используя эти жиры в продуктах питания, «мы действительно проводим очень большой национальный эксперимент на людях, неуправляемый, неконтролируемый». То же самое можно было бы сказать и о массовом увеличении потребления растительных масел в течение двадцатого века – или, если уж на то пошло, о диете с низким содержанием жиров. Обе эти диеты были рекомендованы американцам в качестве наилучшей возможной профилактики сердечно-сосудистых заболеваний без предварительной надлежащей проверки. Но они были частью официальных диетических рекомендаций в течение стольких десятилетий, так что изменение курса в их отношении было гораздо менее правдоподобным. Под сомнение были поставлены только трансжиры.

Трансжиры становятся следующим диетическим злом

Проводя кампанию против трансжиров, Уиллетт стал в буквальном смысле агитатором. В 2006 году я видела его на митинге в центре Нью-Йорка, недалеко от того места, где законодатели обсуждали общегородской запрет на трансжиры в ресторанах. Был холодный, ветреный день в конце октября, и я удивилась, увидев, как ученый поднимается на подиум. Уиллетт качнулся, и толпа придвинулась ближе. «Трансжиры – это своего рода метаболический яд!» – заявил он. Раздались радостные возгласы. Уиллетт утверждал, что употребление трансжиров вызывает не только болезни сердца. «Видимо, существует вероятность диабета, и есть достаточно веские доказательства того, что существует связь с избыточным весом и ожирением, – сообщил он аудитории (хотя эти утверждения имели очень мало научных подтверждений тогда и до сих пор). – Так что это очень важный шаг. Поздравляю департамент здравоохранения Нью-Йорка», – заключил он.

Организатором движения за отказ от трансжиров была группа Майкла Джейкобсона, CSPI. Хотя CSPI первоначально был главной силой, подталкивавшей производителей пищевых продуктов к трансжирам в 1980-х годах, раздувая пламя страха перед тропическими маслами, десятилетие спустя группа полностью сменила курс. CSPI перешел от того, чтобы считать трансжиры «неплохим вариантом», к тому, чтобы назвать их «трансфантомный жир», вынеся то утверждение на обложку активно читаемого информационного бюллетеня организации.

Джейкобсон был силен, в какую бы сторону он ни повернул, а трансжиры в их перевоплощении в плохие жиры были идеальным топливом для его организации. Объединение усилий с профессором Гарварда сделало CSPI почти непобедимым в этой теме. «Уолтер Уиллетт сыграл очень важную роль» в том, чтобы на этикетке продуктов питания начали писать предупреждения о трансжирах, сказал Джейкобсон. Он постоянно высказывается. Он красноречив и хорошо осведомлен. Он был ключевой фигурой. Петиция CSPI 1994 года в FDA против трансжиров дала результаты. В 1999 году FDA выпустило «предлагаемую норму» добавления трансжиров в список ингредиентов, которые должны указываться на этикетках продуктов питания. Каждая продовольственная компания и продовольственная ассоциация, от ISEO до Национальной ассоциации кондитеров и Национальной ассоциации производителей маргарина, от McDonald’s до ConAgra Foods, направили письма в ответ на эту меру, в основном выступая против такой нормы. Фред Куммероу, Мэри Эниг и другие ученые и группы по защите здоровья также направили в ответ письма. В общей сложности FDA получило 2020 посланий.

В поисках экспертного заключения FDA обратилось в Институт медицины (Institute of Medicine, IOM), который является частью Национальной академии наук, с просьбой разработать рекомендуемый предел потребления трансжиров[155]. Поскольку исследования постоянно показывали, что трансжиры повышают уровень холестерина ЛПНП (влияние на ЛПВП было менее очевидным), группа экспертов IOM рекомендовала установить верхний предел потребления на «нулевом» уровне[156]. Уиллетт активно лоббировал использование нулевого уровня потребления в FDA, но те отвергли эту идею, объяснив, что это привело бы к тому, что трансжиры вообще не указывались бы на этикетке продуктов питания. Уиллетту и CSPI также не удалось включить трансжиры в список насыщенных жиров. Вынося решение против этого предложения, FDA встало на сторону большинства экспертов, которые заявили, что объединение этих двух продуктов было бы «научно неточным и вводящим в заблуждение, поскольку трансжиры и насыщенные жиры химически, функционально и физиологически различны».

В 2003 году норма была принята: с 1 января 2006 года трансжиры будут иметь собственную отдельную строку в таблице пищевого состава на обратной стороне всех фасованных продуктов. FDA сочло научные доказательства «достаточными» для вывода о том, что трансжиры способствуют развитию сердечно-сосудистых заболеваний. Тот факт, что трансжиры повышают уровень холестерина ЛПНП, был главным доказательством против них, поскольку это был главный фактор риска для основных экспертов по диете и болезням. Другие линии доказательств – эпидемиологические выводы Уиллетта и работа Куммероу по интерференции клеточных мембран – были признаны второстепенными[157],[158].

Нет никаких сомнений в том, что правило маркировки FDA было важным событием для этого агентства, потому что, хотя оно является главной линией защиты США от опасных или вредных продуктов, оно уже давно страдает от нехватки денег и квалифицированных ученых, чтобы правильно