чтобы я появлялся в обществе без присмотра. Я в любом случае был бы рад, если бы ты составила мне компанию. И если захотела бы прийти, – закончил он более несмело, но я его не слушала.

– Джонатан! – воскликнула я таким тоном, будто всю жизнь только и делала, что коротала время в полицейских участках.

Шансов выкрутиться почти не было, но попытаться все же стоило. После пережитого столкновения с законом и от радости, что все позади, говорить получалось с особенно выраженным английским акцентом.

– Мелисса, – произнес Джонатан, почти не двигая плотно сжатыми губами. – Понимаю, у тебя прогрессирует помешательство на телевидении, но не разумнее ли было ограничиться чем– то полегче, не разыгрывать из себя героиню «Полиции Нью-Йорка»?

Я звонко засмеялась, хоть и понимала: Джонатан поприветствовал меня шуткой лишь потому, что рядом был Годрик. Мой бойфренд сдержанно улыбался, на самом же деле не видел в моих авантюрах ни капли смешного и подходил к делу крайне серьезно.

– Замечательно, что в любом происшествии ты находишь, чему порадоваться, тем не менее я считаю своим долгом побеседовать с полицией, – сказал Джонатан. – С вашего позволения, мистер Спенсер.

С этими словами он направился туда, откуда только что вышли мы, и не глянув на длинную очередь.

– Нет, честное слово, уже все улажено! – воскликнула я, хватая его за руку.

– А по-моему, как раз наоборот. – Джонатан решительно высвободил руку. – Я восхищен твоей способностью с достоинством выходить из любого положения, Мелисса, но не намерен оставлять все как есть. Позволь напомнить: тебя чуть было не похитили, а потом незаслуженно арестовали. Речь о работе правоохранительных органов, о безопасности! – Он прошел в глубь коридора и ударил рукой по столу. – С кем я могу побеседовать?

– Но, Джонатан, поверь… – Я прикусила губу. Вот почему лучше не лгать. Скажешь одну неправду, и за ней потянется целая вереница. – А как ты узнал о том, хм, что меня пытались похитить?

Джонатан повернул голову. Складки у его рта углубились от сильного волнения.

– Мне позвонила Пейдж. По ее словам, Рик заметил тебя на улице как раз в ту минуту, когда преследователь хотел было… – Он провел рукой по волосам. – Боже правый, Мелисса! Почему ты не оставила документы дома? И о чем только думает твой отец? Нагрузил родную дочь работой, не обеспечил охраной, а самое главное, ты сейчас в отпуске! Полицейские не имели права заковывать тебя в наручники! Ни малейшего права! – Он снова повернулся к столу. – Ответят мне наконец или нет, черт побери?

Годрик приоткрыл было рот, но я взглядом остановила его. По коже пробежал морозец – кондиционеры тут были ни при чем.

– Если через тридцать секунд мне не уделят внимания, я позвоню юристу! – прогремел Джонатан.

Я потянула его за рукав.

– Джонатан, пожалуйста! Поехали домой? Я не желаю затягивать эту историю. К чему разбирательства и шум? Я и так чувствую себя круглой дурой. Нельзя столь легкомысленно размахивать сумкой. Теперь буду носить ее только через плечо.

Джонатан прекратил стучать по столу и окинул меня снисходительным взглядом.

– Мелисса, ты утверждаешь, что тебя преследовали. И готова просто обо всем забыть, спокойно поехать домой?

Я принялась рассматривать собственные туфли.

– Понимаешь, все дело в том… Может, я немного сгустила краски. Потому и не хочу поднимать шумиху. Привлекать внимание газетчиков и все такое…

– Мелисса! По-моему, ты преуменьшаешь опасность! До твоего отца мне нет особого дела, но твое личное спокойствие в этом городе и на моей совести!

– Джонатан, я могла ошибиться! – не унималась я. – И хочу скорее очутиться дома!

– Но… – Увидев мольбу в моих глазах, Джонатан сдался. – Ладно. Я отвезу тебя домой. А с этим делом разберусь потом.

Во мне что-то сжалось при мысли, что он не откажется от своих намерений, но когда мы вышли на улицу и его сильная рука легла мне на плечи, все остальные чувства утонули в наплыве облегчения.

– Я, хм, возьму такси, – сказал Годрик. Лишившись автомобиля, он превратился в себя обычного и держался высокомерно, маскируя стеснительность.

– Спасибо, – сухо произнес Джонатан, – за то, что выручили Мелиссу. – Он пожал Годрику руку и весьма неловко похлопал его по спине. – Появятся какие-то идеи по поводу этой истории с арестом, звоните. Могу порекомендовать отличного юриста.

– Ага, хм, пока, – промямлил Годрик– Э-а. Еще увидимся, Мел.

– Вряд ли! – воскликнула я. – Разве только в театре!

На лицо Годрика легла тень.

– Ага. Хорошо. Скажу Пейдж, чтобы позвонила тебе.

– Нет! – Я украдкой взглянула на Джонатана. – Нет, лучше пусть свяжется с Джонатаном. Ведь она нас обоих пригласила.

При упоминании о Пейдж Джонатан изменился в лице, но, будучи человеком воспитанным, лишь любезно улыбнулся в знак одобрения.

Заметив проезжавшее мимо свободное такси, я сама остановила его – впервые за все время, что провела в Нью-Йорке. Благодаря неприятностям я становилась все более похожей на местную жительницу.

Мы проехали несколько кварталов. Джонатан не произнес ни слова. Лучше бы пошумел, как копы в участке.

Больше не в силах терпеть молчание, я заговорила первой.

– Джонатан, пожалуйста, поверь, я и представить не могла, что…

Джонатан провел рукой по сгибу воротничка и ослабил галстук.

– Ты о чем?

– О Годрике, – пробормотала я. – Мы правда столкнулись совершенно случайно. Не подумай, что я опять работала над его ужасными манерами.

Джонатан недоуменно на меня посмотрел.

– Я что, дал понять, будто не верю тебе? Странно, что ты больше переживаешь из-за этого, а не из-за ареста. Или преследователя! Послушай, создается впечатление… что-то здесь нечисто. Впрочем, ты цела и невредима, больше меня ничто не волнует.

Я прикусила губу.

– Мне бы и не…

– Давай забудем об этой жуткой истории, договорились? – Джонатан потрепал меня по колену. – Ты не пострадала, это главное. Приедем домой, переоденемся – и на ужин.

Получалось, он великодушно простил меня, но ведь я ни в чем не провинилась. Во-первых. А во-вторых, не ему было впору расстраиваться, а мне, но я держала себя в руках.

– На сей раз обойдется без статей в газетах – против воли продолжала оправдываться, я. – Годрик все объяснил Пейдж, потом и я с ней поговорила. Она пообещала, что никому слова не скажет.

– На твоем месте я не слишком бы доверял ее обещаниям, – сказал Джонатан. – Пейдж агент. Прости, пожалуйста, я проверю сообщения. Мне пришлось отменить одну встречу.