– Я совсем не так представлял твой выходной день, – проворчал Ризанд. – Морозить задницу с утра пораньше – странное развлечение. – Он хмуро оглядел лес. – Когда вернемся, покажу тебе иллирианские степи. Лес там куда интереснее. И теплее.

– Я понятия не имею, где они, – сказала я.

Снег похрустывал под теплыми сапогами Риза. Когда я объявила, что хочу упражняться с ним, ему пришлось «из воздуха» добыть себе подобающую обувь. Речь шла не об искусстве сражения, а об управлении силами, которыми я теперь обладала, – что бы они собой ни представляли.

– Если помнишь, ты показал мне совершенно пустую карту.

– Конечно помню. Я сделал это из предосторожности.

– А я когда-нибудь увижу настоящую карту или мне так и придется догадываться, где и что находится в твоих владениях?

– Мне очень нравится твое сегодняшнее настроение, – сказал Риз и взмахнул рукой.

Появилась сложенная карта. Риз очень-очень неторопливо ее развернул.

– Дорогая Фейра, не надо думать, будто я тебе не доверяю. – Он ткнул пальцем к югу от Северных островов. – Вот – степи. А если четыре дня идти пешком вот сюда, – его палец снова переместился вверх, к горам, тянущимся вдоль северного берега, – попадешь в земли иллирианцев.

Я взяла карту и сразу заметила полуостров на западе, выступавший далеко в море. Там и стоял Веларис. Я снова вспомнила пустую карту. Но тогда я находилась во власти Тамлина, была его узницей и, возможно, шпионкой. Риз знал: если он покажет мне настоящую карту, я расскажу Тамлину о городах Двора ночи.

А Тамлин расскажет Ианте.

У меня сдавило в груди и заурчало в животе, последнее я списала на утренний голод.

Риз аккуратно сложил карту, убрал в карман и сказал:

– Здесь мы и будем упражняться. Мы забрались достаточно далеко.

Достаточно далеко от дома моих сестер. Достаточно далеко от посторонних глаз. Здесь мы могли не опасаться, что наши занятия причинят кому-то вред.

Риз разжал пальцы – на его ладони лежал огарок толстой свечи. Расчистив снег, Риз поставил огарок на землю.

– Зажги свечу, затем погаси водой, а потом высуши фитиль.

Все это я должна была сотворить не руками, а магической силой.

– Я не знаю, как это делается. Может, поупражняемся в устройстве заслонов?

Здесь у меня хотя бы что-то получалось.

– Заслоны оставим на другой раз. А сегодня я предлагаю тебе коснуться иных граней твоей силы. Не хочешь попробовать искусство оборотня?

Я сердито посмотрела на него:

– Достаточно огня, воды и воздуха.

Придурок! Бесчувственный и неисправимый придурок.

Спасибо, что хоть не настаивал, не спрашивал, почему я так противлюсь игре в оборотня. Возможно, я вообще не научусь управлять этим видом магической силы. Быть может, по той же причине я не решалась расспрашивать о главном событии в истории его жизни. Я не хотела знать, причастны ли Азриель и Кассиан к убийству правящей семьи Двора весны.

Я оглядела Риза с ног до головы. Доспехи иллирианского воина, меч за плечом, крылья и ощущение неизмеримой силы, которое он всегда распространял.

– Ты не мог бы удалиться? – спросила я.

– Зачем? Ты же так хотела, чтобы я руководил твоими упражнениями.

– Когда ты рядом, мне трудно сосредоточиться, – призналась я. – Лучше, если ты уйдешь совсем далеко. Я и в комнатах дома смогу тебя почувствовать.

Риз удивленно скривил губы, но я не сдавалась:

– Или хотя бы спрячься на время в кармане между мирами.

– Там можно прятать вещи. Прятаться самому невозможно. Воздуха нет.

Я выразительно посмотрела на него. «Воздух ты себе создашь где угодно», – говорил мой взгляд.

– Ладно, – засмеялся Риз. – Если так желаешь, упражняйся в одиночестве. – Он кивком указал на мою татуировку. – Если у тебя что-то получится раньше, чем начнется завтрак, крикни мне через нить.

С левой ладони на меня смотрел темно-синий глаз.

– Подожди! Я что, должна крикнуть в какую-то часть этих узоров?

– Попробуй потереть определенные части тела, и я появлюсь еще быстрее.

Риз исчез раньше, чем я успела бросить в него огарком.

Оставшись одна, я тихо засмеялась над его словами.

Наверное, прежде, чем выпроваживать Риза, надо было у него спросить, нельзя ли пострелять из лука? Как-никак для меня это более привычное занятие. Я еще не стреляла из иллирианского лука. Я вообще много месяцев подряд не держала лук в руках.

Я пялилась на свечу, пытаясь заставить ее загореться. Она не загоралась.

Так прошел час.

В попытке вызвать огонь я думала обо всем, что меня злило. Вспоминала Ианту и ее «благие» издевательства надо мной. Ее домогательства Ризанда, ее королевские замашки. Фитиль огарка даже не задымился.

Мне казалось: еще немного, и из усталых глаз хлынет кровь. Я решила отдохнуть и полезла в заплечный мешок, который захватила из дома сестер. Там я нашла свежий хлеб, солдатский котелок жаркого – горячего благодаря магической силе – и записку от Ризанда: «Я дохну со скуки. Неужели даже искорки не появилось?»

Я не удивилась, обнаружив на дне мешка перо.

Я схватила перо и написала, положив бумагу на крышку котелка: «Нет, проныра. У тебя что, нет более важных дел?»

Через мгновение на крышке котелка появился ответ: «Наблюдаю новое сражение между Кассианом и Нестой. Хорошо, что пока не бросаются друг в друга чайными чашками. А чем мне еще заниматься, когда ты прогнала меня из леса? Я думал, это будет наш совместный выходной день».

Я усмехнулась и написала: «Бедненький, маленький верховный правитель. Жизнь так тяжела».

Бумага исчезла и через мгновение вернулась. Наша переписка заполнила почти весь лист. Свободной оставалась лишь полоска вверху. «Жизнь легче и приятнее, когда ты рядом. Кстати, обрати внимание, какой у тебя красивый почерк».

Я чувствовала, как Риз ждет моего ответа, сидя в залитой солнцем столовой, вполуха прислушиваясь и перепалке моей старшей сестры и иллирианского воина. Я скривила губы и написала: «По-моему, ты перешел к бесстыжему флирту».

Бумага исчезла. Я смотрела на пустую ладонь и ждала ответа.

Я настолько погрузилась в переписку, что забыла обо всем на свете, потеряла бдительность, что могло иметь весьма серьезные последствия… И вскоре реальность напомнила о себе. Кто-то, подкравшийся сзади, зажал мне рот рукой, а потом опрокинул в снег.

Я отбивалась, кусаясь и царапаясь. Я громко орала, требуя немедленно меня отпустить.

Несколько раз я пыталась вырваться. Снег вокруг нас клубился, как дорожная пыль, но руки, державшие меня, даже не шелохнулись, словно были из железа.