Теперь понятно, почему Наткин телефон постоянно занят – она в сети.

Разворачиваю поле для составления сообщений и набираю: «Наташа, нужно поговорить. Волхв». Выбираю из находящихся в «горячих» адресах Наткин, активизирую его и отправляю послание.

После секундной задержки, сопровождаемый звуковым сигналом, приходит ответ: «Ты куда запропастился? Почему не звонишь, не приезжаешь в гости? Завтра-то будешь?»

Читая сообщение, можно тотчас выявить коренного обывателя сети. По игнорированию большинства знаков препинания, расстановки переносов и наплевательскому отношению к правилам правописания.

«Давай лучше по телефону» – одним пальцем набираю я.

– Что ты делаешь? – запрыгнув мне на спину и сунув нос в монитор, спрашивает кот-баюн.

«Бери трубку».

– Брысь!

Скинув с плеча наглеца, я обрываю модемное соединение и бегу на первый этаж. Домовой благоразумно отступает в сторону, пропуская меня.

– Да, – подняв тренькнувшую трубку, говорю я.

– Привет, пропажа, – игриво приветствует меня девичий голос. – Что там у тебя стряслось? Где ты пропадал? Мы и приезжали, и звонили...

– Меня здесь не было.

– Ты, случаем, не женился, а?

– Пока нет.

– Ха! Бои на любовном фронте идут с переменным успехом?

– Что-то вроде того. Но проблема у меня несколько другого плана... как бы это... в общем, не могла бы ты одолжить мне денег? Я отдам...

– Сколько?

– Штуку, лучше полторы.

– Баксов?

– Да нет, наших.

– Срочно?

– Желательно сегодня.

Тишина в трубке, разбавляемая далекими помехами, и затем закономерный вопрос:

– У тебя неприятности?

– Не того плана, что ты могла подумать... нужно помочь одному человечку.

– Точно все в порядке? Может, подключить папаньку?..

– Не придумывай. У меня нет никаких неприятностей. Правда.

– Честно?

– Честно-честно.

– Тогда ладно. Жди. Через полтора часа буду у тебя. До встречи.

– Жду. До встречи.

Гудки отбоя.

Медленно опускаю трубку и поворачиваюсь к застывшим в ожидании домовому и коту-баюну.

– Как вести себя при гостях, вы знаете. Это касается и тебя, Василий.

– А что, как что, так сразу Василий? Везде крайний.

– Ну извини.

– Какие проблемы? Я ведь отходчивый, обиды быстро забываю...

– Теперь можно и перекусить.

– Все на столе, – сообщает домовой. – Сейчас самовар поставлю, чайку соображу.

– Я, пожалуй, тоже присоединюсь, – решает кот. – Что-то в животе бурчит...

– Ты же уже набил брюхо свое ненасытное! – возмущается Прокоп.

– Когда это было, – машет лапой кот, – к тому же умственная работа так изматывает... и все на нервах...

– С тобой по миру пойдешь, – словно случайно наступив на пушистый хвост, ворчит экономный домовой.

– Мяу!

Я – фольклорный элемент,

У меня есть документ...

Баба Яга, Л. Филатов. Про Федота-стрельца...

– Аркаша, разливай!

– Айн момент, – отвечаю я и, свернув пробку на запотевшей бутылке, наполняю водкой хрустальные стопочки.

Данила тем временем расчленяет копченую куриную тушку. Со знанием дела – руками.

– А-а-а... – Пристроив оторванную лапку на блюдо среди листьев салата, он облизывает горячий жир с пальцев.

– Да положи ты ее, пускай остынет, – советует Ната. – Обожжешься...

– Не-а.

Пока Данила терзает дичь, а Наташа наполняет тарелки снедью, я разливаю по фужерам томатный сок. Кому как, а мне нравится запивать водку. Можно, конечно, и огурчиком малосольным, и лимончиком – но соком лучше.

– Без меня не пить, – смеется Данила, спеша на кухню мыть руки.

– Уже! – кричит ему вдогонку подружка. Спустившись со второго этажа, к столу приближается кот Василий, принюхиваясь и топорща усы.

– Мур-р-р, – просительно мурчит он, косясь в сторону напитков.

И как он это себе представляет? В этом мире коты не только не разговаривают, но и пьют молоко, а не пиво. Вернулся Данила, плюхнулся на свое место, отчего старенький диван жалобно заскрипел, – перекосившись набок.

– Я хочу сказать тост, но не скажу.

– Тогда я скажу. – Я поднимаю стопку.

– Давай!

– Даю... Сегодня мы здесь собрались, чтобы выпить, но... не просто выпить, а по очень важной причине. И эта причина – появление на свет вот этого, с позволения сказать, товарища, который сидит тут и кривляется. Но ему можно – он как-никак у нас новорожденный. С днем рождения, Данила.

– С днем рождения. – Наташа поцеловала Данилу в щеку, оставив огненно-красный отпечаток помады.

С нежным звоном соприкоснулись хрустальные стопки.

– Первая пошла.

Спустя короткий промежуток времени пошли вторая и третья.

Кот обиженно фыркнул и ушел наверх, чтобы посмотреть, как там чувствует себя наш пациент, которого мы утром выписали из больницы и перевезли домой. Кризис миновал, ребенку нужен покой, уход и время, чтобы восстановить силы. Пускай еще денек побудет у меня, а завтра к обеду я переправлю его в родной, сказочный для нас мир. В царство Далдона. Где водятся лешие, плещутся в реках русалки, но нет троллейбусов, самолетов и телевидения. Он и так слишком много увидел – и в самой больнице, и по дороге из нее ко мне домой. Трудно будет ему забыть все это, даже понимая, что это всего лишь видения, навеянные магическим воздействием. Пройдет время, он вырастет, и в памяти останутся только неясные образы. Странный-престранный сон. Ведь рассказывать правду я не стану – она ему не нужна. А вот с друзьями-товарищами ситуация сложнее. Врать я им не могу, а постоянно отмалчиваться – все труднее и труднее. Они ведь наседают не из праздного любопытства – от желания помочь.

– Ладно, вы тут пока посекретничайте о своих мужских делах, а я схожу посмотрю, как там поживает наш юный друг.

– Ната, если он проснулся, позовешь меня.

– О'кей!

Взяв со стола яблоко, Наташа уходит наверх.

Данила откидывается на спинку, нажимает кнопку включения на пульте телевизора, который я предусмотрительно перенес на первый этаж, и, закинув руки за голову, выжидающе смотрит на меня.