давление. Я зажмурилась и напряглась, борясь с нахлынувшими на меня приступами вялости и головокружения. Задержав дыхание, я прислушалась: сквозь неразборчивый шум продирался лишь звук сбивчивых ударов моего сердца. Я резко выдохнула.

На мгновенье сознание прояснилось: я поняла, что сижу на деревянном стуле, по удобству напоминающем тот, что стоял в моей комнате. Мои ноги примотаны к ножкам так, что не касаются пола, а руки туго перевязаны за спинкой.

Сквозь заволокшую глаза дымку я увидела очертания шкафа и стоя́щей перед ним кровати — обстановочка точь-в-точь как в комнатах адептов Академии СиЛ. Я повертела головой, чтобы окончательно убедиться в своих догадках, но интерьер вокруг вновь смазался, меня охватил жар, а желудок внезапно сократился, вызывая рвоту.

Я выплюнула на себя остатки вечерних пирожных и закашлялась. Гортань пекло так, будто я намеренно выпила кислотный кипяток. Сердце забилось быстрее, а лоб покрылся испариной. Я запрокинула голову назад и, как рыба, ртом глотала прохладный ночной воздух.

Мне стало легче. Пульс успокаивался, дыхание становилось глубже и реже, а температура будто начала спадать. Я увидела за своей спиной окно, сквозь которое, кроме крон двоившихся или троившихся деревьев, ничего нельзя было разглядеть.

Я усилием опустила подбородок — меня замутило снова. Я закрыла глаза и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям: звон в ушах слабел, но пульсирующая боль блуждала от правого виска к затылку. Я вспомнила!

Я вспомнила, что шла скандалить с комендантом из-за непрошенного сожителя… или двух — не знаю, хотела ли я действительно раскрывать Око. Я точно спускалась по лестнице, потом нагрелся подаренный близняшками артефакт… провал.

— А-а-ай! — взвыла я, когда затылок прострелило болью.

По голове мне точно прилетело, иначе бы не казалось, что мой череп превратился в любимую наковальню бешеного кузнеца. Я вновь закинула голову и уставилась в потолок — в таком положении моя мигрень будто притупилась, а ради минутного облегчения я была готова вывернуться как угодно.

Где же я? Глаза привыкли к темноте, но я не спешила двигаться — ещё одного прилива тошноты я не переживу.

— Не переживу, — заплетающимся языком, сказала сама себе и усмехнулась.

Из скольких передряг я уже выпуталась? Не без потерь, конечно, но я же выпуталась. Нужно оставаться оптимисткой: сейчас вот немножечко посижу, отдышусь и разнесу к чертям эту убогую комнату — чьей бы она ни была!

Кстати, а чего это я скрючилась в неудобной позе, когда я стихийник с нехилым таким потенциалом? А ну-ка…

Я призвала стихию Воздуха, но вместо магического отклика в ушах забили барабаны, череп вновь сжали металлические тиски, во рту почувствовался солоноватый привкус, а перед глазами заметались белые пятна — поняла: пока без магии.

Я приняла самое удобное положение — запрокинула голову наверх — и расслабилась. Шум в ушах стих, лишь звуки шелеста листвы хлипкими отголосками долетали до моего сознания. Я будто бы одна находилась в этой башне, но ведь это невозможно. Хотя…

Я перебрала в голове все общежития, предназначающиеся для учеников СиЛ, но вид на Лес Мрака был лишь в башне Воздуха — да ну, это бред какой-то! От нашего общежития до первых деревьев метров сто, а ели за окном то и дело пытались влезть внутрь, царапая стекло… Форточка! Она распахнута: вот откуда здесь сквозняк. Интересно, если я закричу, меня услышат?

Я уже открыла онемевший рот, но осеклась. А вдруг тот, кто меня похитил, поблизости? Стоит ли выдавать, что я очнулась? Э-э-э, нет! Никаких промахов — всегда успею поорать.

Где же я всё-таки нахожусь? Как же не хватает подаренной Жаком карты, ведь на ней было отмечено так много: неисследованный мной Сад иллюзий, хижина Безумного мага, заброшенная библиотека, полигон и… две башни, но в которой я?

Если в бытовой, то рядом обязательно есть кто-то из персонала. Этот кто-то либо поможет мне освободиться, либо добьёт — скорее второе.

Однако очутиться в безымянной башне не лучше — совершенно не знаешь, чего ожидать.

Вывод: пока на помощь я никого звать не стану, но и сидеть сложа руки — тоже.

Я попыталась освободить кисть от тугой повязки, но тщетно: конечности затекли, меня одолевала непрошеная слабость, а сухость во рту усиливала клокочущую жажду, нервируя меня всё сильнее. Я дёрнула плечом раз, второй — безрезультатно, попробовала сжать пальцы — не вышло, я не чувствовала их.

Я поддалась панике. Что со мной? Где я? Почему?! Я яростно старалась избавиться от оков, но единственное, чего я добилась бесконтрольными ёрзаньем на стуле, — упала вместе со стулом на пол. Боль, прострелившая ушибленное левое плечо, кротко пробежала по шее и осыпалась градом мелких камней на затылок. Картина перед глазами вновь смазалась, давление в голове усилилось, и меня снова стошнило.

Мне хотелось бы всё изменить: не выходи́ть из комнаты среди ночи, помириться с Око, не подслушивать чужие разговоры и научиться управлять даром, прежде чем из-за отсутствия контроля я убью человека — что угодно, лишь бы сейчас не лежать обессиленно здесь, в луже собственной блевоты, не имея возможности не то чтобы воспользоваться магией, но и отвернуть лицо от содержимого моего желудка. Мерзко, тяжело и жалко.

Шмыгнув носом, я тихо заскулила, разбавляя тёплую рвотную массу своими ничтожными слезами.

Я не заметила, как уснула. Кажется, я на мгновенье моргнула, и, открыв глаза, увидела, как комнату уже наполнил свет, а лужа под щекой высохла, отпечатавшись на лице тугой корочкой.

Я почувствовала себя намного лучше, будто сон действительно лечит. Голова всё ещё болела, но больше не кружилась. Плечо не ныло от внезапного удара об холодный пол, а, может, я настолько сильно передавила руку, что уже и не чувствую увечий. Глаза не застилала пелена, но во рту стоял всё тот же солоноватый железный вкус, а я зверски хотела пить.

— Я смогу, — я прошептала себе под нос и, сконцентрировавшись, начала плести заклятье из школьной программы — собирать из воздуха каплю.

Я представляла простую схему заклинания так чётко, будто передо мной лежал раскрытый учебник. Я даже улыбнулась, предвкушая успех. Для закрепления результата я влила в формулу больше силы, чем того требовалось, но… ничего не произошло. Совсем ничего: ни капли, ни апокалипсиса!

В чём дело, если я ощущаю бурлящую внутри меня магию?

— Мира, ничего… попробуй ещё раз, — шептала я сама себе и пробовала снова.

Я сплела заклинание раз, второй, десятый: единственное изменение, которое я почувствовала — ужасную слабость и желание спать, будто мой резерв опустошался с тройной скоростью.

Вдруг дело в том, что