проводил её косым взглядом и устало вздохнул. Для человека, который имеет какой-никакой план действий, он выглядел слишком уныло.

— Раны болят? — поинтересовался Йован.

Гай мотнул головой.

— Ерунда.

В наступившей тишине было слышно, как вдова начала греметь посудой на кухне. Через несколько минут раздался громкий требовательный крик мистера Пушистой Попки, желающего позавтракать. Похоже, он учуял запах мясного, потому что его вопли звучали всё продолжительнее, пока не стали похожими на сирену.

Гай поморщился и пинком захлопнул приоткрытую дверь.

— Интересно, что за человек этот наш новый злодей, — задумчиво проговорил Йован. Думая о крысе, он не мог представить её в человеческом обличии иначе, чем низеньким, щуплым и трусливым существом с подлыми глазёнками.

Со стороны Гисборна снова раздался вздох.

— Не злодей, — буркнул он. — Не думаю, что он желает нам плохого.

— В смысле, блин?! — Йован чуть не подавился воздухом от удивления. Гай в который раз посмотрел на него своим излюбленным удручённым от поведения собеседника взглядом.

— Если будешь так орать, никакое заклинание не поможет.

— А ты продолжай говорить ещё более туманно, тогда узнаем пределы звукоизоляции!

Гисборн нетерпеливо щёлкнул языком.

— Ты не задумывался, почему Эммет покончил с собой?

— Я вообще считал так: либо Аманда соврала, чтобы тебя разозлить, либо ей подправили воспоминания.

— Нет, он действительно мёртв. Именно поэтому Энни начала так быстро поправляться. Похоже, он сильно испугался, обнаружив на своём пороге золото, и колдун воспользовался его состоянием. Полагаю, если бы Эммет не умер этой ночью, Энни бы не выжила.

Йован скептически поднял брови, с насмешкой глядя на Гая, который сидел с очень серьёзным видом и, несомненно, верил в свои слова.

— То есть этот чел не такой уж злыдень и не хочет ненужных смертей? А скажи-ка мне, не по его ли милости Энни резко стало хуже?

— Скорее всего, — кивнул Гисборн. — Но тем не менее, он потратил силы, чтобы спасти её. А внушить человеку желание умереть не так-то просто. К тому же, почему, по-твоему, он позволил нам воскресить Марион? И не только позволил — похоже, именно благодаря его тайной помощи ритуал удался. Причина может быть только одна: спасение детей от проклятия. Рискнув сделать это самостоятельно, он выдал бы себя.

Йован только бессильно взмахнул руками, пытаясь подобрать подходящие слова для описания этой логики. Ничего приличного не шло на ум.

— Чёртов крысооборотень едва не заставил Аманду и её кретинов убить меня, потом благодаря ему же они заживо сожгли товарища! Добренький-то какой, а?

— Если бы он хотел, тебя бы уже убили десять раз, — невозмутимо ответил Гай. — А Брюс и Эммет получили по заслугам. Даже если в последних событиях и виноват колдун, эти двое мне никогда не нравились.

— Да тебе никто не нравится! И что теперь, пусть всю деревню перебьют, а ты и пальцем не пошевелишь? — возмутился Йован, хотя в отношении их смертей всё-таки в душе был солидарен с убийцей.

Гай пожал плечами и усмехнулся.

— Ты мне нравишься. Ещё вдова и, так уж и быть, Ганнибал. Так что не волнуйся, я не намерен сдаваться.

Он запустил руку в карман и достал две деревянные подвески, корявые, явно наспех вырезанные и облитые для прочности прозрачным лаком. Они представляли из себя таблички с высеченными надписями, такими мелкими, что невозможно было даже разобрать, на каком языке они сделаны. Одну из подвесок Гиборн протянул Йовану.

— Что это? Кулон вечной дружбы?

— Обереги, — объяснил Гай, вешая свой на шею, а затем застёгивая воротник рубашки, чтобы скрыть толстую нитку. — Мы с Марион успели сделать всего два. Они должны помешать колдуну контролировать наши мысли.

Йован последовал его примеру, однако рубашка Бобби была достаточно велика, чтобы воротник висел, не позволяя хорошо спрятать талисман.

— Лучше завяжи на щиколотке, — посоветовал Гисборн.

Вскоре раздался бодрый голос Оуэна, на весь дом возвещающий о том, что завтрак готов. Ему вторил оглушительный вой кота, который изрядно проголодался за прошедшие десять минут.

— Война войной, а еда по расписанию, — обрадованно воскликнул Йован, вскакивая со стула. Гай неодобрительно покачал головой и безо всякой спешки пошёл следом. Его явно занимали мысли, которые нельзя было прогнать чем-то подобным, к тому же бессмертные вполне могли долгое время обходиться без пищи.

В коридоре они увидели Энни. Девочка только что вышла из спальни, разбуженная криком брата, и сонно протирала глаза. Она выглядела очень исхудавшей, будто неделю, если не больше, провела в голоде.

— Ты куда встала? — испугался Йован. — Мы принесём тебе поесть, ложись.

Энни улыбнулась.

— Всё нормально. Мне уже намного лучше.

Она сделала несколько шагов вперёд, с небольшим затруднением передвигая ногами, и взяла его за руку. Ладонь теперь была совершенно нормальной температуры, но немного влажной от пота.

— Кто умер? — вдруг тихо спросила она.

— Никто! — поспешил выпалить Йован. Но Гай ответил одновременно с ним:

— Эммет.

— Понятно, — ещё тише прошептала девочка, опустив глаза.

Йован со злостью посмотрел на Гисборна — тот принял равнодушный вид и только поджал губы.

Аппетит сразу пропал, как и настроение, едва начавшее улучшаться. Раздражающее мяуканье мистера Пушистой Попки теперь показалось и вовсе нестерпимым. Хотелось отвесить коту такого пинка, чтобы он почувствовал себя в роли запускаемого спутника и исчез где-нибудь на дальней орбите. Стоило мохнатому монстру увидеть яростный взгляд в свою сторону, как вся его бравада превратилась в смирение, и он спрятался под комодом, невинно посматривая на людей.

Вдова расставляла на столе тарелки с неизменными булочками, от запаха которых Йован ощутил тошноту. Окончательно уверившись, что завтрак не так уж и необходим, он решил просто попить чая и пододвинул к себе чашку. Но аромат показался ему таким отвратительным, что он не смог сделать ни глотка.

— Из чего… — начал было он, но Гай внезапно перебил его, да ещё и толкнул ногой под столом.

— Как я понимаю, кот уже сожрал всё мясо? — громко спросил Гисборн, оглянувшись на мистера Пушистую Попку, флегматично наблюдающего за ними.

Вдова обиженно сморщила лицо, но достала из холодильника тарелку с беконом.

Йован снова поднёс ко рту чашку, надеясь, что уже притерпелся к запаху. Однако чувство отвращения стало только сильнее.

«Она что, раффлезию заварила?» — подумал он с недоумением вглядываясь в чай, цвет которого совершенно не отличался от того, что старушка подавала раньше. Да и мелкие частички травяной заварки выглядели такими же, как и всегда.

Дети с удовольствием точили булочки за четверых, и количество сладостей так стремительно уменьшалось, что вдове пришлось несколько раз принести добавки. Гай даже отвлёкся от своих раздумий и строго напомнил об их вреде для растущего