– Что это за место? – спросила она Фелассана, который размеренно раскачивался на пятках.

– Знаешь, да’лен, честно говоря, понятия не имею. – Фелассан наклонился и потрогал камни. – Определенно не Тень. Руны эльфийские… Если б можно было гадать, я сказал бы, что наши предки и впрямь создали между элувианами некий крохотный мир.

– Такое возможно?

– Очевидно, да.

Фелассан сошел с тропы и протянул руку к траве.

– Демон говорил, чтобы мы держались тропы, – напомнила Бриала.

– Демон много чего говорил. – Фелассан сосредоточил взгляд, и серая трава вкруг его пальцев наполнилась цветом – одинокий клочок сочной зелени на странно тусклом лугу. – А мы, кажется, пришлись по душе этому крошечному миру.

Бриала хотела спросить, что он имеет в виду, но тут из элувиана шагнул на тропу сэр Мишель.

– Дыхание Создателя! – выпалил он, пошатнувшись и замотав головой.

Бриала подхватила его под руку, закованную в латы, помогла устоять на ногах. Мгновение спустя на тропу ступила и Селина. И тут же застыла, схватившись обеими руками за голову, и с едва слышным вскриком упала на одно колено.

– Фелассан, в чем дело?

Новый мир встретил Селину и ее защитника гораздо враждебней, чем Бриалу. Селина дрожала всем телом, морщась от боли, и для того, чтобы кое-как выпрямиться, ей пришлось опереться на руку Бриалы.

– Видимо, в том, что этот край создан для эльфов. – Фелассан взглянул на Мишеля, который застыл на тропе, щурясь от непомерно яркого света. – А они не эльфы.

– Ваше величество! – окликнул Мишель. – Как вы себя чувствуете?

Селина сделала глубокий вдох, прикрыв козырьком ладони глаза.

– Терпимо, – пробормотала она и окинула испытующим взглядом Бриалу. – А вот тебе, Бриа, здесь, судя по всему, намного уютнее.

– Похоже на то. – Эльфийка глянула на сиявшие под ногами руны. – Мне это место кажется странным, но не более. А ты что скажешь, Мишель?

– Здесь все неправильно, не так, как должно быть. – Мишель застыл все в той же скованной позе, и лишь рука подергивалась, словно его так и тянуло выхватить меч. – На грани слуха стоит какой-то шум, и свет от этих камней искажается, едва на него глянешь. – Он помотал головой. – Не приведи Создатель, чтобы нам пришлось тут драться.

– И на этой жизнерадостной ноте предлагаю идти дальше, – заключил Фелассан. – Если наши спутники-люди готовы.

Селина кивнула, и все четверо двинулись по тропе. Фелассан и Бриала шли впереди. Тропа простиралась перед ними, все такая же сияющая, едва заметно изгибаясь то в одну, то в другую сторону, хотя путникам неизменно казалось, что они идут прямо.

– Здесь удивительно, – проговорила Бриала, стараясь идти вровень с Фелассаном. – Никогда не думала, что увижу такое зрелище, предназначенное именно для нас, эльфов.

– Да, принять такое нелегко, – согласился Фелассан, – особенно когда почти все эльфы, которые встречались тебе до сих пор, – прислуга в господских обносках или простолюдины из трущоб. – Он покачал головой. – У нас была империя. Это было… все, что ты можешь вообразить, когда слышишь это слово. Понимаешь? Представь себе самый богатый квартал Вал Руайо. Вот таким и был наш народ.

Бриала улыбнулась, вообразив то, о чем он говорил.

– Наверное, эта империя была прекрасна, если ее жителям достало могущества сотворить целый мир между элувианами.

– Так и есть – судя по тем жалким крохам, что сохранились у долийцев. – Фелассан вздохнул. – Возьми самый богатый квартал Вал Руайо и прибавь к нему магию, которая была частью нашей повседневной жизни. Всякое фонтанное изваяние могло заговорить с тобой сквозь воду, которая исторгалась из его рта. Всякая колонна сияла рунами, которые недоумки в Тевинтере срисовали на глазок, не разумея смысла, как детишки, учась грамоте, срисовывают буквы. С наступлением ночи дороги освещались вот такими же, как на этой тропе, камнями – достаточно светло, чтобы не заблудиться, но не чрезмерно ярко, чтобы не затмевать звезды.

– Могу только представить, как это было.

– Можешь? В самом деле можешь? – Фелассан вдруг полоснул ее острым взглядом. – Тогда скажи мне, да’лен: кто тогда мыл полы?

– Не знаю… – Бриала опешила. – Если камень зачаровать, он, быть может… очищается сам? Или у наших предков были големы, как у гномов…

– У нас была империя, – повторил Фелассан, и на сей раз Бриала расслышала в его голосе гнев. – Не Золотой город, не блаженное загробное бытие у ног Создателя, которое изобрели для себя люди. Возьми самый богатый квартал Вал Руайо и скажи: сколько недоумков плетет на каждом балу интриги друг против друга? Скольких слуг наказывают плетьми из-за неверно расставленного столового серебра?

– Мы были аристократами.

Мысль эта точно громом поразила Бриалу. Ей припомнилась струйка крови, медленно ползущая к ее укрытию по полу библиотеки в поместье родителей Селины, в ночь, когда по приказу леди Мантильон были убиты отец и мать Бриалы.

– Мы были всем. Не было ни людей, ни гномов, никакой иной расы, кроме эльфов. Все жестокости, совершенные с обитателями эльфинажей, за которые ты жаждешь отмстить, эльфы-аристократы совершали с эльфами-слугами.

– Зачем ты мне это говоришь? – Бриала судорожно сглотнула.

– Твоя императрица. Ты доверяешь ей. Ты веришь, что она освободит твоих сородичей.

– Да, верю, – не колеблясь, ответила Бриала.

– И кто же тогда будет мыть полы? – осведомился он и улыбнулся.

– Ты не доверяешь ей, потому что она человек.

– Нет. – Фелассан помолчал. – Ну хорошо – да, но более того, я не доверяю ей, потому что она успешно правила империей. Ни один успешный правитель не уступит власти. Даже если он мудр. Даже если это будет только к лучшему. Даже если нежелание уступить в конечном счете все погубит.

Эти слова были чересчур созвучны тому, что нашептывал едва слышный голосок в глубине сознания Бриалы. Сейчас он опять взялся за свое, и Бриала, заглушив его, ожгла сердитым взглядом Фелассана.

– Селина не такая!

– Безусловно не такая, – согласился он и остановился.

Бриала последовала его примеру. Воздух вокруг нее был все так же напоен умиротворяющим радужным светом рун, начертанных на тропе, и каждый глоток его был прохладен и живительно чист.

Оглянувшись, она увидела, как Селина и Мишель, сильно отставшие, с усилием шаг за шагом бредут по тропе и щурятся от света, который безжалостно слепит им глаза.

Бриала совершенно не чувствовала усталости, даже после всех изнурительных событий, на которые были так щедры последние дни. И она, и Фелассан шли без малейших усилий, легким прогулочным шагом. Она могла бы поклясться, что это именно так.

– К нам тропа куда благосклонней, чем к ним, – вслух заметила она.