время. От Такера по-прежнему нет никаких известий. Так что, если в этих джунглях есть какие-то ответы, которые можно найти, они нужны нам как можно скорее.

– Вот потому-то я и нарушил радиомолчание. Мне нужна помощь.

Грей рассказал о вставшей перед ними дилемме и надежде на то, что можно будет обойтись без очередной подсказки Шеппарда, двинувшись прямо к конечной точке маршрута. Затем отправил копию своей размеченной карты вместе с последней фотографией преподобного.

– Вот этот утес… Его зазубренная вершина на фоне неба. Раньше это не выглядело достаточно уникальным – тогда, когда зоной поисков у нас было все Конго. Но если мы сфокусируем наш поиск, сузим его…

– Вдоль линии, которую вы нарисовали в эти горы, – подхватил Пейнтер, сразу все поняв.

– Вот именно. Не исключено, что при помощи спутниковых снимков получится определить местоположение этого утеса или, по крайней мере, исключить другие районы.

– Можно попробовать. Я прямо сейчас свяжусь с Кэт. Но для такого детального сканирования все равно потребуется несколько часов.

– Это понятно. А пока мы продолжим движение по маршруту, который я передал. Сейчас я выключу телефон и снова свяжусь с вами, когда мы доберемся туда.

– Договорились.

Грей сразу же отключился, вынул батарейку и вернул вместе с телефоном в свой рюкзак.

Ковальски хмуро посмотрел на него.

– Итак, отсюда мы продолжаем действовать вслепую.

– Это лучше, чем просто ждать у моря погоды.

Развернувшись на сиденье, Ковальски включил передачу.

– Лично я не настолько в этом уверен.

23:36

Сидящий в заднем отсеке Бенджи ритмично дергал себя за ухо, склоняясь над лежащим на колене планшетом со светящейся на нем картой. Увеличивал и уменьшал масштаб, другой рукой продолжая теребить мочку уха. Изучение карты настолько его поглотило, что он осознал это лишь через несколько минут, после чего заставил себя убрать руку от головы.

Ухо все еще побаливало от постоянных щипков.

«Я не делал этого со времен учебы в университете…»

Бенджи облизнул губы, понимая, что машинальное подергивание за ухо – это нечто вроде нервного тика, свойственного его аутичному поведению. Вероятно, оно вызывалось стрессом. Стрессом, а также его сосредоточенностью на карте. У него часто горело ухо в университете, когда он с головой уходил в учебу, особенно если предстоял трудный экзамен.

Бенджи уставился на проплывающие мимо болота.

«Это почище любого экзамена…»

Он выключил планшет, чтобы понапрасну не тратить заряд батареи. Его усилия не навели ни на какие дальнейшие мысли, хотя у путешественников было полно времени, чтобы обдумать проблему со всех сторон. Судя по всему, на то, чтобы добраться до высокогорья, предстояло потратить бо`льшую часть ночи.

Бенджи откинулся на сиденье, зная, что должен попытаться заснуть, но понимая, что ничего у него не выйдет. Так что он просто прислушивался к урчанию двигателя, стуку дождя и раскатам грома. Раскачивался вместе с переваливающимся с боку на бок вездеходом, гигантские шины которого вспенивали воду.

«И когда же кончится это болото?»

Судя по карте, местность впереди шла на подъем. Скоро они должны были оказаться на более сухой земле. Подтверждая это, над водой по сторонам стали появляться округлые верхушки больших камней. Раньше он их не замечал. Гранитные валуны давали некоторую надежду на то, что скоро разведчики окажутся на суше. Чтобы отвлечься от тягостных мыслей, Бенджи принялся считать те, что попадались на глаза.

«Четырнадцать слева и вроде как еще восемь справа».

Он продолжал всматриваться – и тут один из этих серых валунов вдруг пошевелился, вылезая из воды и подняв пару возбужденно захлопавших ушей.

Это оказались вовсе не камни.

Бенджи резко выпрямился.

– Народ! Здесь надо быть поаккуратней!

Грей, который склонялся вперед, беседуя со своим напарником на переднем сиденье – вероятно, разрабатывая дальнейшую стратегию, – повернулся к нему.

– Что такое?

– Вокруг нас целая популяция бегемотов.

Ковальски нахмурился.

– Что-что вокруг нас?

– Группа, скопище, стадо, называйте как хотите. – Бенджи ткнул пальцем в стекло. – Эти серые горбы – гиппопотамы. Не исключено, что есть и еще, только на глубине.

Словно вызванные его словами, в поле зрения возникли еще несколько округлых спин. Их появление над водой отмечали фонтанчики выдыхаемого пара.

«До чего же много…»

– Сможешь их как-то объехать? – спросил Грей у Ковальски.

Тот повернул руль.

– Могу попытаться, но этот аппарат – не скоростной катер.

Вездеход неуклюже отвернул, двигаясь со скоростью улитки. Бегемоты теперь плавали во всех направлениях вокруг него. К этому времени звери заметили их присутствие и начали скользить к машине. Некоторые исчезли – вероятно, устремившись к нарушителям спокойствия под водой. Бегемоты могут выглядеть медлительными и тяжеловесными на суше, но в воде это быстрые и безжалостные убийцы.

Грей повернулся к Бенджи.

– Могут они тоже быть изменены, как те шакалы?

– Я так не думаю. Судя по всему, генетические изменения осуществляются внутриутробно, после заражения взрослой особи. А значит, должно родиться и вырасти целое поколение. – Он покачал головой. – Беременность бегемота длится более восьми месяцев. И детеныши созревают достаточно медленно.

– Да, восемь месяцев – это слишком долго.

Бенджи кивнул.

– Прошло недостаточно времени с тех пор, как вирус начал распространяться. Вряд ли эти бегемоты уже испорчены.

Грей обернулся назад.

– Но как же те шакалы?

Бенджи проглотил свой страх, опираясь на свои знания, чтобы умерить панику.

– У них беременность длится всего два месяца. А к восьми месяцам после рождения они уже совсем взрослые. Кроме того, ареал распространения шакалов куда более широк. Обычно они обитают на лугах и в саваннах Конго. Но не всегда. Стая, с которой мы столкнулись, могла откочевать от источника вируса, где тот мог назревать бог знает сколько времени. Но бегемоты – те придерживаются своих привычных территорий.

Грей все понял.

– Итак, эти звери за бортом еще не могли мутировать.

– Но все равно могут быть заражены. А, как мы знаем, этот вирус способен вызвать гиперагрессию. Как это произошло с бабуинами, которые обычно отличаются мирным нравом. Хотя бегемоты и от природы достаточно воинственны.

– Просто замечательно, – буркнул Ковальски. – Итак, теперь еще и супер-пупер-злые бегемоты. Тогда нам лучше…

И тут в переднюю часть вездехода ударила мощная волна мутной воды. Огромный самец гиппопотама встал на дыбы, широко раскрыв пасть и обнажив розовое горло. Двухфутовые клыки врезались прямо в лобовое стекло, пробив его насквозь и оставив на нем паутину трещин. Вездеход резко остановился, отчего всех в нем швырнуло вперед. Двухтонная туша с шумом плюхнулась обратно в воду, увлекая за собой остатки выдернутого из рамы растрескавшегося триплекса.

Бенджи огляделся по сторонам.

Бегемоты приближались со всех сторон, готовые бросить вызов незваному гостю.

Ковальски изо всех сил пытался приставить