Тони метнула взгляд поверх моего плеча.

– На самом деле только одна. Виктер все еще с капитаном.

– Мне хватит и одной. Пожалуйста. – Я опять сжала ее руку. – Тони, ступай. Прошу.

Она внимательно посмотрела мне в глаза, и я ощутила ее нерешительность. Прежде чем она сказала нет, я солгала:

– На самом деле я очень устала. Я плохо спала прошлой ночью и не собираюсь оставаться здесь надолго.

– Уверена?

Я кивнула.

Все тело Тони практически завибрировало от усилий не броситься мне на шею, но ей удалось изобразить кивок, и я отпустила ее руку. Кинув на меня последний долгий взгляд, она спустилась по ступенькам и направилась туда, где стояли Дафина с Лорен и три лорда-в-ожидании.

Я с облегчением улыбнулась. Надеюсь, она получит удовольствие от этой ночи, а чтобы это гарантировать, мне нужно уйти. Если я надолго застряну здесь, между огромными красными геранями, она вернется.

Я почувствовала, что Хоук подошел ближе, еще до того, как он заговорил, и по моей коже пробежала теплая волна. Я повернула голову направо. Он стоял всего в нескольких дюймах от меня.

– Ты так добра, – заметил он, глядя вниз на зал.

– А что такого? Зачем ей стоять здесь без дела только потому, что мне самой больше ничего нельзя?

– Тебе в самом деле можно только стоять?

– Ты же был здесь, когда ее милость напомнила, что мне нельзя вращаться в компаниях и…

– И вступать в отношения.

– Она сказала «общаться», – поправила я.

– Но тебя не обязали стоять здесь.

– Нет.

Я повернулась к залу, подавив очередной вздох. Я должна уйти. Мысль о моей комнате мало привлекала, но если я не уйду, Тони вернется ко мне.

– Я бы хотела вернуться в свои покои.

– Уверена?

Нет.

– Конечно.

– Как скажешь, принцесса.

Я повернулась и сердито посмотрела на него, а он отступил в сторону.

– Перестань называть меня так.

– Но мне нравится.

Протиснувшись мимо него, я приподняла подол юбки и шагнула на небольшое возвышение.

– А мне нет.

– Ложь.

Я покачала головой и обогнула группу улыбающихся лиц в масках. На меня никто не глянул, и большинство решило, что им показалось, будто герцогиня со мной разговаривала.

За пределами Большого зала было гораздо холоднее благодаря свежему ветру, проникающему сквозь открытые выходы в сад. Я лишь мельком глянула на сад и двинулась к холлу.

– Куда ты идешь? – спросил Хоук.

Я остановилась и озадаченно посмотрела на него.

– В свои комнаты, я же…

Я оборвала фразу.

Янтарные глаза Хоука скользили по мне оценивающим взглядом, задержавшись на волосах, окутывающих плечи, и опустившись к зубчатым кружевам на лифе. Вырез был не таким глубоким, как у некоторых леди-в-ожидании, открывал только самый верх моих грудей, но… но для меня и это чересчур, учитывая то, что в моих обычных платьях вырез доходил до самого горла.

– Я ошибся, когда сказал, что ты прелестно выглядишь, – произнес он.

– Что?

– Поппи, ты совершенно восхитительна. Прекрасна. – Он слегка покачал головой. – Мне просто… мне нужно тебе это сказать.

Его слова вызвали во мне такой резкий взрыв эмоций, что я потеряла контроль над своим даром, и мое чутье вырвалось, прежде чем я смогла его остановить. Я не ощутила от Хоука боли, кроме небольшой печали. Я взглянула ему в лицо и… почувствовала что-то еще. Две разные эмоции. Одна напоминала лимон – терпкая на вкус. Другое ощущение было сильнее и… пряным, с примесью дыма. Я решила, что первая могла быть смущением или неуверенностью. Как будто он в чем-то не уверен. Вторая…

Боги!

Моему чутью понадобилось несколько секунд, чтобы на ней сосредоточиться и понять, что это. Меня охватил жар и… слабость. Это походило на возбуждение.

– У меня есть идея, – сказал Хоук, медленно подняв пристальный взгляд к моим глазам.

– Идея? – переспросила я, обуздывая свой дар и закрывая его. Казалось, мне не хватает воздуха.

Он кивнул.

– Но это не возвращение в твою комнату.

Во мне поднялись предвкушение и волнение, но…

– Я уверена, что если не останусь на Ритуале, то должна вернуться в свою комнату.

– Ты в маске, и я тоже. Ты одета не как Дева. Так воспользуйся собственной идеологией прошлого вечера: никто не узнает ни тебя, ни меня.

– Да, но…

– Если только ты в самом деле не хочешь к себе. Может, ты так увлеклась той книгой…

– Я не увлеклась той книгой. – Мои щеки вспыхнули.

– Я знаю, что тебе не хочется сидеть взаперти в своих покоях. – Я открыла рот, но он добавил: – Незачем мне лгать.

– Я…

Я не могла солгать. Мне никто бы не поверил.

– И куда ты предлагаешь пойти?

– Куда?

Он показал подбородком в сторону сада, и свет настенных ламп блеснул на изгибе его маски.

Мое сердце на миг замерло и тут же заколотилось.

– Не знаю. Это…

– Когда-то сад был местом, куда можно сбежать, – сказал Хоук. – А теперь стал местом кошмаров, но только от тебя зависит, останется ли он таковым.

– От меня? Как я изменю то, что там погиб Рилан?

– Никак.

Я уставилась на него.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

Он шагнул ближе и наклонил голову.

– Ты не можешь изменить то, что там произошло. Как не можешь изменить то, что когда-то сад вселял в тебя покой. Ты просто заменишь последнее воспоминание – плохое – новым, хорошим, и будешь делать так до тех пор, пока первое не перестанет преобладать над последующими.

Я открыла было рот, но потом задумалась над его словами. Перевела взгляд на темноту за дверным проемом. Сказанное им в самом деле имеет смыл.

– Ты говоришь так, будто это легко.

– Нет. Это тяжело и доставляет неудобства, но работает.

Он протянул голую руку, и я уставилась на нее, словно у него на ладони сидело какое-то опасное животное – пушистое и милое, которое мне хотелось погладить.

– И ты будешь не одна. Я буду с тобой, и не просто затем, чтобы за тобой присматривать.

«Я буду с тобой, и не просто затем, чтобы за тобой присматривать».

Я изумленно посмотрела ему в лицо. Его слова задели струну, к которой я старалась никогда не прикасаться. Боги, я даже не могла сосчитать, сколько раз мне было одиноко с тех пор, как уехал Йен, хотя я редко оставалась одна. Но окружающие меня люди зачастую находились рядом только потому, что должны. Даже Тони и Виктер. Этот факт не уменьшал того, как сильно они меня любят и как сильно я люблю их, но не изменял того, что хотя они и находились рядом, но иногда были не со мной. И того, что многое из наших отношений я сама себе надумывала. Где-то в самой глубине души я сомневалась и беспокоилась, что нашей дружбы с Тони не было бы, если бы ее не приставили ко мне камеристкой. Я беспокоилась, что тогда она была бы такой, как Дафина и Лорен или другие леди-в-ожидании.