– Привет, Мелисса, – послышался из трубки знакомый ворчливый голос. – Ты тут?

Годрик. После поездки в Лондон я с ним еще не разговаривала. С одной стороны, нам лучше было не общаться – Джонатан все выдумывал предлоги, чтобы не идти на его спектакль. С другой же стороны, Годрик был одним из немногих в Нью-Йорке, кто смотрел на меня, не думая о Синди, и потом, я успела привыкнуть к его сварливости. Он во многом напоминал мне Нельсона с тяжелого похмелья.

– Погромче, Годрик, – попросила я, закрывая книгу. За окном грохотала машина, и я едва слышала его голос. – Я… работаю.

– Ага, – ответил Годрик без тени смущения. – Послушай, я получил список рекомендаций.

– Серьезно? – Я попросила Габи сначала отправить письмо мне, чтобы еще раз все обдумать, но она опять поступила по-своему. – Ты их прочел?

– Да. Письмо от твоей компаньонки.

Компаньонки? Значит, вот как это называется!

– Послушай, видишь ли… У меня не нашлось времени, чтобы обсудить рекомендации с компаньонкой, поэтому, если хочешь, мы могли бы вместе просмотреть их, прежде чем ты…

– Я свободен, – поспешил сообщить Годрик. – Если сейчас тебя устроит… Тогда…

Что бы там себе ни навыдумывал Джонатан я не могла бросить Годрика на произвол судьбы. Не имела морального права поступить столь жестоко и непрофессионально. По сути, речь шла не о работе, скорее о приятельской встрече.

Двигатель на улице все не умолкал. Я выглянула в окно. Огромная черная машина, размером с две двуспальные кровати, загораживала собой дорогу, явно действуя на нервы двум дамам с собаками и старушке-велосипедистке, что никак не могла громадину объехать. Я не большой знаток автомобилей, но решила, что этот, судя по виду, расходовал галлон топлива мили за три. Теперь, просто стоя на месте и впустую тарахтя, истратил галлона два, не меньше. Уму непостижимо!

– Годрик, пожалуйста, погромче. Я тебя почти не слышу. Какой-то ненормальный на улице… – Я заткнула ухо пальцем. – Ты где?

– Я спросил, не встретиться ли нам сейчас. Выпьем кофе. Я тебе кое-что покажу.

Я взглянула на часы. Джонатан работает самое раннее до шести. У меня море времени. Следует хотя бы взглянуть на письмо Габи.

– Да, хорошо, – ответила я. – Только часа в три мне надо быть дома. Чтобы подготовиться к ужину.

– Разумеется. Выходи.

– Что?

– Я у твоего дома.

Я мигом вернулась к окну. Внутрь машины было не заглянуть сквозь тонированные окна, столь обожаемые знаменитостями: «Обратите внимание! Нет, не смотрите!» Годрик же явно меня увидел, потому что начал продолжительно сигналить. Велосипедистка повернула в мою сторону голову. Я, краснея со стыда, отпрянула от окна и, хватая на ходу сумку, пробормотала в телефон:

– Уже бегу.

Я вышла из дома, стараясь не замечать любопытных взглядов, забралась в смахивавшее на пещеру нутро Годриковой машины и в который раз поразилась мощности автомобильного кондиционера. С Нельсоном случилось бы три приступа ярости подряд, если бы он узнал, какой ущерб я наношу окружающей среде, дабы не умереть от жары в этом душном городе.

Я осмотрелась. Годрик на водительском сиденье был удален от меня на невообразимое расстояние.

Спрашивать: «Твоя машина?» я не желала, боясь его обидеть. Чувство было такое, будто я забралась в непомерно дорогую черную сумку: такого обилия кожи я, пожалуй, в жизни не видывала. Загляденье. Тут и там поблескивали гладкие поверхности. Кожа, блеск, матовая чернота– Пахло фантастической дороговизной.

– Значит, ты… – начала было я, но Годрик жестом остановил меня.

Мужчина и автомобиль. Я давно заметила: когда парень садится за руль – любой машины, двигатель которой крупнее газонокосилки, – превращается в другого человека. Как правило, в подобие киногероя. Нельсон становился смельчаком из «Ограбления по-итальянски», Годрик же, судя по всему, – Томом Крузом из «Дней грома». Или крутым рэппером? Так или иначе, он был сегодня в других темных очках. Более… модных и безвкусных.

– Пристегни ремень и ничего не трожь, – проинструктировал он меня в странной смешанной манере дошкольника, изучающего правила дорожного движения, и бандита из Бруклина.

– Да я и не думала…

– Ну, поехали, – промямлил Годрик, нажимая на педаль газа.

Меня качнуло вперед, потом назад – так сильно, что голова стукнулась о подголовник. Вокруг засигналили, и я поняла: нам крупно повезло, что мы ни в кого не врезались.

Я проглотила слюну. Годрик издавал ликующие возгласы, наслаждаясь музыкой двигателя. Смысл, по-видимому, был в том, чтобы никому не показать, что ты хоть самую малость трусишь. Я научилась этому в «Пони-клубе».

– Куда поедем? – спросил Годрик, подустав выделываться.

– Все равно! – пропищала я.

Легкий удар по матово-черной панели, и в одно и то же мгновение наполовину открылись окна и зазвучала музыка. «Европа», оглушительно громко.

– «После-е-е-едний отсче-е-е-ет!»–проорал Годрик, улыбаясь во весь рот. – Балдеж!

Я поколебалась и улыбнулась в ответ. Его пыл в некотором смысле очаровывал.

– Следую твоему совету, – прокричал Годрик. – Ты же сама предлагала модель «М-шесть», так?

– Конечно! – воскликнула я. Вообще-то советы дала эксперт Габи, отнюдь не я. Здания проносились мимо с умопомрачительной скоростью. – Э-э… здорово! Может, немного сбросишь скорость?

– Не-а!

Годрик выпрямил руки, сильнее вцепляясь в многофункциональный руль. В жизни не видела его таким воодушевленным. Не хотелось лишать беднягу удовольствия.

Я удобнее устроилась на кожаном сиденье, скинула туфли и уперла обтянутые чулками ноги во что-то твердое. По крайней мере, представлялся случай набраться свежих впечатлений.

Мы летели вперед по улицам, сопровождаемые «металлом» и облаком выхлопных газов. Вскоре желудок перестал сжиматься всякий раз, когда Годрик перестраивался на другую полосу, и я начала входить во вкус. Как бы там ни было, не каждый день выпадает шанс покататься на немыслимой скорости по Нью-Йорку да еще с кинозвездой, пусть слегка «недоделанной».

Особняки, облицованные песчаником, остались позади. По-моему, мы приближались к Центральному парку. Во всяком случае, здания на глазах росли, и сквозь затемненное стекло я видела впереди скопление деревьев.

– Куда мы едем?

– Не знаю, – прокричал мне в ответ Годрик. – Тебе удобно? – заботливо поинтересовался он. – Мягко? Не страшно?

Я улыбнулась, довольная, что ему так весело. Стоит отметить, Годрик был отличным водителем, под стать шикарной машине.

– С тобой мне нечего бояться! – воскликнула я.

Выражение Годрикова лица странно изменилось, и на миг он стал собой прежним.