Я стал столбом зеленого пламени.

Лиза открыла рот. Потом закрыла. Потом попросила:

— Вернись обратно, пожалуйста.

Я вернулся.

— Чего ты хочешь от меня, Ной?

Это было самое трудное — объяснить ей…

— Племя уйдет. Все племя, без исключения… Только ты… я оставляю тебе право выбора… уходить или оставаться… Единственная из всего племени ты можешь решать за себя.

— Уходить — куда? И кто ждет нас там?

Сколько бы я ни вспоминал этот мир, я не видел домов или детей, живущих в них. Он был пуст. Я видел только это.

— Никто не ждет. Только небо и звезды. Твои дети будут волчатами в волчьем мире.

Лиза закрыла глаза.

— А как же Денис?

— Бэмби останется здесь, — я старался не смотреть в сторону сестры. — Он человек, там ему нет места.

Лиза грустно улыбнулась.

— Я тоже человек, Ной! Я знаю, если бы не Клык, то я бы родилась волком, как все мои друзья. Но я родилась человеком. И моя мать, и твоя — они тоже люди. Они останутся?

Наверное, они бы остались, но я знал, что они не нужны Земле.

— Нет.

— Почему?

— В отличие от тебя они приняты в племя. Их судьба навеки с ним связана. Волки сами так решили.

— Думаешь, где-то там твоей маме будет легче, чем здесь?

Томаш Вулф… Единственная любовь и единственная беда Кати.

Лиза умела ранить.

— Здесь она всегда будет думать о том, чего не изменить, — прошептал я. — Я не хочу, чтобы моя мать всю жизнь плакала…

Лиза дернулась, но промолчала.

— Прости, сестренка… Я все сказал. Волки уйдут, у них нет выбора.

— Тогда дай уйти и Бэмби.

Она просила меня о том, чего я делать не хотел.

— Бэмби не волк, он останется.

— В твоих словах нет логики, Ной, — заметила Лиза.

Логики в них действительно не было. Жаль, что она поняла это так быстро.

— Ладно, скажу иначе, — я кивнул, признаваясь во всех смертных грехах. — Я хочу, чтобы Бэмби остался. Его небо — здесь. За себя ты можешь выбирать сама.

Лиза презрительно фыркнула, так, словно я задал самый глупый вопрос в своей бесконечной жизни.

— Тогда я, конечно, тоже останусь.

— Ты лишаешь своих детей Силы, — напомнил я.

— Что делать… — она пожала плечами. — Мои дети родятся людьми, и им не с чем будет сравнивать.

Я протянул руку, ласково провел пальцем по ее лбу, разглаживая морщинки.

— Твои дети проживут долгую жизнь. Я могу это обещать.

— Спасибо, — она зажмурилась. — Знаешь, я никогда не видела вишневого неба, даже там, на поляне, в круге. Это была не моя сказка. Наверное, я больше человек, даже больше, чем моя мать. Я останусь без сожалений.

— Что ты скажешь родителям?

— Правду. Ты уж извини, но придумывать всякие глупости у меня нет желания. Довольно и тех, что здесь нагородил ты. Думаю, они поймут. Все это время они ведь как-то обходились без меня?..

Это правда, обходились. Но вот мне казалось, что отпустить дочь в город и оставить ее на другой планете — вещи разные. Впрочем, Лиза решала сама.

— Но мы пойдем с тобой в поселок, мы с Денисом. Я хочу попрощаться. Мама будет плакать… Я могу попрощаться со своими родными, Ной?

— Конечно, можешь, Лиза.

Щелкнул замок. Бэмби и Кроха вернулись как раз к десерту.

— Ты ожидал, что она откажется?

— Да.

— Ты не оставил ей выбора.

— Выбор — это фикция, придуманная людьми.

— Разве ты сам не выбирал?

— Не знаю… Нет. Разве нет?

— Ты не оставил ей выбора…

— Ты это уже говорила.

— Ты…

— Довольно! Довольно! Да, ты права! Я хотел, чтобы эта сказка закончилась именно так!

Звезды все так же подмигивали кому-то невидимому в темноте. Кроха сидел на подоконнике и, запрокинув голову, разглядывал рисунок на потолке, словно он мог измениться за время его недолгого отсутствия.

— Каково же будет твое решение, малыш?

Я все равно спросил, хотя прекрасно знал ответ.

— Я хочу уйти.

— Это будет совершенно чужой мир.

Кроха перевел взгляд со звезд на потолке на звезды за окном.

— Знаешь, Ной, сегодня мне приснился сон. Странный такой сон… Будто я бегу по длинному-длинному коридору… И двери… много дверей… а в дверях стоят люди, которых я знаю… И за мной тоже кто-то бежит. Не человек, не зверь… Все видно — так, словно в глазах стоят слезы… мутно-мутно… Я кричу: помогите! Но они смотрят и ничего не делают… И смеются мне в лицо. Я оборачиваюсь, но не вижу того, кто бежит за мной. А впереди — ты, Ной. За тобой — лес. Голый, уже немного обмороженный подошедшей зимой, но все еще без снега. И я падаю в этот лес, в застывшие лужи, в мокрую, заиндевевшую листву. Небо алеет на востоке… и луна — желтая-желтая… Что это было, Ной?

Я пожал плечами. Кроха был самым странным из всех людей, с которыми я когда-либо встречался.

— Я хочу уйти, — сказал Кроха снова.

— Там везде Лес, — предупредил я. — Лес с большой буквы. Даже облака похожи на заваленные снегом деревья. И в Лесу растет вишня.

— Я люблю вишню… и Лес, думаю, я тоже полюблю.

— И небо там совсем другое…

— Но оно же красивое?

— Очень…

— Я хочу уйти.

— Тебе нет шестнадцати… Я сделаю из тебя волка. Это значит, малыш, что твои дети… они родятся волками…

— Я знаю.

— Этот поезд идет только в один конец.

— Я знаю.

— И меня там не будет.

— Я знаю.

— В таком случае… Я пришел за тобой, малыш.

— Я уже говорил, что знал, что он согласится?

— Говорил…

— Не надо, не злись на меня!

— Ты называл этого мальчика своим братом!

— Да. И я дал ему все, чего он хотел. Жизнь без боли в новом мире, куда чудеснее этого.

— Мир, в котором он будет один!

— Нет, не один, ты ошибаешься. В моей семье никогда никого не бросают.