подряд, он держал один напев, но при перерыве в исполнении напев менял или сильно варьировал.

К былинам Т. С. Кузьмин относится с большой любовью. Петь стал просто, безо всяких особых просьб и уговоров и, видимо, был очень доволен вниманием, оказанным ему как сказителю. Два раза он выступал с былинами на смотрах художественной самодеятельности в Оксино (в 1954 г.) и в Нарьян-Маре (зимой 1955—1956 г.) и, хотя имел большой успех и получил оба раза денежную премию за выступление, остался очень обиженным отношением к былинам: администрация смотра просила, чтобы «все было покороче, без пения», и ему пришлось не петь былины, а «рассказывать сказками». Сетовал он и на невнимание к былинам молодежи.

Кроме былин, знал несколько сказок («Про Еруслана Лазаревича и другие какие пустяковины») и песен, преимущественно рекрутских и солдатских «под ногу». От него записана песня о Кострюке, опубликованная в сб.: Исторические песни XIII—XVI веков. М. — Л., 1960, № 148, ноты 33.

Тимофей Степанович Кузьмин.

77

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И СОЛОВЕЙ-РАЗБОЙНИК

Во славном-то городе во Муроме,

Во селе-то ведь было Карачарове

Тридцать лет уж и с лишком

Сидуном-то сидел да тут крестьянский сын

5 По прозванью тут да Илья Муромец,

Илья Муромец да сын Иванович.

И во ту ли пору да вот летьнюю,

И во летьнюю пору да вот во жаркую

Как приходят калики да перехожие.

10 Постучались они да у окошечка:

«Уж ты гой еси, Илеюшко Иванович,

Ты подай-ко-ся нам да-я испити же».

Говорит тут Илья да вот Иванович:

«Я без рук-то сижу да я без ноженек

15 Тридцать лет уж и даже с лишкою».

Говорят тут калики да перехожие:

«Ты, Илеюшка, нас да не обманывай».

Как и стал-то Илья да тут рукой шевелить,

Еще стал-то Илья да тут рукой шевелить,

20 Еще стал-то Илеюшко на резвы ноженьки.

Как берет-то братыню да полтора ведра,

Еще спускается в погреба да во глубокие,

Наливает-то братыню да полтора ведра

И подносит братыню каликам перехожиим.

25 Говорят-то калики да перехожие:

«Уж ты гой еси, Илеюшка, выпей сам до дна».

Выпивает тут Илеюшка чару полную.

Говорят тут калики да перехожие:

«Ты налей-ко, Илеюшка, втору чарочку».

30 Он спускается Илья да в погреба глубокие,

Наливает-то он верно втору чарочку,

Что не малу, не велику — полтора ведра,

Наливает-то он верно втору чарочку

И подносит он каликам перехожиим.

35 Говорят тут калики да перехожии:

«Уж ты гой еси, Илеюшка, выпей сам до дна».

Выпивает-то Илеюшка втору чарочку,

Говорят-то калики да перехожие:

«Много ль силы, Илеюшко, в твоих рученьках?»

40 Говорит тут Илеюшко Иванович:

«Кабы столб да в земле да мне до небушка,

А к нему-то было кольцо червлёное —

За кольцо-то бы взял да я ведь рученькой,

Повернул бы святорусску да землю-матушку».

45 Говорят тут калики перехожие:

«Ты подай, Илья Иванович, нам третью чарочку».

Опустился он да в погреба глубокие,

Наливает-ко братыню в полтора ведра

И подносит каликам перехожиим.

50 Говорят тут калики да перехожие:

«Уж ты гой еси, Илеюшко, выпей сам до дна».

Выпивает-то Илья да третью чарочку,

Говорят ему калики перехожие:

«Много ль силы, Илеюшко, в твоих рученьках?»

55 Отвечает им Илья да сын Иванович:

«Во мне силушки наполовину приубавилось».

Говорят ему калики перехожие:

«Выбирай же ты теперь себе жеребчика,

Поезжай ты, Илеюшко, на святую Русь

60 Защищать свою да землю-матушку,

Басурманов поколачивать».

Распростилися калики перехожие,

Отошли они нонь от окошечка.

Как возвращаются с поля да отец с матерью,

65 Тому диву они верно да сдивовалися:

Ходит на ногах у их да Илеюшко Иванович,

Говорит отцу он, матери:

«Покупайте мне, родители, худа́ верно жеребчика,

Еще буду я в росы́ его выкатывать».

70 Как отец ему купил худа́ жеребчика.

Стал Илеюшка за им верно ухаживать.

Бытто выростил Илеюшка жеребчика.

Одевается Илья в доспехи богатырские,

Доставал себе он палицу буёвую,

75 Доставал себе он саблю вострую,

Доставал еще себе он стрел колчан и тугой лук.

«Дайте мне, отец верно да с матушкой, благословеньице,

Я поеду в стольной Киев-град,

Я поеду поглядеть князя Владимира».

80 — «Бог тебя благословит, наше чадо милое.

Поезжай ты, наш Илеюшко, во стольный Киев-град,

Злом не мысли на татарина,

А тем паче на крестьянина».

Распростился нонь Илья с отцом и с матерью

85 И отправился Илейко в путь-дороженьку.

А лежала путь-дороженька через Чернигов-град.

Подъезжает он к Чернигову.

Круг Чернигова-то града тут черным черно,

Окружают нонь Чернигов-град черны вороны,

90 Черны вороны да злы татарове.

Нарушает Илейка заповедь отцовскую,

Вынимает он свою да саблю вострую

И пошел рубить он силушку татарскую.

Порубил Илья всю силу верно татарскую.

95 Отворяются воротички у города Чернигова,

Приглашают ноне в гости Илью Муромца,

Говорит ему народ да таковы слова:

«Уж ты гой еси, удалый добрый молодец,

Как по имени тебя звать, величать по отечеству,

100 Будь у нас ты во Чернигове воеводою».

Говорит Илья Иванович:

«Уж вы гой еси, люди черниговцы,

Мне не быть у вас да воеводою.

Укажите мне дорожку в стольный Киев-град».

105 Говорят Илье черниговцы:

«Прямоезжая дорожечка во Киев-град

Запала да заколодела,

Серый зверь по ней не рыскиват,

Черный ворон не пролётыват.

110 А у той у грязи черные,

У березки у покля́пые,

У креста ли Леванидова

Одихмантьев сын злодеюшка

Соловей засел разбойничек.

115 Он сидит-то на семи дубах,

Он свистит по-соловьиному,

Закричит он по-звериному,

Зашипит он по-змеиному,

С гор сползут пески сыпучие,

120 Лесы, рощи к земле склоняются».

Говорит Илья Иванович:

«Уж вы гой еси, люди черниговцы,

Не поеду я околицей,

Околицей