его, сделала звонок. Вещун привычно заплевался буковками. Затем все они растаяли, и возникла громадная женщина с единственным глазом посреди лба.

– Циклопья служба доставки! – гнусаво сообщила она. Кузькина Мать что-то негромко ей сказала, и громадная женщина понимающе кивнула. – Сейчас всё будет! К вам придёт наш мальчик! Он очень скромный, застенчивый! Вы его, пожалуйста, не обижайте! Я вам по секрету скажу: это мой сыночек!

Вскоре кто-то загрохотал кулаком в ворота. Вошёл мрачный детина-циклоп, покрытый татуировками. С размаху поставил на стол тяжёлый ящик, звучно высморкался в платок размером с простыню, втянул в браслет двадцать магров зеленью и вышел.

Кузькина Мать аккуратно стёрла защитные руны и извлекла из ящика свиток, намотанный на деревянный стержень. С опаской расправила его на столе, придавив концы четырьмя кристаллами неправильной формы, извлечёнными из того же ящика. Кристаллы походили на…

– Да-да! Сердца тех игроков в пишмагер, которые проиграли свитку! Они стали аметистом, топазом, рубином и опалом! – предупреждая вопрос, сказала Кузькина Мать. – Вот тут ещё немножко есть! Будешь смотреть? – Она безуспешно попыталась сдвинуть ящик, и Еве ясно стало, почему для его переноски понадобился скромный и застенчивый циклоп.

– Нет! – торопливо отказалась она.

– Ну, нет так нет. В принципе ты ещё можешь отказаться. Если же отказываться не собираешься, то объясняю правила! – Кузькина Мать извлекла чёрное перо и вручила его Еве. Перо было огромное, наверняка от птицы Рух. Ева засомневалась, что сможет писать таким пером, но, несмотря на размеры, в руке оно лежало легко, практически порхало.

– Пером ты коснёшься свитка. Свиток создаст место действия и двухмерных героев, похожих на книжные иллюстрации. Вот их вот! – королева карманников кивнула на Бермяту, Настасью, Тоннельсонов и прочих. – С этой секунды покинуть игру будет уже невозможно. Никаких «я передумала», «меня обманули» и «мы так не договаривались!». Черномагический артефакт есть черномагический артефакт… Писать ты будешь здесь, с краю свитка!

– А что за место действия? – спросила Ева.

– О, это можно узнать, не вступая в игру! Есть хитрый способ! – подмигнула ей Кузькина Мать. – Взмахни пером над самым свитком, но не касайся его!

Ева осторожно провела пером. Появился двухэтажный дом с острой крышей, украшенной жестяным флюгером в форме летящего гуся. Рядом с домом протекала река, вода в которой была кирпично-красного цвета.

Дом совсем не казался страшным, но Филат вполголоса выругался:

– Дохлый хмырь! Дом на Красной речке! Он упоминается во всех стожарских сказках! Здесь погибли сразу несколько стожаров! До сих пор никто не знает, что с ними стало. Задание у них было несложное – выкрасть деревянную шкатулку.

– И всё?

– Да. Просто выкрасть шкатулку. Что в шкатулке – неизвестно. Одна из нераскрытых тайн магического мира. Дом на Красной речке находился недалеко от Костянки, там, где верхние слои Теневых миров смешиваются со слоями нашего мира.

– А кому принадлежал дом? – спросила Настасья.

– Одному торговцу, – вместо Филата ответила Кукоба.

– И чем он торговал?

– Запасными частями для зомби, – спокойно ответила Кукоба.

Настасья брезгливо скривилась.

– Ну да, – признала Кукоба. – Бизнес не на широкий круг, но спрос стабильный. Но с торговца много не спросишь. Он давно разобран на запчасти собственными покупателями: не поладил с карательной командой из бывших полицаев, которая попала в лесу под миномётный огонь и нуждалась в большом количестве запасных частей… Возможно, Ева что-то сможет выяснить, если выиграет. Ева, ты справишься?

Ева, утратившая веру в себя, открыла рот, чтобы сказать, что отказывается играть, но в этот миг случайно коснулась пером свитка. И сразу же в ящике застучали и запрыгали камни.

– Слишком рано начала! Закрывай! Хоть одно разобьётся – мы все погибнем! – крикнула Кузькина Мать.

Держа крышку как щит, Ева кинулась к ящику и навалилась на него всей своей тяжестью. Окаменевшие сердца бились о крышку. Кузькина Мать торопливо помогала ей закручивать болты.

– Филат! Помоги! – крикнула Ева, но помощи не получила.

Оторвав от ящика взгляд, Ева обнаружила, что Филат с Кукобой, Настасья, Бермята, Тоннельсоны, Тибальд, Глызя с магператором и бронедевушка Рогнеда – все они исчезли. Зато на свитке появились их изображения. Рисунки были без лишних деталей, но чёткие, узнаваемые и ясные.

Кузькина Мать, единственная, кто остался вне свитка кроме самой Евы, ободряюще положила руку ей на плечо:

– Отступать поздно, девочка! Либо ты прорвёшься и выиграешь, либо твоё сердце окажется в ящике, да и их сердца тоже… Бери перо и ничего не бойся! Да здравствует пишмагер!

Ева сжала в пальцах перо, шагнула к свитку – и всё лишнее для неё исчезло. Мир упростился до свитка, сжался до книжных границ.

«Бери перо и ничего не бойся! Да здравствует пишмагер!» – повторила она.

* * *

Ева находилась одновременно и снаружи, и внутри. Сжимая в руке перо, стояла в саду, пристально вглядываясь в дом с острой крышей. Жестяной флюгер не вращался, но дрожал от ветра. В Красной речке бурлила красная вода, и была она густой и неприятной.

Свиток ждал её хода и проявлял нетерпение, что определялось по стуку камней в закрытом ящике. Ева начала водить по свитку пером, выводя первые пробные буквы. Другие персонажи более-менее слушались, а вот нарисованный Филат упрямился, и Еве приходилось постоянно подгонять его восклицательными знаками и многоточиями, чтобы этот излишне самобытный тип хотя бы немного шевелился.

«Так! Задачей стожаров было добраться до шкатулки. Значит, и я должна это сделать, чтобы пройти миссию!» – решила Ева и начала быстро писать. Следуя распоряжениям чёрного пера, Рогнеда забарабанила могучим кулаком в двери. Одновременно с этим Кукоба и Филат нырнули в дальнее окно и скрылись внутри дома. Ниська и Задора, взлетев, проталкивали Тита в чердачное окошко.

Свитку это не понравилось. Чердачное окошко с силой распахнулось и мощным толчком зашвырнуло Тита в Красную реку. Воды реки расступились, обнажив дно, и Ева, увидев на дне многочисленные кости, торопливо отправила на помощь Титу Ниську и Задору. Тита-то они вытащили, но Ева потратила на это очередной ход. Воспользовавшись утратой инициативы, дом распахнул на втором этаже два окна – справа и слева от крыльца. Окна с одинаковыми жёлтыми шторами и с чёрной точкой посредине напоминали глаза, выступающий балкон – нос, а дверь под балконом – рот. И этот рот стал как-то округляться, всё больше теряя сходство с дверью.

Еве это показалось подозрительным. Короткой фразой она заставила бронедевицу Рогнеду лечь. И вовремя. Дверь распахнулась. Над головой у лежащей Рогнеды пронеслась струя плазмы. Не успела Ева вздохнуть с облегчением, как дом атаковал Задору и Ниську роем ядовитых ос, вылетевших из чердачного окна. О