Если мне этого хотелось.

– Эй. – Мои рассуждения прервал мягкий голос Ариэллы, она присоединилась ко мне на скамейке, примостившись настолько близко, что наши плечи соприкоснулись. – Пак рассказал мне о последнем испытании и о церемонии утром. Я так понимаю, решение ты еще не принял. – Я покачал головой, и она нежными пальцами убрала с моего лба непослушную прядь. – Почему ты до сих пор мучаешься, Эш? – спросила она осторожно. – Ты проделал такой путь. И знаешь, как должен поступить. Ты же именно этого и хотел.

– Знаю. – Я подался вперед и локтями уперся в колени. – Но, Ари, последнее испытание… – Зажмурившись, я снова впустил в разум воспоминания о другой жизни. – Я видел свое будущее с Меган, – признался я, открыл глаза и уставился на свои руки. – Я стал человеком и вернулся в Железное Королевство, чтобы быть с ней, как и хотел. И поначалу мы были счастливы… Я был счастлив. Но потом… – Умолкнув, я проследил за синей кометой, лениво промчавшейся по небу над нашими головами. – Она не менялась, – пробормотал я. – Она и мой сын, они не менялись. А мне… не удавалось оставаться прежним, равным им. Я не мог ее защищать, не мог сражаться с ней плечом к плечу. А конец я встретил в одиночестве.

Ариэлла не издавала ни звука, только пристально смотрела на меня. Я провел руками по волосам и вздохнул.

– Я хочу быть с ними, – признался я мягко. – Больше всего на свете хочу снова их увидеть. Но если это мое будущее и у меня не получится избежать того, что грядет…

– Ты ошибаешься, – к моему удивлению, возразила Ариэлла. Я выпрямился, пораженно на нее воззрился, а она улыбнулась. – Это какое-то будущее, Эш. Одно из многих. Уж поверь Провидице. Ничто не предопределено. Будущее постоянно меняется, и никто не может предсказать, что произойдет потом. Но позволь задать тебе вопрос. В этом будущем, ты сказал, у тебя был сын?

Я кивнул и, вспомнив Киррана, ощутил в груди тупую боль.

– Ты по нему скучаешь?

Вздохнув, я кивнул и вновь подался вперед, опершись на колени.

– Это странно, – выдавил я, и в горле встал ком. – Он ведь даже ненастоящий, вот только… Такое чувство, что это он умер, а не я. Его не существовало, он часть иллюзии, но ведь я его знал. И до сих пор все о нем помню. И о Меган. – Ком все увеличивался, и глаза вдруг защипало, по моим щекам потекли слезы. Я же видел улыбку Киррана, кожей ощущал дыхание Меган, когда она спала рядом. И пускай разум осознавал, что все мои воспоминания иллюзорны, сердце яростно отказывалось принимать этот факт. Я их знал. Изучил все их привычки. Помнил все их радости, печали, их триумфы, боли и страхи. Для меня они были настоящими.

– Моя семья. – Слова вылетели, произнесенные едва слышным шепотом, и я надавил на веки пальцами. – Меган, Кирран. Я скучаю по ним… они были для меня всем. И я хочу их вернуть.

Ариэлла положила руку мне на плечо и притянула к себе ближе.

– И даже если это будущее закончится, – проворковала она мне на ухо, – неужели ты хочешь его пропустить? Ты бы изменил хоть что-нибудь, даже зная, к чему это все приведет?

Я отстранился и посмотрел на нее, и на меня снизошло озарение.

– Нет, – пробормотал я, удивляясь своему ответу. Потому что всю эту боль, все эти мучения, одиночество и даже понимание того, что придется увидеть, как все меня бросают, затмевали радость и гордость за Киррана, счастье от нахождения в нежных объятиях Меган и ослепляющая, всеобъемлющая любовь, которую я испытывал к своей семье.

Может, как раз в этом и заключалась суть человечности.

Ариэлла улыбалась, однако в ее глазах плескалась легкая печаль.

– Тогда ты знаешь, что нужно делать.

Притянув ее ближе, я нежно поцеловал ее в лоб.

– Спасибо тебе, – прошептал я, хотя эти слова дались мне нелегко, и, судя по ошеломленному выражению лица Ариэллы, ее они удивили не меньше меня.

Фейри никогда никого не благодарили из страха оказаться у кого-нибудь в долгу. Прежний Эш ни за что бы не позволил подобной фразе слететь с его уст. Возможно, это был намек на то, насколько человечным я становился.

Поднявшись на ноги, я потянул ее за собой.

– Кажется, я готов, – сказал я, взглянув на замок. Сердце в предвкушении забилось чаще, но я совсем не боялся. – И знаю, как я поступлю.

– Значит, – сказал возникший позади нас Хранитель, – не станем тратить драгоценное время. Принял ли ты решение, рыцарь?

Я отошел от Ариэллы посмотрел Хранителю прямо в лицо.

– Да.

– И что же ты выбрал?

– Мою душу. – Стоило это произнести, и с плеч свалился тяжелый груз. У меня не осталось сомнений. Больше никаких мучений. Я знал свой путь и знал, что должен делать. – Я выбираю человечность и все, что идет вместе с ней. Слабости, совесть, смертность, все.

Хранитель кивнул.

– Тогда мы наконец переходим к финалу. Ты станешь первым, кто заявит права на то, к чему так стремился. Идите за мной.

Пак присоединился к нам у двери, и мы вместе последовали за Хранителем по затемненным коридорам, по спиральной лестнице вверх, на крышу самой высокой башни. Переступив порог, мы вышли на открытое пространство и оказались на уровне неба. Здесь, под звездами и созвездиями, где мимо проплывали сверкающие частицы лунного камня и парила серебряная пыль, Хранитель направился к центру платформы, развернулся и подозвал меня к себе бледной рукой.

– Ты преодолел все испытания, – начал он, как только я очутился ближе. – Ты осознал, что значит быть человеком, быть смертным, а без этого знания душа не протянула бы долго в твоем теле. Ты со всем справился, рыцарь. Ты готов. Но, – продолжил он мрачным голосом, и сердце вдруг ушло в пятки, – нечто настолько чистое, как душа, не может возникнуть из ничего. Требуется одна последняя жертва, хотя приносить ее не тебе. Чтобы в тебе зародилась душа, должна быть отдана жизнь, добровольно и без принуждения. И благодаря самоотверженному поступку из жертвы того, кто тебя любит, расцветет душа. Без этого ты останешься пустым.

На краткий миг блаженного неведения истинное значение речи Хранителя от меня ускользнуло. Но затем осознание ударило по мне с невероятной силой, сердце сжало в ледяной кулак, и я оцепенел.

– Кто-то должен за меня умереть, – наконец донесся до меня собственный шепот. Хранитель не двигался, и я чувствовал, как внутри образовывается зияющая дыра, затягивающая меня во тьму. – Значит, все это было зря. Все, что ты мне устроил, все, через что я прошел, – все было зря! – К отчаянию добавилась обжигающая ярость. Я столько всего перенес, столько пережил, и все ради того, чтобы в конце это не имело никакого значения. Но у любых испытаний есть границы. – Ни за что, – процедил я сквозь стиснутые зубы и попятился. – Я подобного никогда не допущу.

– Это жертву приносить не тебе, Эш.

Ошеломленный, я развернулся и увидел, как мимо меня прошла Ариэлла, спокойно встав рядом с Хранителем. Ее голос слегка дрожал, но голову она держала высоко поднятой.