Блейк любил прокатиться верхом перед завтраком. Его жену утренние прогулки не привлекали. Она не так давно стала герцогиней, но успела приобрести привычку поутру читать в постели, выпивая при этом огромное количество шоколада. Блейк начал привыкать к тому, что спальня была просто завалена книгами, газетами и документами. Наутро после своего важного признания Блейк вернулся из своей гардеробной и увидел, что жена сидит, обложившись подушками, с чашкой в руке и уткнувшись в газету своим идеальным носиком. Блейк нагнулся, чтобы чмокнуть ее в этот идеальный носик, но легкий поцелуй перерос в глубокий и страстный.

— Хорошо, что моя чашка была почти пуста, — сказала Минерва, когда обрела способность говорить. — Желаю приятной прогулки. Я скоро спущусь и отыщу Гидеона. Посмотрим, принесли ли твои вчерашние усилия плоды и готов ли народ к компромиссу.

— Ты не хочешь составить мне компанию?

— А почему бы и нет? Наши гости никуда не денутся за эти час или два.

— К моему большому сожалению.

Погода была великолепной, на небе не виднелось ни одной тучки. Он любит и любим, через пару дней его нежеланные гости уедут, станет спокойнее, и он сможет насладиться продолжением медового месяца. А сейчас никто не помешает их с Минервой уединению. Она выглядела изумительно в темно-синем костюме для верховой езды и озорной шляпке с перьями.

— Ты хорошая наездница, — признал Блейк, когда они достигли вершины аллеи, откуда открывался вид на раскинувшееся внизу поместье.

— Возможно, подход моей матушки к воспитанию девочек отличался от общепринятого, но она считала, что ее дочери должны уметь хорошо сидеть в седле.

— Нужно найти для тебя более подходящую лошадь. Тех, что я купил в Париже, доставят сюда со дня на день, и я собираюсь прикупить еще.

— Я буду рада.

От ее улыбки ему хотелось Петь.

Блейк осмотрелся.

— Вчера именно на этом месте я осознал, что люблю тебя.

— Мне для этого потребовалось чуть больше времени. Осознание приходило постепенно, но окончательно я поняла это вчера за обедом, перед тем как ты начал свое знаменитое выступление. — Для Блейка это было очень важно: Минерва разобралась в своих чувствах до того, как он сделал этот важный политический шаг. — Ты опередил меня на несколько часов, — добавила Минерва с лёгкой дерзкой улыбкой.

— Это не состязание.

— Разумеется, нет.

Они обменялись пылкими взглядами.

— Давай поскачем к гроту.

Минерва хорошо знала Мандевиль-парк, но в отличие от своего супруга никогда не задумывалась, какие возможности он предоставлял для любовных свиданий. Поросшая травой поляна за озером оказалась вполне уединенной и комфортной для страстных занятий любовью, оставивших Минерву без сил.

Их одежда была в полном беспорядке. Они лежали, держась за руки, переводя дух и провожая взглядом небольшие безобидные тучки.

— Как все эти годы тебе удавалось обходиться без чтения? — спросила Минерва, прерывая молчание. — Представить не могу, насколько это трудно.

Блейк перекатился на бок и посмотрел на нее:

— Смирившись с тем, что не могу получать информацию из письменных источников, я нашел другой способ. Сосредоточившись, я могу запомнить практически все, что слышу.

— Именно так ты выучил французский?

— Мой отец нанял мне гувернера-француза, чтобы я мог практиковаться в языке. Правда, я не могу прочитать по-французски ни слова.

— Я знаю. Ты попросил меня выбрать блюда из того невероятно длинного меню.

— Когда ты флиртовала с официантом, шалунья.

Минерва поймала себя на мысли, что ей нравится флиртовать с Блейком.

— Он был очень красив. Особенно впечатляли его усы с закрученными кончиками.

По его взгляду Минерва поняла, что позже ей придется заплатить за эту реплику, и она уже предвкушала эту расплату. Но сейчас он сменил тон, став серьезным.

— По крайней мере нас научили говорить по-французски. Чтение античной литературы было делом совершенно безнадежным. Я прекрасно наловчился делать вид, будто бездельничаю в классе, но на самом деле слушал очень внимательно, так что мне удалось получить некоторое представление о греческой и римской истории.

— Это было умно. Время от времени проводить историческую параллель или вставлять подходящую цитату — это могло развеять сомнения любого.

— Я прибегал к многочисленным ухищрениям, изобретая способы маскировки. Я так рад, что теперь ты все знаешь, Минни. Мне следовало довериться тебе. Я думал, ты станешь презирать меня, когда обо всем узнаешь.

— Ни за что, — ответила она и погладила его по щеке. — Твой рассказ пробуждает во мне сочувствие и наполняет меня душевным трепетом.

Блейк покачал головой:

— Но, Минни, чтение — это первый серьезный навык, который приобретает ребенок. Как же получается, что только я не смог этому научиться?

Понимая, что он поведал ей о самом большом своем страхе, причинявшем ему душевные страдания, она попыталась успокоить его:

— Существует множество вещей, которые многие люди не умеют делать. Я не умею петь. А ты?

— Пою достаточно прилично.

— Ты хорошо стреляешь.

— Да.

— А я не умею.

— Но ты женщина.

— Диана умеет. Уилл и Руфус учили нас обеих. Я была безнадежна.

— И все же читать умеют все.

— Откуда ты знаешь? Возможно, на свете полно людей, которые не умеют, но скрывают это, точно так же как и ты.

Блейку никогда не приходило в голову, что и другие люди, возможно, находятся точно в таком же положении. Он всегда считал, что только бедняки бывают неграмотными, а он, находясь в столь благоприятных условиях, обладал каким-то серьезным изъяном. Он с трудом осознал, что, возможно, это вовсе не его вина. Однако Минерва, обладавшая острым умом и обширными знаниями, заверила, что такое возможно. Но самое главное — она принимала его таким, какой он есть.

— Будем надеяться, что наши дети будут похожи на тебя, — сказал он.

— Если кто-то из них будет походить на тебя, я еще больше стану им гордиться. Каждый из наших детей сможет рассчитывать на поддержку своих родителей, какой у тебя никогда не было. Ты больше не одинок.

Минерва рассеянно поглаживала его волосы, нахмурившись в глубокой задумчивости. Блейк не мог поверить своей удаче — ему удалось завоевать любовь потрясающей женщины.

— Я вот думаю, — наконец заговорила Минерва, — если Хантли раскроет твой секрет, он лишь утолит свою жажду мести. Более вероятно, что он обратится к тебе с новым требованием.