– В самом деле, господа, – отозвался с порога Злой Священник, незаметно появившийся в столовой. – А на каком основании мы должны вам верить? Удостоверения, которые вы хотите нам показать, вполне могут быть фальшивыми. Нам хотелось бы получить более веские доказательства, что вы являетесь сотрудниками органов безопасности.

Он надел очки с большими тяжелыми линзами, прошел на свое место и сел на стул.

– Более веские? – повторил Тенгиз и развел руками. – Но какие доказательства, кроме документов, мы можем предоставить вам в этой мышеловке?

– Это уже ваша головная боль, – произнес Эд, отпивая из рюмки, смакуя и глядя сквозь рюмку на свечу. – Но пока не будет доказательств, мы будем относиться к вам, как к преступникам, которые захватили заложников и угнали их в горы.

– Но это же маразм! – крикнул Тенгиз и вскочил со стула. – Здесь совершено преступление, мы ведем следствие и, вдобавок ко всему, вынуждены доказывать, что не верблюды!

– Не кипятитесь! – вежливо, но со скрытой угрозой посоветовал Злой Священник. – Сядьте на место, так будет лучше… Интересно бы узнать, о каком преступлении вы только что упомянули?

Тенгиз сел, скрестил руки на груди и закинул ногу за ногу. Я понял, что чувство гордости не позволит ему реагировать на явный допрос.

– А вы, Эдуард, здесь время зря не теряли, – сказал Бэл. – Неплохо обработали альпинистов!

– Нас никто не обрабатывал! – подал голос самарянин. – Мы сами дотюкали, кто есть ху.

– Князев, но вы же видели, что здесь происходило! – пришел я на помощь коллегам. – Расскажите всем о событиях в двадцать четвертом и тридцать первом номерах!

– А я уже рассказывал! – отпарировал Князев и сдвинулся немного в сторону, прячась за креслом Эда.

– Ну повтори, раз господа настаивают, – сказал Злой Священник.

Ага, меня причислили к вражескому лагерю, понял я.

– Вот этот спасатель, – самарянин показал пальцем в мою сторону, словно навел на меня пистолет, – выломал дверь в двадцать четвертом номере. Там был труп гражданина в красном пуховике. А перед этим я видел, как спасатель шел вместе с этим гражданином по коридору второго этажа.

– Отчего умер этот гражданин? – спросил Злой Священник.

– От отека легких, – ответил я.

– Интересно, а кем это было установлено? – хмыкнул Эд. – Врачом Борисом Леонидовичем?

Я промолчал, лишь мысленно выругался в адрес ответственного работника.

– Продолжайте, Рудик, – подбодрил самарянина Эд. – Не бойтесь никого.

– Потом что-то случилось с Немовлей из команды "Базардюзи". Буянить начал. Мы его связали, а потом я вместе с этим спасателем зашел в тридцать первую комнату, где Немовля жил, и увидел там наркотики.

– Это были не наркотики, – со вздохом сказал я.

– Закройте рот! – кинул Злой Священник.

– Этот спасатель мне говорит: заколоти дверь гвоздем и никому не говори, что здесь видел, а я, дескать, сейчас за ментами сгоняю.

Эд снова театрально рассмеялся, поставил рюмку на подлокотник, хлопнул ладонью о ладонь и покачал головой.

– Вот дают артисты! Вот же виртуозы! Значит, господин спасатель, почуяв наркотики, вместо милиции привел этих двух… так сказать… М-да! Ловкачи!

Вдруг Бэл с грохотом отодвинул стул, поднялся и несильно ударил своим тяжелым кулаком по столу.

– Все, хватит! – сказал он. – Мне надоело слушать этот бред. Сядьте, Князев, и постарайтесь не вставать до тех пор, пока я не закончу говорить.

– А что это вы грубите? – возмущенно произнес Эд, размахивая рюмкой. – Сядьте, встаньте… Здесь командуете не вы! Мне по большому счету наплевать на всех вас!

Такого оскорбления я вынести не смог.

– Эдуард Апполинарьевич! – Я повернулся к Эду и пошел козырной картой. – Между прочим, при мне находится письменное заявление гражданки Маши Мелешкиной по поводу того, что вы принуждаете ее к свершению аборта.

– Что?! Да вы… – Эд вскочил на ноги и нечаянно смахнул рукой рюмку, стоящую на подлокотнике. – При чем здесь Маша Мелешкина?! Между нами ничего не было! Это поклеп! Вы поверили глупой и вздорной девчонке! Совершенно идиотские правила игры!

Он вытащил платок, высморкался, извинился и вышел из столовой. Бэл кинул на меня благодарный взгляд.

– Нэнсэнз, господа! – произнес Злой Священник. – Проблема какой-то Маши совершенно не имеет ничего общего с нашим делом.

– Это верно, – согласился я, – но Эдуард Апполинарьевич, по-моему, разучился вежливо разговаривать с людьми. Пришлось немного охладить его пыл.

– Но делового разговора у нас пока не получается. Вы лишь сотрясаете воздух, без всяких аргументов убеждаете нас в своей правоте. Если вы можете сказать нам что-нибудь существенное, мы готовы вас выслушать.

Вернулся Эд. Было видно, что он вновь владеет собой. Тщательно вытирая руки платком, он сел в кресло, снова закинул ногу на ногу и великодушно позволил:

– Начинайте! Мы очень внимательно слушаем!

– Я хочу рассказать всем присутствующим о том преступлении, которое здесь было совершено, хотя это и не входило в наши планы, – начал Бэл, стараясь не смотреть на возмущенного Эда. – Но заранее предупреждаю всех: узнав все тонкости этого дела, вы будете вынуждены остаться здесь до тех пор, пока не будут пойманы главные действующие лица преступления.

– Это похоже на ультиматум, – заметил Злой Священник. – Хотя и весьма интригует… Господа! – он повернулся к самарянину, а затем к Эду. – Если, в самом деле, перед нами доблестные рыцари правоохранительных органов, то почему бы не пойти им навстречу, если это поможет следствию?

– Мы не возражаем! – отозвался из темноты самарянин.

– В любом случае я должен сначала позвонить в Москву, – сказал Эд, скрестив на груди руки. – И вообще, не нравится мне это все.

– Что ж, мы вас слушаем!

– Год назад органам контрразведки России стало известно, – сказал Бэл, – что из Западной Европы чеченским боевикам поставляется малоизвестное и очень дорогое психотропное средство альфа-сульфамистезал, которое было разработано в Германии в конце второй мировой войны. Позже стало известно, что порошок из Германии на Северный Кавказ перевозит группа немцев, входящих в состав участников так называемой "Миссии примерения". Объединяясь с альпинистами различных регионов России в единую команду, контрабандисты без проблем и свидетелей передают психотропный стимулятор связным чеченских боевиков. Те, в свою очередь, доставляют его на секретную базу, находящуюся в труднодоступном районе Большого Кавказского хребта.

Именно эта секретная база, – продолжал Бэл, – заинтересовала наши спецслужбы в большей степени, чем контрабанда порошка. Выяснить местонахождение базы, этого крупного центра подготовки и реабилитации террористов, перевалочной базы наркоделов и торговцев оружия, стало главной задачей.

Пятого марта, здесь, на Приюте, профессиональная альпинистка Илона Гартен и ветеран дивизии "Эдельвейс" Гельмут Хагемайстер должны были передать контейнеры со стимулятором Шаттуеву и его напарнику Немовле. Незадолго до этого Шаттуев был убит Немовлей по корыстным мотивам в районе горы Большой Когутай.