ее содержание и то, с каким рвением Чиффинч исполняет волю повелителя? Становится понятна и заинтересованность Бекингема. Однако что́ именно задумал герцог? У короля великое множество бастардов, а Фрэнсис к тому же девочка.

– Можно задать вопрос, сэр? – отважился я спросить. – Удалось ли что-нибудь узнать о госпоже Ловетт?

– Что? – Чиффинч, глубоко погрузившийся в размышления о госпоже Фрэнсис, ответил не сразу. – Нет. Эта мерзавка прячется. Ну да ничего, рано или поздно мы ее выкурим из норы.

– Я не уверен, что убийца – госпожа Ловетт.

– В ее невиновности вы должны убеждать не меня, а короля.

– Мне стало известно новое обстоятельство, и, возможно, оно прольет свет на убийство Олдерли. Слуга лорда Кларендона, человек по фамилии Горс – тот самый, который обнаружил тело Эдварда в колодце, – пропал. Насколько я знаю, никто не видел Горса после того, как он помог нам перенести тело.

Чиффинч потер бородавку на подбородке.

– Я бы на вашем месте нанес визит в Кларендон-хаус. Что, если за время вашего отсутствия слуга объявился?

– Да, сэр. Но это еще не все. Оказалось, что раньше Горс работал в бывшей резиденции семейства Олдерли, Барнабас-плейс. Можно предположить, что они с Олдерли вступили в сговор.

– С какой целью?

– Вместе с бывшим хозяином Горс злоумышлял против лорда Кларендона.

– Кэтрин Ловетт тоже жила в Барнабас-плейс, – заметил Чиффинч. – Точно так же можно допустить, что слуга был ее сообщником и помог ей расправиться с Олдерли.

Я склонил голову, будто соглашаясь.

– А что насчет господина Хэксби, сэр?

– Говорят, архитектора допрашивать нет смысла. Он, похоже, выжил из ума – ничего не говорит, лишь трясется как осиновый лист. У этой женщины наверняка хватило ума не посвящать его ни во что важное.

– В таком случае, сэр, не лучше ли его выпустить?

Чиффинч нахмурился:

– Это еще зачем?

– В Скотленд-Ярде нам от него никакой пользы. Однако, вернувшись домой, Хэксби может послужить приманкой.

– То есть Ловетт покинет убежище ради того, чтобы с ним увидеться?

Я развел руками:

– Почему бы и нет, сэр? Она питает к Хэксби теплые чувства. Он дал ей крышу над головой и любимую работу.

Чиффинч пожал плечами:

– Может быть, вы и правы. Я подумаю.

Я поднял взгляд на окна галереи. В Уайтхолле тысячи окон, и возле каждого может притаиться соглядатай, пытающийся выведать чужую тайну, а их здесь тоже великое множество. И действительно – в середине галереи у открытого окна на втором этаже стоял богато одетый мужчина и глядел в сад. В лучах солнца парик на его голове казался золотым. Что, если этот человек наблюдал за нами с самого начала прогулки?

Я дотронулся до локтя Чиффинча.

– Сэр, за нами наблюдает герцог.

– Что? – Чиффинч повернулся ко мне. – Какой герцог?

– Бекингем. – Я указал взглядом на Тихую галерею. – Вот там, в эркере.

– Должен признать, он весьма умен, – вполголоса заметил Чиффинч, мельком глянув на окно. – Но порой от лишнего ума один вред. – Чиффинч зашагал дальше, а я последовал за ним. – Кстати, слыхали новость?

– О чем?

– О Бекингеме. В понедельник король восстановил его во всех прежних должностях – и в своем ближнем круге, и в Тайном совете. Герцог нынче в большом фаворе, при дворе шагу нельзя ступить, не наткнувшись на него. Короля забавляет его общество. Поэтому следите за тем, что говорите о герцоге, – по крайней мере, на людях.

– Мы говорили о том, как поступить с господином Хэксби, сэр, – напомнил я.

– Допустим, мы его освободим. Как же мы будем за ним следить? А за тем, вторым… как его?.. Бреннаном?

– Могу договориться со сторожем в здании чертежного бюро на Генриетта-стрит. Думаю, он не откажется нам помочь, особенно если я отблагодарю его за труды и пообещаю щедрую награду в будущем. Да и ссориться с нами он не захочет. Квартира Хэксби в другом месте, неподалеку от Стрэнда. Если желаете, я побеседую с кем-нибудь из тамошних слуг.

– Действуйте. И поторопитесь. Я распоряжусь, чтобы к вечеру Хэксби отпустили на все четыре стороны.

Я поклонился, отметив, что у Чиффинча есть необходимые полномочия, чтобы отдать приказ об освобождении Хэксби. Вот лишнее доказательство власти, которой его наделил король. Похоже, монарх не желает, чтобы его тревожили из-за каждой мелочи.

Чиффинч оставался для меня загадкой. В продажности он не уступал другим придворным, к тому же обладал змеиным коварством. И все же король верил ему настолько, насколько вообще был способен доверять людям, а Чиффинч платил ему беззаветной преданностью.

Я пообедал в одиночестве в таверне на Кинг-стрит. Потом я планировал дойти до Кларендон-хауса через парк, однако Чиффинч дал понять, что я должен незамедлительно подкупить сторожа на Генриетта-стрит. Я понял, что это хороший знак. Если все пройдет по плану, сегодня ночью Хэксби будет спать в своей постели.

Вода в реке поднялась высоко, однако начинался отлив, и я решил доплыть на лодке от Уайтхолла до Савоя, заглянуть домой и оттуда дойти до Генриетта-стрит пешком. Как и всегда в этот час, на Уайтхолльской лестнице было многолюдно – здесь любой мог взять лодку и отправиться вверх или вниз по реке.

Так вышло, что свободных лодок на всех не хватало и мне пришлось ждать. Остановившись на южной стороне пристани, я устремил взгляд вперед, на внушительный фасад дворца, выходивший на реку. За обедом я выпил пинту вина: разговор с Чиффинчем прошел относительно благополучно, и я наконец позволил себе расслабиться после многодневного напряжения.

Люди вокруг меня сновали туда-сюда, однако я не обращал на них внимания. Рядом со мной в толпе послышались шаги, и я повернул голову. Народу на лестнице прибавилось. Я опустил взгляд на мутную воду, плескавшуюся у берега и у столбов, поддерживавших причал.

Мужчина рядом со мной кашлянул. Я чувствовал, как он подбирается ближе, стараясь найти предлог, чтобы завести разговор. Я сделал вид, будто не замечаю его. Собеседник мне не требовался. Я не испытывал ни малейшего желания обмениваться с незнакомцем банальными фразами о погоде или выслушивать рассказ о вчерашних петушиных боях.

– Господин Марвуд. Ну наконец-то.

Передо мной в потертом коричневом камзоле, небрежно положив руку на эфес шпаги, стоял Епископ.

Кто-то задел меня с другого бока. Я торопливо обернулся. Чуть позади стоял толстяк. Он тоже был вооружен старой кавалерийской шпагой. У меня же при себе не было даже трости. А впереди Темза. Бежать было некуда.

– За вами не угнаться, сэр, – продолжил Епископ своим резким голосом. – Ох и задали вы нам работу.

– Я вас не знаю, сэр, – холодно произнес я. – Извините, но я спешу.