– Нет, не могу! – Взглянув на свое идеальное платье подружки невесты, Дженни откинула голову назад, чтобы тушь не потекла. – Не надо мне было говорить, что я смогу это организовать. Это никому не под силу. Я испортила тебе свадьбу, потому что я дура.

– Дженни, ну правда, не стоит! – Я едва не плакала сама. Если уж у Дженни не получилось, что можем сделать мы?

– Я посмотрю, что можно сделать. – Она выглядела такой расстроенной, будто ее собственная свадьба была на грани срыва. – Мне так жаль, прости меня…

Если я и научилась у Дженни чему-то важному, так это прогонять тотальное невезение обильными возлияниями. Я открыла холодильник, достала бутылку шампанского, без церемоний выдернула пробку и отпила прямо из горлышка. Потому что я так решила.

– Отличный кадр, – приговаривал Демиан, щелкая без перерыва. Мне было все равно. Что еще возможно запороть? Еще немного, и свадьбу придется проводить в гостиной. Вот интересно, смогут ли официанты обслужить пятьдесят человек в трехкомнатной квартире? И кстати, где сами официанты? Похоже, Джеймс все-таки был прав: идея никуда не годится. Но что мне оставалось делать? Мать будет просто убита, если отменить свадьбу. Соберется родня, прилетела Сэди, здесь Джеймс, Крейг, Грэм, Делия, да все! И Алекс. Что он подумает, если я сброшу ему короткое сообщение, что передумала? Я уже ничего не могу отменить, даже если внутренний голос с каждым ударом сердца шепчет все громче: «Это неправильно. Все это неправильно». Когда все идет из рук вон плохо, это знак свыше.

Я прислонилась к открытому холодильнику в свадебном платье, прикрытом сверху облеванным анораком, с намотанными на руку завязками босоножек, и протянула бутылку Демиану, чтобы получить хороший снимок. Шампанское помогло: мне стало все равно, что кто скажет. Иногда ответы лежат на дне бутылки.

– Энджел, поставь бутылку! – закричала мать на всю комнату. – Сию же секунду!

– И не подумаю, – с вызовом ответила я.

– Я понимаю, ты расстроилась, но подумай же о ребенке! – сказала мать, выхватив бутылку у меня из рук. – Нельзя же быть такой эгоисткой!

– Почему это пить шампанское эгоистично по отношению к Грейс? – изумилась я. – Она, конечно, пьет из бутылочки, но ведь не из этой!

– При чем тут Грейс?! – Мать схватилась за виски и закрыла глаза. – Я знаю, ты не хочешь об этом говорить, ты это ясно дала понять, но мы с твоим отцом все знаем. Тебе не нужно притворяться. Можешь перестать лгать, тебе это не идет.

– Притворяться? Лгать?!

– Мы знаем, что ты… – мать понизила голос до шепота, – беременна.

– Беременна? – завопила я. – Я беременна?

Щелчок, вспышка.

– Да. – Мать посмотрела на Демиана с мрачным, как туча, лицом. – Честно говоря, притворяться ты не умеешь, хотя и говорила нам совсем другое.

– Слушай, ты вообще сейчас о чем? – требовательно спросила я. Мне страшно хотелось еще шампанского.

– Энджел, тебя тошнило по утрам каждый день, ты не пила спиртного – до этой минуты, и мы с отцом оба слышали, как ты говорила с Луизой о том, чтобы родить ребенка-американца. – Понятно, мать состряпала себе очень убедительную версию. – Твой отец даже сказал, что говорил с тобой на эту тему. К тому же вы с Алексом подозрительно быстро согласились на эту свадьбу.

– Потому что мы идиоты, а не я беременная! – Я решительно вырвала бутылку из рук матери и сделала большой глоток. – Поверить не могу, что ты решила, будто я беременна! Так вот почему ты так настаивала! Ты поэтому хотела поженить нас в эти выходные?

– Конечно, это старомодно, но я не считаю правильным рожать ребенка вне брака, – изрекла мать как настоящая ханжа. – И вы уже были помолвлены.

– Но я не беременна, – повторила я. – Правда, честно, нисколечко не залетела. Смотри.

В подтверждение своих слов я демонстративно сделала глоток шампанского.

– Стопроцентно! Какая еще беременность?

И тут же мне пришлось оттолкнуть мать от раковины, потому что меня вырвало. Никогда не пейте залпом бутылку шампанского на голодный желудок!

– Как, это правда? – У матери сделался разочарованно-облегченный вид. – Что, совсем ничуточки не беременна?

– Вот уж не знала, что можно быть чуточку беременной! – Я открыла кран налить стакан воды. Фильтр-кувшин «Брита» может идти к черту!

– О, Энджел, – выдохнула мать, но через секунду вспомнила, что мы находимся в центре самого сумбурно-хаотического свадебного переполоха, известного человечеству, и переключилась в режим паники: – О, Энджел!

– Да, – сказала я, отпивая воду мелкими глотками. – Все в силе.

– Не обязательно, – тихо сказала мать. – Не обязательно мучиться до конца, в этом нет никакой нужды.

– Но сегодня твой день рождения, я не хочу тебя огорчать, к тому же столько денег на это ухнули, и гости будут страшно разочарованы, нет-нет, я не могу! – Мой язык молол сам собой. – Сегодня же не просто свадьба, а еще и твой юбилей. Что скажет дядюшка Кевин?

– Энджел, – мать улыбнулась, и меня отпустило, – дядя Кевин охотно пойдет нам навстречу. Не так уж мы и потратились, и у меня предчувствие, что Дженни сейчас придет отговаривать нас от идеи с фонариками. Официанты еще не появились, стало быть, банкет отменился сам собой. Несколько месяцев нам придется есть кекс на завтрак, обед и ужин, но разве это плохо?

В этом она точно была права.

– И не волнуйся о моем дне рождения. Все, что я хотела, – чтобы ты приехала. Я даже не стала бы собирать гостей, если бы ты не появилась, – терпеть не могу добрую половину родственничков. После Рождества прошло всего полгода, почему я должна видеть их так часто?

Я снова отпила воды и огляделась. Сад, превратившийся в зону боевых действий. Катастрофа вместо свадебного торта. Испорченное белое платье.

– Скажи только слово, и я обо всем позабочусь.

Я плотно сжала стакан, чувствуя, как холодный конденсат просачивается сквозь пальцы.

– Дай мне минуту.

Мать подошла и положила руку мне на плечо. Я затаила дыхание в ожидании подзатыльника. Разговор получался слишком взрослым и уважительным.

– Сделаем так, как ты хочешь. – Она легонько сжала пальцы и коротко кивнула. – Я тебя люблю.

– Я тебя тоже, – сказала я, стирая слезинку. – Прости, что я такая никудышная дочь.

– Перестань, перестань! – По лицу матери я видела, что она тоже растрогана и едва удерживается от слез. – Мы так гордимся тобой! Сколько из твоих кузин уехали в Америку, открыли свой журнал и нашли мужа?

– Три? – Точно я не знала, но уж три-то вряд ли наберутся.

– Очень смешно. – Мать серьезно смотрела на меня. – Мы с твоим отцом очень тобой гордимся.

Все, чего мне не хватало для полного счастья, – обнять ее и вернуться в постель с пакетом чипсов. И обязательно с чашкой чая. Но судьба подготовила мне нечто иное.